Мы, аристократы - 2 (СИ) - "Бастет Бродячая Кошка". Страница 21

  - Садись, Гарри, - кивнул он мне на стул по другую сторону стола. Я поблагодарил его и сел. - Сначала я хочу спросить тебя, нет ли чего такого, о чём ты хочешь рассказать мне? Неважно, чего. Говори что угодно.

  - С приездом вас, сэр.

  - Я не об этом, мальчик мой. Может, тебя что-то беспокоит?

  - Если вы о том, что наш новый преподаватель по ЗоТИ - такое же пустое место, как и Квиррел, то вы, сэр, знаете это лучше меня. Вы же сами подыскиваете учителей на эту должность, сэр. И это дело не моё, а попечительского совета школы, поэтому я не буду распространяться об этом, сэр.

  Я выставил в памяти сценку с пикси, громящими кабинет ЗоТИ, и взглянул Дамблдору в глаза. Тот не замедлил воспользоваться шансом, и я ощутил лёгкую щекотку в мозгу - тоже профессионал, шарит по памяти очень осторожно. Я опустил глаза.

  - Гарри, мальчик мой... скажу тебе по секрету, что эта должность проклята самим Вольдемортом, поэтому на неё трудно найти преподавателя.

  Ага, вы еще теорию относительности прокляните...

  - Прошу прощения, сэр, но должность - понятие абстрактное, а проклясть можно только конкретные вещи - например, школу или её директора. К тому же любое проклятие можно обнаружить и снять. Я всего лишь на втором курсе, но мне это известно, несмотря на низкое качество преподавания ЗоТИ - умные книги, сэр, есть не только в школе. Там написано также, что если у одного мага не хватает силы для снятия проклятия, можно провести ритуал снятия с участием нескольких магов. Хогвартс претендует на звание лучшей европейской школы, поэтому родители удивлены, что с этим столько лет ничего не делается. Или в других школах дела обстоят ещё хуже, сэр?

  Дамблдор вперил в меня потяжелевший взгляд, голубые глаза доброго дедушки превратились в холодные сапфиры. Портрет прежнего директора за спиной Дамблдора мерзко хихикнул и скорчил ему рожу. Я сидел потупившись, с лицом упёртого паиньки, если такое бывает.

  - Общество лорда Малфоя плохо влияет на тебя, Гарри, - изрёк наконец Дамблдор, вволю наглядевшись на меня.

  - Напротив, сэр. У лорда Малфоя я был сыт и одет - впервые в жизни, сэр.

  - Я же говорил тебе, чтобы ты не покидал своих родных, мальчик мой... - мягко укорил меня директор, лицо которого понемногу снова становилось лицом доброго дедушки.

  - Я очень ценю вашу заботу обо мне, сэр, но со мной не случилось ничего плохого.

  - Это пока, мой мальчик, это пока. Тебе повезло, а могло и не повезти, потому что ты всё еще в страшной опасности. На доме твоих родных, Гарри, благодаря жертве твоей матери лежит кровная защита. Только там ты можешь быть в полной безопасности. Чтобы она не пропала, ты должен проводить летние каникулы там.

  - Уже не должен, сэр.

  Дамблдор нахмурился.

  - Как понимать твои слова, Гарри?

  - Если ваши слова верны, этим летом она пропала и мне больше не нужно возвращаться к Дурслям.

  - Гарри, Гарри... - Дамблдор укоризненно покачал головой. - Чем тебя не устраивает простая скромная жизнь у твоих тёти с дядей? Знал бы ты, скольких мальчиков развратило богатство...

  Мне вдруг вспомнилась фраза Тома - "я приютский".

  - Тогда, значит, Вольдеморт был самым богатым мальчиком в мире. Мальчик-Который-Собрался-Завоевать-Весь-Мир - он вправду был так богат?

  - Эээ... какое это имеет значение, Гарри? Мы сейчас говорим о тебе, а не о Вольдеморте.

  - Со мной всё в порядке, сэр. За прошлое лето со мной ничего не случилось, сейчас я в Хогвартсе и пробуду тут до следующего лета. Оценки у меня хорошие, дисциплинарных взысканий нет. Я не понимаю, зачем обо мне говорить, сэр.

  - Мальчик мой, до тебя никак не доходит, что ты в большой опасности. Вольдеморт не погиб, все эти годы он набирал силу для возрождения и теперь близок к тому, чтобы возродиться. Следующее лето ты должен провести у родных, и тогда кровная защита над их домом восстановится.

  - Сэр, откуда вы знаете, что Вольдеморт не погиб и что он скоро возродится?

  - Тебе еще рано об этом знать, Гарри, - взгляд доброго дедушки обласкал меня с головы до ног. - В своё время ты узнаешь всё, а сейчас я не хочу лишать тебя счастливого детства, мальчик мой! Тебе предстоит великая миссия, но пока есть время, поживи еще невинным ребёнком с детскими радостями жизни!

  Насчёт счастливого детства будем считать, что Дамблдор пошутил.

  - Может, мне лучше узнать всё прямо сейчас и начать готовиться к этой миссии, сэр?

  - У тебя героическая душа, мальчик мой! Но знай, что главным твоим оружием в решающей схватке будет невинность и чистота твоей души, твоя способность любить. Я не хочу, чтобы ты растерял эти прекрасные качества, раньше времени столкнувшись с жестокостью жизни.

  Шутит директор, ох шутит... Но придётся сделать вид, что он убедил меня - он пока еще мой опекун.

  - Теперь я понимаю, сэр. Я не знал, что всё так серьёзно...

  - Я рад, что ты осознал свои заблуждения, Гарри, - сочувственно покивал Дамблдор. - Но уже сейчас для тебя очень важно, чтобы ты знал, где твои друзья, а где враги. Тебе известно, кто такие Упивающиеся Смертью?

  - Последователи Вольдеморта... кажется...

  - Да, Гарри, это они, его приспешники. Даже дети, даже дети... - взгляд директора исполнился печали. - Ах, мальчик мой, эта война затронула даже детские сердца... Я по положению не должен быть предвзятым, но ты слишком дорог мне, и я обязан предупредить тебя... Видит Мерлин, я не хотел, чтобы ты попал в Слизерин... - директор горько вздохнул. - Но раз уж так получилось, ты должен знать, что многие слизеринцы - дети Упивающихся Смертью и находятся под дурным влиянием родителей. Я не хочу сказать ничего плохого о Драко, у которого ты гостил этим летом, но ты и сам должен видеть, какой это испорченный ребёнок. А всё потому, что его отец - Упивающийся Смертью.

  - Лорд Малфой находился под Империо, и суд оправдал его, - напомнил я.

  - Гарри, невинное дитя, ты не знаешь, что могут сделать большие деньги! Не бывает бывших Упивающихся Смертью! Вот увидишь, когда Вольдеморт вернётся, Малфой первым переметнётся на его сторону.

  - Почему не бывает? Мне показалось, что лорд Малфой искренне раскаялся и не захочет снова встать на сторону Тёмного Лорда.

  - Мальчик мой, метка - это навсегда. У Малфоя чёрное сердце, он не сможет отказаться от Вольдеморта.

  - Метка - это всего лишь рисунок на коже. На него могли согласиться по глупости или по ошибке. Как она может влиять на раскаяние, сэр?

  - Нет, мальчик мой, ты ошибаешься. - Дамблдор удручённо вздохнул. - Метка - это проводник злой воли Вольдеморта, она до сих пор клеймит его приспешников. У тебя доброе сердце, но не делай непоправимой ошибки, не считай, что Упивающийся может отказаться от своего Лорда. Кто её принял, тот навсегда становится рабом зла, запомни это, Гарри. Избегай Малфоя, мальчик мой, он по первому требованию предаст тебя в руки злодея.

  Вот, значит, как... Дамблдор уверен, что метка Вольдеморта не потеряла силы. И вряд ли его уверенность ни на чём не основана.

  - Я запомню это, сэр.

  - Вот и чудесно, Гарри. А теперь иди и ничего не бойся, пока ты в школе. Стены Хогвартса надёжно охраняют тебя.

  9.

  Я шёл по школе, жалея о гадостях, которые не сказал Дамблдору. Немного повредничать было можно и даже нужно для создания образа легковерного мальчика, настроенного против доброго дяди директора злым дядей Малфоем - я подрос, я провёл лето у Малфоев, поэтому прежний затюканный деточка выглядел бы слишком неубедительно. Но дразнить Дамблдора нужно было в меру, чтобы он не отказался использовать меня в будущем, поэтому пришлось изобразить, что я рассуждаю с чужих слов и легко поддаюсь уговорам.

  Кое-какие сведения из нашего разговора я всё-таки вынес. Во-первых, директор стерпел от меня немаленькую гадость, списав её на влияние Малфоя. Значит, я ему очень нужен. Во-вторых, он постарался меня переубедить и считает, что ему это удалось. Значит, он будет продолжать прежнюю игру. В третьих, он не разобрался в том, что случилось с Квиррелом, иначе первые два пункта не проскочили бы так легко. И в четвёртых, если Вольдеморт вернётся, Упивающиеся снова станут рабами меток. Раб зла -еще не зло, точно так же, как раб императора - еще не император, но не подчиниться повелителю он не может. Малфой наверняка был бы рад освободиться от метки, но поскольку она у него есть, придётся его остерегаться.