Кровь Повелителей - 1 (СИ) - Ященко Светлана Николаевна "Лана Яш". Страница 19

Адгар, - аккуратно освободив свою руку, я нежно коснулась его щеки, возвращая себе его внимание, - Послушай меня внимательно. Я сама была не способна остановиться, поэтому и попросила тебя, понадеявшись, слышишь, понадеявшись, что хоть тебе это удастся. Ты ни в чём не виноват передо мной. Никакого насилия не было.

Отметив осознание моих слов в прикованном ко мне взгляде, я с удовольствием наблюдала, как тело прижимающего меня к себе мужчины постепенно расслабляется, а чувство вины сменяет удивление.

Ты могла мне этого не говорить, - спустя некоторое время прошептал он, снова зарывшись лицом в мои волосы.

Не думаю, что это было бы честно, - я снова попыталась улечься более комфортно, - Тем более, что благодаря тебе я на какое-то время была почти избавлена от боли.

Я почувствовала, как от сорвавшегося у меня признания, Адгар замер, по всей видимости обдумывая мои слова, а затем чуть рассмеявшись, заметил:

Тогда у нас есть способ не только понижать тебе температуру, но и обезболивать. Хоть и не на долго.

Заметив мою попытку возразить, он тут же остановил, прикрыв мой рот ладонью:

Я помню, что ты мне говорила. Мы обсудим это потом, когда ты будешь в состоянии принимать взвешенное решение, а сейчас мы используем любую возможность облегчить твои страдания. Не спорь.

Следующие три дня слились для меня в череду боли, дрожи и озноба, периодически прерываемые леденящими тело вплоть до каждой косточки, ванными, сбивающими зашкаливающую все возможные пределы температуру и страстными объятиями, выхватывающими меня из безумия нескончаемого страдания. Иногда я замечала, что Адгар ненадолго выходит из спальни, оставляя дверь открытой и тихо решает какие-то неотложные или очень срочные дела. В эти моменты я слышала его серьезный голос, что-то доказывающий или строго выговаривающий кому-то. За всё это время я так и не смогла проглотить ни единого кусочка пищи, с такой фантазией приготавливаемой старательным поваром и с усилием спихиваемой моему неотлучному компаньону, я же могла только в невероятных количествах пить воду. Всё это продолжалось до тех пор, пока однажды, после очередной дозы обезболивающей страсти, я не заметила, что моё истерзанное сознание медленно соскальзывает в сон. Впервые за всё это время я смогла отключиться в полном беспамятстве.

Проснулась я на четвёртый день ранним - ранним утром, когда Клэа ещё даже не задумалась окрасить небосвод в предрассветные тона. С опаской прислушиваясь к собственному телу, я ещё некоторое время боялась пошевелиться, чтобы не отпугнуть воцарившееся спокойствие. Это была первая ночь без безумных скачков температуры, позволившая нам отдохнуть. Я невольно глянула на оказавшегося таким внимательным, спящего рядом Адгара, несмотря на некоторый отдых, носящего на своём лице следы усталости и бессонных ночей. Ставшие за эти несколько дней уже знакомыми красивые черты такого притягательного для меня мужчины, поражали своей удивительной симметрией и правильностью. Слегка удлинённой формы, заостренный подбородок выдавал волевой и сильный характер, чётко очерченные скулы подчёркивали правильной формы узкий нос и выделяли большие удивительного оттенка зелени глаза, сейчас сомкнутые словно под весом длинных пушистых ресниц, черного-черного цвета. Алые губы достаточно большого, будоражащего приятными воспоминаниями, рта, так и притягивали к себе, словно на меня намагниченные. Сопротивляясь неизвестно откуда взявшемуся порыву, я отвела взгляд от сейчас безмятежно расслабленного покоем сновидения лица и, стараясь не потревожить, аккуратно сползла из-под удерживающей меня руки и тихонечко сделала свои первые шаги без боли. Ещё до конца не веря, что этот марафон разнообразнейших страданий и полного эмоционального безумия подошел к концу, я бесшумно скользнула в ванную, плотно прикрыв за собой дверь.

Стоя напротив огромного зеркала, я неверяще смотрела на собственное отражение. Если исключить болезненные синяки под сверкающими холодным сиянием яркими серыми глазами и нездоровую бледность измождённого болезнью лица, на меня смотрела едва уловимо знакомая женщина. Идеально здоровая ровная кожа без единого шрамика, упруго оформляла давно забытый округлый овал лица, четко очерченные высоко выступающие скулы гармонировали с ровным, без единой горбинки, носом, словно он никогда и не был сломан и не срастался чуть криво, искажая общий вид заметным несовершенством, сейчас же приятно смотрелся на изменившемся лице. Уже забытая полнота губ, насыщенного яркого цвета, вплоть до чёткого контура, открывала в улыбке абсолютно ровные белоснежные зубы, которые всё ещё ныли, продолжая напоминать о пережитых недавно страданиях. Привычные тёмно-каштановые волосы, всё ещё изредка поблескивающие сохранившимися седыми прядками, всё же в общей своей массе ощутимо сократившие их число, приятно обрамляли удивившее меня лицо. Я не стала выглядеть супер молодо, нет. Женщине, с удивлением взирающей на меня из зеркала, вполне можно было дать от тридцати и до тридцати пяти лет запросто, но насколько же эффектнее я сейчас была, чем даже в своей глубокой молодости. Ещё неделю назад мне требовалось провести перед зеркалом не один час, чтобы добиться хоть сколько-нибудь впечатляющего результата. Сейчас же, после измучивших меня своим постоянством боли и, как следствие, длительной бессонницы, всего лишь после нескольких часов отдыха и непродолжительного лежания в ванной, я видела ту женщину, которой я смогла бы быть довольна. Сохранившиеся мимические и некоторые возрастные морщины никоим образом не нарушали возникшую словно из ниоткуда освежающую яркость моего нового лица.

Переведя впечатлённый взгляд ниже, я с удовольствием отметила вернувшуюся моей фигуре тонкую талию, ровные стройные ноги и ни одного искривления ни на одном из пальчиков. Так же как и на лице, на коже моего тела исчезли все неровности, до этого в обилии покрывавшие многие её части. Чуть отойдя от зеркала, чтобы охватить всю фигуру целиком, я вынуждена была признать, что настолько изящной она у меня никогда не была. Все мои 160 см. роста настолько изящно сочетались на каждом своём участке, что я даже подумала о том, что не зря страдала эти несколько дней. Результат меня явно радовал. Снова подняв глаза к своему лицу, заметила так характерно для меня закушенную в волнении губу, которую Сергей всегда с наигранной суровостью оттягивал обратно, говоря, что однажды я в запале совсем её откушу. Печально отметив мелькнувшее воспоминание, я с грустью улыбнулась привлекательному отражению. Как много я была бы готова отдать, чтобы снова услышать его насмешливое замечание! Однако, отмечая ту силу, с которой магия за несколько дней сломала и перекроила всё моё тело, помня, как она протянула меня в этот мир, я вынуждена была признать всю безнадёжность подобного мечтания.

Всё ещё пребывая в лёгкой растерянности от произошедших со мной изменений и пришедшего понимания, я старательно вытерлась и стала одеваться в найденные в стиралке вещи. Мой белоснежный костюм, три дня назад плотно обхватывавший моё тело, сейчас просто облегал существенно похудевшую фигуру. Хорошо, что все вещи, приобретённые для меня Владиленом, были частично эластичные. Обведя уже более безразличным взглядом свою фигуру, я задержала взгляд на едва заметном золотом колечке, плотно сидящем на среднем пальце моей левой руки. Посмотрела на него, на своё лицо, а затем, побеждая грусть, медленно развернулась к двери в свою новую жизнь.

Когда я вернулась в комнату, Адгар всё ещё спал, а вот утренняя Клэа уже заступила в свои права. Стараясь ступать тихо, я аккуратно отворила дверь и тихонечко выскользнула в гостиную. Моей задачей было раздобыть утренний кофе, которого мне сейчас хотелось больше всего. Эта давно укоренившаяся у меня привычка, ощущалась словно якорем прежней жизни и казалась сейчас чем-то действительно необходимым, чтобы удержать равновесие моего разума и будоражащих сердце чувств. Прожив в этом мире несколько дней, я уже знала, что кофе здесь пьют, вот только не была уверенна в способе его приготовления. Уже не опасаясь никого разбудить, я уверенно открыла дверь столовой и лицом к лицу столкнулась с неизвестным мне мужчиной.