Дневник Аделины Блейз. Часть 2 - Медведев Антон Николаевич. Страница 4

— Спроси меня: что я запомнила из того, что говорил Сергей? — поинтересовалась она у меня, когда сама собой всплыла эта тема.

— Ну, и что ты запомнила?

— Ничего! — ответила Ольга и засмеялась.

Я смотрел на нее и улыбался. Все верно — зачем ей эта магическая чепуха? Она хороша и без нее.

Тем не менее, этим вечером у нас снова зашел разговор о магии. Началось все с того, что Сергей, сидя на кровати с бананом в руке, как-то уж очень задумчиво его разглядывал. Это заметила Вика.

— Сергей, что ты так на него смотришь? — с улыбкой поинтересовалась она.

— Да так... — отозвался Сергей. — Вспомнил эпизод из фильма «Матрица». Когда шел разговор о том, что вкус еды, ее вид были всего лишь комплексом внедренных в мозг ощущений. Но на самом деле еды не было.

— Но ведь это всего лишь фантастика? — Вика с интересом посмотрела на Сергея.

— Только отчасти. Вот подумай: чем мы воспринимаем окружающий мир? В основном, глазами. Свет попадает на сетчатку, импульсы идут по глазным нервам в мозг, там интерпретируются, в результате мы получаем знание о том, что нас окружает. Но насколько эта картинка точна? Насколько правильно она отражает реальность? — Сергей откусил кусок и начал жевать.

— Не знаю... — задумалась Вика. — Наверное, достаточно правильно.

— Может быть. Но попробуй взглянуть на это блюдо сначала левым глазом, потом правым. Давай, не стесняйся. Чувствуешь отличия? .

— Когда смотрю левым глазом, блюдо кажется ближе, — ответила Вика. — А левым — дальше.

— Верно, — согласился Сергей. — Такое различие^ восприятии необходимо мозгу для правильного определения расстояния до предмета. Но ведь расстояние до предмета неизменно, а мы видим его разным. Значит, даже этот пример показывает всю условность нашего восприятия. У меня, к слову, при взгляде левым и правым глазом еще и оттенки цвета меняются. Все, что я вижу правым глазом, светлее, чем при взгляде левым. Так где же истина?

— Наверное, где-то посередине, — решила Вика.

— Может быть, — пожал плечами Сергей. — Но я бы сказал, что истины вообще нет.

— Истина где-то рядом, — вставила Ольга и улыбнулась. Расположившись в легком плетеном кресле, она с удовольствием пила апельсиновый сок из высокого граненого стакана.

— Но ведь это блюдо существует? — возразила Вика, продолжая смотреть на Сергея. — Разве не так?

— Существует, — согласился он. — Но какое оно на самом деле — еще вопрос. Как сказал ктото из великих, мир дается нам в ощущениях. Но ощущения могут быть различны. И различие это определяется как возможностями и особенностями органов восприятия, так и нашей системой интерпретаций. Или, как сказали бы Хакеры Сновидений, нашими таблицами мироописания.

— А это что за зверь такой? — не удержался я.

— Это очень интересный зверь, на редкость сильный и независимый, — с улыбкой отозвался Сергей. — Наши таблицы мироописания — это своеобразный реестр того, что существует в мире. Опись всего возможного и невозможного. В них записано, что небо голубое, а солнце яркое. Что на яблоне растут яблоки, а на груше — груши. Что вода при замерзании превращается в лед, а собака может укусить. Таблицы мироописания содержат в себе наши знания о мире, они — основа нашего мировосприятия. Именно данные таблиц мироописания позволяют нам знать, что есть что в этом мире, делая нашу настройку на этот мир поистине нерушимой. Но они же обрубают нам наши магические крылья, прижимают нас к земле. Понимаете, о чем я? — Сергей внимательно посмотрел на меня, затем перевел взгляд на девушек — Рожденный ползать летать не может — вот девиз тоналя. Именно таблицы мироописания делают нас теми никчемными существами, коими мы все и являемся. Просто оцени непредвзято наши возможности — как говорил в мультфильме ослик Иа, «удивительно печальное зрелище». Мы не можем ничего: не можем летать, не можем пройти сквозь стену. Нам не по силам стать невидимым или исчезнуть в одном месте и мгновенно появиться в другом. Мы боимся огня и воды, а какая-то жалкая бактерия в желудке может так тебя прихватить, что обычный туалет покажется землей обетованной. Раздутое эго говорит человеку, что он — царь природы и венец эволюции, но на деле это далеко не так... — Сергей вздохнул и поудобнее устроился на кровати.

— Таблицы мироописания — это инвентарный список по Кастанеде? — поинтересовалась Вика, успевшая до нашего отъезда проштудировать несколько книг этого америкашки.

— Почти, — согласился Сергей. — Одна моя знакомая сравнивает инвентарный список с теми данными, что хранятся на жестком диске компьютера. Но, помимо этих данных, там еще есть и операционная система. Именно она определяет работоспособность компьютера, при этом обычно мы не имеем возможности что-либо в ней менять. То есть типичная операционная система, определяющая наши возможности и параметры окружающего мира, похожа на «Windows». Мы можем ею пользоваться, но, по умолчанию, не можем ее изменять. Но есть и операционные системы с открытым кодом — например, «Linux». В такой системе все настройки для тебя открыты, ты можешь менять параметры «оськи» по своему усмотрению. Это значит, что таблицы мироописания уже не сковывают твое восприятие и твои возможности. Понятно, о чем я?

— Не очень, — поморщилась Вика. — Мне непонятно, почему таблицы мироописания ограничивают наши возможности. Можешь пояснить, как устроен этот механизм?

— Хорошо, зайдем немножко с другого бока, — согласился Сергей. — Дело в том, что изначально человек представляет собой очень примитивное существо. Точнее, существо, не осознающее всего своего потенциала. Запретного для нас гораздо больше, чем разрешенного, именно эти жалкие «можно» и бесконечные «нельзя» и определяют условия нашего существования. Кто-то с этим мирится. А ктото — нет. Маги выяснили, что все это — не более чем установки «по умолчанию». По умолчанию — значит, со штатными, базовыми настройками. Как ты знаешь, в компьютере эти настройки порой можно изменять. А в жизни? — Сергей внимательно посмотрел на Вику, после чего продолжил:

— Оказывается, что все эти настройки можно изменять и в жизни. И мир такой-то и такой-то только потому, что мы привыкли его таким считать. Вспомни детство: у тебя наверняка сохранились воспоминания о каких-нибудь странных событиях. Ты могла тогда видеть то, чему в мире взрослых просто нет места. Более того, даже сама реальность тогда воспринималась иначе: если тебе приходилось после долгого перерыва посещать места своего детства, то ты могла заметить, что там все совсем другое. Не такое, как прежде. Почему? Потому что иным было восприятие. В твоем сознании не было шаблонов, ты не знала, каким должен быть окружающий тебя мир, а потому видела его таким, каков он есть. Именно таким воспринимают его дети — чистым, ярким. Настоящим. Но потом дети взрослеют, в их сознании начинают накапливаться шаблоны, данные таблиц мироописания. Ребенок уже знает, что к горячей плите прикасаться нельзя — обожжешься. А перед едой всегда нужно мыть руки. Это мелочи, но их становится все больше и больше. В результате ребенок постепенно перестает воспринимать мир непосредственно, его сознание начинает оперировать шаблонами. Он знает, что стакан — это стакан, а вилка — это вилка. Но это уже не тот стакан и не та вилка, которые он воспринимал раньше, это уже их образ в его сознании. Чувствуешь разницу? — Сергей продолжал внимательно смотреть на Вику. — Вместо реальных предметов мы пользуемся шаблонами, нашим знанием о том, что есть что. Это и есть таблицы мироописания, поддерживающие окружающий нас мир. Именно они определяют, что в нашем мире может быть, а что нет. Задача мага состоит в том, чтобы изменить существующие в таблицах мироописания записи или внести новые. Те, которые наделяют нас большими правами, нежели сейчас.

— Хочешь сказать, что я сейчас смотрю на банан и не вижу его? — Вика взяла с блюда банан и начала аккуратно очищать его.

— Именно! — обрадовался Сергей. — В самую точку! В детстве у тебя не было шаблонов восприятия, ты воспринимала мир таким, каков он есть. Теперь же ты оперируешь шаблонами и даже не замечаешь этого. Ты априори знаешь, что есть что, тебе достаточно воспринять какой-то намек, и твои таблицы мироописания тут же достроят всю картину. Поэтому банан для тебя — это всегда банан, стул — это стул. Ты знаешь, чего ждать от окружающего тебя мира, в нем для тебя не осталось ничего необычного. Именно поэтому мир становится для тебя незыблемым и нерушимым, для магии в нем просто не остается места. Маги пытаются вернуться к истокам, к чистому, незамутненному восприятию. К тому восприятию, которым мы обладали в детстве. Вспомни, что говорил Иисус: «Станьте, как дети, и обретете Царствие Небесное». Или как-то так, я не знаток Библии. То есть и в религии, и в магических практиках мы очень часто видим одно и то же, просто все это подается под разным соусом, с разными объяснениями. При этом маги и верующие еще и умудряются враждовать друг с другом, каждый ревностно отстаивает истинность своих позиций, — Сергей усмехнулся. — Воистину, нет пределов человеческой глупости.