Вернуться! (Эмигранты) (СИ) - Валин Юрий Павлович. Страница 154

- Спорить не буду. Хорошее там и сейчас есть. Хочешь, чуть-чуть уксусу капну? - Катрин поманила сидящего рядом с глорцами Жо. - Вот, господин главный таможенник, - это Джозеф. Кроме того, что моряк и боец неплохой, еще и мой родственник.

- Да ну? Неужели тоже земляк?

- Ну, в широком смысле, да. Из Франции.

- Хм, а на капиталиста совсем не похож. А ты, комсомолка, каким боком к Франции?

- Валер, я же говорила - там сейчас все проще. Границы практически отменили. Да и родственники мы довольно условные.

- Отказ, да? - с ощутимым трудом выговорил по-русски юноша. - Добралась до своей суши, родственники не надо?

- До своей земли, Джозеф, - улыбаясь, поправила Катрин. - Язык не ломай. Вас языку вероятного противника все равно не учили. Понимаешь, Валера, наш Джозеф раньше в военном училище учился. Да вот, не судьба - на вольный воздух перебрался.

- Юнкер, значит? - Лер протянул широкую ладонь. - Офицеров уважаю, сам служил. Ты не жалей, что до генерала не дослужился. Что там у вас - "ать-два", да вечные попойки в штабе. У нас жизнь интереснее. Бывает, что и с гиком, свистом, рубкой лихой.

- Я и не жалею. Мне Катрин обещала скоро позволить даже джин пить. Тогда совсем хорошо будет, - благовоспитанно заметил юноша.

Лер заржал:

- Я тебе флягу подарю. Не век же комсомолка за тобой приглядывать будет?

- Джозеф, нехорошо на родственницу жаловаться. Давай-ка лучше "шифровку", - сдерживая улыбку, приказала Катрин.

Юноша вынул из-за пазухи пергаментный конверт. Передовая бумаги земляку, Катрин заметила:

- Писала на слух. Уж не обессудь за почерк.

Лер с любопытством развернул лист, исписанный до самого низа:

"1998 год. Актобе - Кайрат 2:0, Тобол - Екибастузец 1:1, Астана - Восток..."

Бородатый мужчина замер:

- Таблица? Откуда?! Да за восемь лет?

- На Желтом берегу встретила твоего земляка. Вместе с пиратами промышляет. Парень молодой, правда, не из Капчагая, но служил в ваших местах. Бывают же такие совпадения. Я сразу про тебя вспомнила. Ну, само собой, выпили, разговорились. Фанат футбольный, не дай бог. Так шпарил наизусть, едва записывать успевала. Да и про городок ваш он мне много рассказал. Твою супругу ведь Еленой Александровной звали? Уж не знаю, может, тебе это как серпом по яйцам, но она второй раз замуж вышла. Фамилию, правда, не меняла. Твои ребята выросли благополучно. Старшая, Ирина, в Дмитров под Москву перебралась. Двое детей у неё - Аня и Валерик. Так что могу тебя дедушкой обозвать. Твой младший, Андрей, остался в Казахстане. Работает на ГЭС. Вроде женат, но наследниками пока не обзавелся.

Лер сидел молча, потом пододвинул кувшин, плеснул джина в три кружки:

- Кать, про земляка ты, положим, приврала. Насчет остального?

- Зуб даю. Сведенья надежные.

Бородач жестом попросил поднять кружки. Звук чокающейся глиняной посуды был глуховат:

- Ну, дай им бог здоровья! Как камень с души свалился. Я ведь за Ленку особенно переживал. Ведь с двумя детьми на шее, как ни крути, осталась.

Проглотили джин. Жо закрутил головой. Лер подвинул ему маринованные овощи:

- Ну, Катерина, спасибо тебе. Должен буду.

- Да ладно. Извини, что прямо ничего не могу сказать.

- Э-э, мне забот и так хватает. Да ты ничего и не говорила. Откровение мне спьяну снизошло. Известное дело, - крупный мужчина спрятал за пазуху конверт, смахнул слезы. - Ну, а не рассказать ли мне, что в вашем Тинтадже творится? Дела там такие любопытные...

Обоз двигался вдоль речного берега. С дороги уже давно свернули, повозки шли трудно, колеса то и дело цеплялись за камни. Люди: и глорцы, и стражи границы, двигались довольно вяло - сказывались последствия вчерашних посиделок. Лишь Ква, неизменно знавший меру, шагал бодро. У Катрин и у самой ломило виски, и она с завистью поглядывала на Теа - лиска получила во временное пользование верховую кобылку и двигалась далеко впереди колонны в качестве головного дозора. Лер вместе с королевским десятником и помятыми глорскими шкиперами трясся на передней телеге.

Разглядев с возвышенности стоящий у берега драккар, Лер глубокомысленно покачал головой:

- До чего ж человек тварь упорная - в любую щель просочится. С виду лоханка лоханкой, а в такую даль доковыляла.

Глорцы и пограничники для поднятия боевого духа опохмелились привезенным бочонком пива, и началась работа. Товары, в основном всё то же душистое масло, перегрузили на повозки. Нога выделил сопровождающих, и обоз неторопливо двинулся к заставе. Остальные глорцы, собирающиеся идти в Тинтадж, должны были присоединиться к конвою уже утром.

- Ну, подруга, - сказал Лер, обнимая Катрин, - ты не пропадай. Хоть раз в год, да пришли весточку.

- С первой же оказией депешу отправлю. Приезжай, у нас там леса дремучие, знатную облаву на вег-дичей устроим.

- Нет уж, лучше вы к нам. Я про тех тварей слышал.

Немного посмеялись. Лер хлопнул по плечу Жо:

- Ты, родственничек, тоже заезжай. Вы, молодые, на месте сидеть не привыкли. Надеюсь увидеть.

- Очень может быть, - согласился Жо. - У вас здесь здорово.

Лер тяжело поднялся в седло:

- Счастливо вам добраться. Спасибо, Катя. Я вот на вас посмотрел, думаю, может и своим спиногрызам десяток-другой русских слов вдолбить? А то они у меня только матюгаться умеют.

- Если основной синтаксис запомнили, дальше легче пойдет, - заверила Катрин. - Ты смотри, сам печень береги.

- Ха, у меня организм тренированный. Да и хороший продукт ваш король присылает. При случае поклон ему передай. Успеха, комсомолка.

Полегчавший "Собачья голова" живо приготовился двинуться в путь. Уже смеркалось. Квазимодо со шкиперами обсуждал детали сложного ночного перехода. За бортом плескался, наслаждаясь свободной водой, селк. За лоцманскую службу можно было не волноваться. Катрин, позевывая, устраивалась, расстилая плащ на неудобной скамье. Да, это вам не изолированная каюта. Жо поменял промокшие носки, поинтересовался:

- Кэт, почему бородач тебя комсомолкой все время именовал? Ты действительно в коммунистической партии была? Или я что-то путаю?

- Не путаешь. Комсомолкой я не была, но на войне партийный значок носила. Можно сказать, примыкала к сочувствующим. Как-то даже не объяснишь толком. Просто красное знамя мне не чужое.

- Ладно, потом как-нибудь расскажет. Вон, Мин что-то мнется.

Полукровка неуверенно подсел:

- Миледи, разрешите обратиться?

- Разрешаю, канонир Минимум. Откуда изволите устав знать?

- Вы как-то обмолвились. Я запомнил. Вроде бы дисциплинированно звучит. Неправильно?

- Правильно. Только ты уж по уставу в служебно-военной обстановке обращайся. Чего стряслось? Только лапами не шаркай - у драккара днище хилое.

Полукровка поджал лапы в сапогах:

- Хотел просить, чтобы вы меня с Ква и торговцами в Тинтадж отпустили.

- Коммерческая жилка проснулась?

- Шутите, леди? Я бы столицу посмотрел. Когда еще случай выдастся? Там если что разведать, куда пролезть...

- Знаешь ли, разведывательную работу и возможность проникновения во всякие сомнительные места я тебя и в Медвежьей долине обеспечу. Что Аша с остальными по поводу твоей неожиданной тяги к туризму говорят?

- Сказали, вашего соизволения испросить. Аша наказала, чтобы я не вздумал в городе задерживаться и в одиночку путешествовать. Кроме того, они ведь и сами собираются... в дорогу.

- То есть тебя отпускают? Угу. Значит, имеется серьезная причина?

Полукровка посопел, покосился на Жо и признался:

- Я на королевский замок хотел бы глянуть. Говорят, там луриданы живут. И в городе тоже полно мирных дарков. Мне бы осмотреться. Ну, на будущее. Я же, как вы изволили выразиться, живой. Думаю всякое такое. Личное.