Вернуться! (Эмигранты) (СИ) - Валин Юрий Павлович. Страница 45

- Ну, - одноглазый опустил голову, - что тут говорить. Я себе никак не прощу. Только идти нам нужно. Найти наших. Подыхать, обделавшись - хуже не придумаешь.

- Угу, мысль правильная, тут не поспоришь, - Катрин сплюнула в рыжую воду. - Значит, так, тебе с Хенком - дом на разграбление. Чтобы все полезное было на борту мгновенно. Жратвы на кухне - кот наплакал, но выгреби все. Остальные вещи - что именно забрать, ты лучше меня знаешь. Запряги местных - пусть таскают. Сильно их не лупи, но будь настороже. Тот, которому я нос сломала, может взбрыкнуть. Да и девка дурная. Я возьму Жо, и мы побеседуем с голодранцем нашим многознающим.

Из открытой двери в тайный ход еще сильнее несло речной сыростью.

- Жо, найди лом или кувалду. Или молот какой-нибудь. Тащи сюда, - сказала Катрин, поправляя неудобный пояс с мечом.

Мальчик бледно улыбнулся:

- Кэт, я не уверен, что смогу их использовать, ну... не по назначению. Честно говоря, я и смотреть-то тоже...

Катрин глянула ему в глаза:

- Не надо спорить, кадет.

Цензор, скорчившийся на коленях у их ног и с ужасом следивший за разговором, заскулил, увидев как юный разбойник повернулся и отправился на поиски страшных инструментов.

- Заткнись, хорек, - Катрин пихнула пленника к потайному ходу.

Воды в коротком подземном ходе было уже по щиколотку. Цензор прошлепал к двери своего тайного убежища, сел, прислонившись к металлу.

- Я все равно не открою. Можете меня убивать. Тебе ничего не достанется. Я всегда подозревал, что ты обыкновенная разбойница.

Катрин кивнула:

- То-то у тебя так вставал. Значит, жизнь хочешь положить за ценности свои несусветные? Мужественный поступок. Идиотический. Кто тебе, драный бабуин, сказал, что я на твои сокровища несметные зарюсь? Нет, дверь мы открывать не будем.

- Лжешь! Ты всегда лжешь! Кто клялся мне в верности? Кто от любви рыдал, в ногах валялся? Комедиантка. Грабительница бесстыдная. Ты мне все кости сломала. Клятвопреступница.

- Кулацкая ты морда, преторианец, - вздохнула Катрин. - Вон как осмелел, когда несметные сокровища спину подпирают. Вша ты, умственно отсталая. Ты, может быть, последний раз в своей жизни с живым человеком разговариваешь. Зачем врешь? Оскорбляешь меня зачем-то. Я же с тобой спала, ублажала плоть твою обезьянью. Уж хуже оскорбления для женщины не придумаешь. А насчет остального бреда... О любви мы с тобой и словом не обмолвились. Тебе, кобелю, не до мелочей было. В верности я тебе не клялась. Если плакала, то уж отнюдь не от любви пламенной. Насчет клятв - единственное что обещала - что жить будешь долго. Даже не сомневайся - связанному и запертому в этом подвале тебе и трое суток истинной вечностью покажутся. Уж в этом можешь мне поверить.

Мужчина застонал:

- Что тебе нужно? Я не открою дверь. Я не самоубийца. Кэтти, отпусти меня, тогда ты получишь все, что пожелаешь... - он захрипел от удара в бок.

- Если я услышу еще раз эту проклятую "Кэтти", я тебе язык вырежу, - утомленно предупредила Катрин. - Не зли меня, сучонок.

- Хорошо, - с трудом выговорил он. - Я не буду. Что ты от меня хочешь? Дверь я не открою.

Катрин его снова ударила:

- Надоел со своей дверью. Я сказала, что не притронусь к ней.

Бывший Цензор с трудом встал на четвереньки:

- Что ты от меня хочешь?

- Мне нужна исповедь. Кто ты и откуда. Без интимных подробностей. Расскажешь правду - поживешь еще.

- Это тайна. Я... я не могу, - мужчина пытался и не мог вздохнуть.

- Тогда другое дело. Я с большим уважением отношусь к тайнам. Останешься здесь. Вместе с тайной. Пока не околеешь, будешь гордиться своей стойкостью.

- Ты обманешь, - в отчаянии простонал Цензор. - Нет никаких гарантий, что...

- Гарантий нет, - согласилась Катрин. - Ну какие гарантии дают мертвецам? Смешно ведь. Ты труп, и этого уже ничто не исправит. Я могу позволить тебе дышать, жрать и срать, но воскресить и я уже не могу.

- Я не понимаю.

- В том-то и беда. Вообще-то, забавно - я желаю покорности от кадавра. Прямо некромантия какая-то.

- Тебе я нужен? - в голосе голого существа мелькнула надежда.

- Ты в своем уме? Кому нужен мертвец? Фу, мерзость какая. Мне любопытна твоя история. Расскажешь - разрешу подышать какое-то время.

- Ты обманешь. Я тебе не верю.

- Я дам тебе обещание при своем человеке. Надеюсь, ты не считаешь, что ради обмана такой вонючки, как ты, я буду позориться перед своими? Сейчас Жо придет.

- Этот черноволосый мальчик? Он твой любовник? Ты спишь с детьми, развратная грабительница.

На этот раз Катрин дала себе чуть больше воли. Пленник крепко приложился затылком о дверь. Его вскрики и мольбы глухо отдавались во влажном воздухе.

- Не бей! Умоляю! Я буду молчать! Я случайно!

- Я тебе советовала помалкивать, - напомнила Катрин, морщась. Из носа бывшего Цензора снова капала кровь, и вообще, корчащийся в луже он действительно напоминал результат какого-то крайне неудачного некромантского опыта. Собственно, так оно и было.

Сверху затопали шаги.

- Ни лома, ни молота здесь нет. Я тяжелый топор нашел, - сказал Жо, глянул на пленника и явственно сглотнул.

"Вывернет мальчишку", - подумала Катрин. "И винить его за это я не буду".

Она забрала неуклюжий топор из рук парня. Цензор заерзал, забиваясь в угол прохода, застонал:

- Не нужно! Ты же пообещала!

- Исповедаешься? Да или нет?

- Да! Да! - он зарыдал. - Только пообещай не бросать меня здесь. Пусть я умру, но только не здесь! Пообещай при нем! Я хочу дышать, просто дышать. Видеть солнце.

- Странно, зачем мертвецам солнце? Перестань выть. При Жо обещаю: если ты расскажешь все без утайки - ты отсюда выйдешь.

- А дальше?! Я хочу услышать обещание полностью.

- Дать обещание трупу? Звучит мерзко. Ты дышишь, пока мне не надоест. Без всяких там условий. Если выходишь отсюда, то, что ты называешь жизнью, полностью принадлежит мне. Пока я не решу, что ты слишком воняешь, и пользы от тебя нет ни на грош.

- Я могу быть очень полезен. Хорошо, я буду рабом, ты не оставляешь мне выбора. Но не бей меня, не унижай моего достоинства.

Катрин засмеялась:

- Многовато болтовни. Торопись, пока я вообще не передумала. Ты ведь не человека продаешь. Труп, навязывающий собственный костяк втридорога - да где это видано? Зачем мне вообще что-то обещать?

- Нет, вам нужен корабль, - всхлипнул Цензор. - Значит, нужен и я. Без меня, без моей магии...

- Обойдемся, - неожиданно сказал Жо. - Ты и вправду мертвяк. Мужчины себя так не ведут. А с электродвигателями, пусть и незнакомыми, мы как-нибудь разберемся.

Цензор в ужасе уставился на худого мальчишку:

- Кто вы такие? Я не понимаю...

- Я тоже не понимаю, - пробурчала Катрин. - Мертвец жутко болтливый попался, а здесь отвратительно сыро. Жо, ты почему веревки не захватил?

- Нет! Я хочу жить!!! - бывший Цензор взвыл так, что Жо отшатнулся. - Леди, я ваш раб. Ваша вещь, я грязь и пыль, - только не оставляйте меня здесь. Мне рано умирать.

- По-моему, сегодня самое время, - скривилась Катрин. - Ну, да где нам понять логику трупа? Давай, повествуй о своей героической жизни. С самого начала, но без лирических отступлений...

- Странно, что, заглядывая в будущее, мы видим искаженное отражение прошлого, - сказал Жо.

- Ну, даже останься ты в старом мире, вряд ли ты дожил бы до его времен. Тебе было бы тогда под сто восемьдесят. Кроме того, будем надеяться, что это не наша реальность. Мне было бы очень жаль Валери. Да и вообще, у нас там остались какие-никакие родственники, - Катрин прислушалась к журчанию воды из потайного хода - пробитый свод все больше обваливался, и вода затопила проход уже до половины. Несчастный Цензор рыдал и захлебывался под водопадом. Стоял по пояс в воде и неловко взмахивал топором - бил по своду, собственными руками разрушая проход в пещеру чудес. Пульт, включающий насосы, навсегда остался за так и не открытой дверью убежища. Через несколько часов вода заполнит коридор полностью. Какое-то время светильник будет освещать мутную воду, потом погаснет. Еще через год или два остановится силовая установка. Выключатся системы вентиляции и компьютерного контроля. Огромный склад продуктов и спальня с ортопедическим матрацем, застланным свежим бельем, сохранятся еще столетия. Брикеты продуктов практически вечны, пыли и солнечным лучам, что портят белье, взяться попросту неоткуда. Никто не сядет на унитаз с мягким сиденьем, не войдет в кабину ванной комнаты. Останется лежать перед овальной СВЧ-печью разодранная упаковка омлета, который сожрал сегодня на завтрак фальшивый Цензор-преторианец...