Через камень и море (ЛП) - Хенди Барб. Страница 3

Рядом с лестницей наверх, она заметила магазин картографа и тёмную табличку на его двери.

— Да. — выдохнула она с облегчением. — Я помню, что прошлый раз я была здесь.

И девушка поспешила наверх к магазину картографа.

— Я знаю, где мы находимся! — воскликнула Винн.

Чейн приподнял бровь и сказал:

— Я и не знал, что ты сомневалась.

— О, только не начинай!

Она побежала по улице, ведущей в другую сторону. На следующем перекрёстке она снова повернула. Остановившись на полпути, девушка жадно ловила ртом воздух и смотрела на посадку с миниатюрными пихтами высаженными в большие горшки из чёрного мрамора. Она знала, что это правильный путь, но заметила, как наморщил лоб Чейн, когда глянул на восток.

— Скоро будем на месте. — пообещала она.

Тень рванулась вперёд, останавливаясь у следующего подъёма наверх. Винн надеялась, что найдётся хоть кто-нибудь, кто примет путников так рано.

Колокольный звон эхом отразился от зданий.

Винн остановилась и затаила дыхание.

— В чём дело? — спросил Чейн.

Она подняла руку, призывая его к тишине и прислушиваясь к колокольному звону.

— Ночь-зима кончилась! — в панике прошептала она. — День-весна начинается!

— Что это значит? — потребовал ответа Чейн.

У неё не было времени, чтобы объяснять гномские меры ночи и дня. Вместо этого она схватила его за рукав, таща вперёд.

— Заря идёт!

— Мне не нужны колокола, чтобы знать это. — сказал он.

Винн добежала до Тени, ждущей их у следующего перекрёстка. Через дорогу находилось массивное строение, много повидавшее на своём веку. Его двойные двери из белого мрамора находились под высоким навесом лежавшим на высоких колоннах, которые были похожи на живые деревья. Но чувство облегчения быстро прошло.

Слабые тени от колонны начали проявляться и на двери.

Винн должна была затащить туда Чейна прямо сейчас.

Тёмные струи, похожие на чёрный дым, возникли на маленькой уличной террасе. Затем они соткались воедино, образовав чёрную фигуру. Чёрный капюшон закрывал его лицо, тонувшее во тьме, а его чёрный плащ словно развевался на ветру.

Сау'илахк следил за этим трио, как они крадутся от тени к тени к открытой площадке с колоннами.

Небо стало светлеть, и он не мог рисковать, чтобы подобраться ближе. Волк мог почувствовать его. Но теперь он знал, что эти трое предпочитают ночные путешествия ещё от Колсита.

Хранительница Винн Хигеорт постоянно была рядом с крупным волком, которого она звала Тенью. Но её бледный спутник по имени Чейн был более подозрительным. От него шло странное ощущение присутствия. В Колсите ему было трудно сражаться с обоими спутниками хранительницы, но Винн разочаровала и возмутила его больше всего.

Если бы не её вмешательство, он, возможно, приобрёл бы больше фолиантов и переводов, что позволило бы найти средство от его долгого страдания.

Она не знала его имени и скорее всего никогда не узнает, относясь к нему как призраку из старых сказок. Девушка даже подумала, что смогла уничтожить его с помощью света своего кристалла. О да, она ранила его, после чего пришлось лечиться в темноте и покое. Вспышка кристалла разорвала его, как солнечный свет. Но она понятия не имела, чем на самом деле он был, и у кого она встала на пути. Через века поисков он никогда не был так близко к тому, что искал, пока древние тексты не появились в гильдии. А теперь…

Сау'илахк скользнул обратно через массивные ели, укрывшись в более глубокую тень. Он чувствовал жизнь, даже в этих деревьях, но их ветви проходили сквозь него, будто он сам был ничем! Очень давно он потерял кое-что очень дорогое для него. Плоть.

Им теперь двигало желание — вновь обрести тело и это единственное, что удерживало его на протяжении более, чем тысячи лет. Были последние слова Возлюбленного божества, которым Сау'илахк поклялся следовать.

«Следуй за Хранительницей… зови её, води её… она приведёт тебя к твоему желанию».

Эта надежда была только топливом для его ярости. Сможет ли он когда-нибудь доверять своему богу снова?

Сау'илахк вздохнул, хотя его вздох был не более чем слабым колебанием воздуха, что тем не менее позволяло ему говорить, если необходимо. Это было похоже на звук слабого морского бриза.

Информация о его мнимой смерти распространилась среди хранителей как в гильдии, так и за её пределами. Однако, их лидеры всё ещё не рисковали отправлять другие фолианты писцам. Искать внутри гильдии было опасно. Возлюбленный прошептал слова об этой хранительнице перед тем как уйти.

Было бы намного проще просто убить её.

Она полагала, что так много знает. Но больше всего раздражало то, что частично она была права. Хотя девушка знала больше остальных её сообщников, у неё в распоряжении было так мало фактической правды.

Сау'илахк приложит все усилия, чтобы достичь своей цели, как только Винн приведёт к ней. Он нуждался в ней, чтобы найти труды Ликэн, Хассауна, Выолыно и других Детей Возлюбленного. Винн Хигеорт была его единственным инструментом для поиска способа восстановления плоти. Но почему она пришла сюда, в этот храм?

Прозвучал первый рассветный колокол.

Сау'илахк не мог находиться на солнце, как и другая нежить. Он отпустил сознание, начиная погружаться в состояние покоя. Он исчезал из физического аспекта мира, на самый край между жизнью и смертью. Когда он погрузился в состояние покоя, то мысленно прошептал:

«Мой Возлюбленный бог… благослови меня ещё раз… на этот раз на поиск истины».

Он снова будет следить за Винн Хигеорт, когда солнце сядет. Время было единственным, чем Сау'илахк обладал в бесконечном количестве.

Чейн быстро надел на голову капюшон, не смея взглянуть на восток. Возможно, его одежда его защитит, но если солнце взойдёт выше, он не хотел бы испытать это на себе. Он посмотрел вверх на лестницу, ведущую к храму.

Винн поспешила вместе с Тенью наверх, но Чейн медлил.

— Не волнуйся. — заверила его Винн. — Я пропущу тебя внутрь.

Паника в её голосе не заставляла его звучать обнадёживающе.

Тяжёлые продолговатые дуги из полированной латуни висели между колоннами, образую подобие шлюза. Чейн поднялся ближе и обнаружил, что металл был сделан в виде трубок. Винн схватила короткий стержень из латуни и потянула на себя.

Врезанная в белый мрамор круглая эмблема раскололась надвое, когда двери открылись. Внутри на дверях виднелись какие-то письмена, вроде эпитафии. Но что если это предупреждение?

Чейн с неохотой сделал последний шаг вперёд.

Было ли это истинным святым местом?

Он слышал рассказы о том, что нечисть не может войти в освященное место. Некоторые из подобных рассказов были правдой, таких как свет, чеснок и огонь. Другие оказывались ложными…

— Что случилось? — спросила Винн.

Она смотрела на него так, как будто знала, что он боялся чего-то больше, чем солнца. Как он мог объяснить, того, чего сам не знал? С мыслью о том, что ему негде спрятаться и нет возможности узнать правду, Чейн застыл в ловушке между священной землёй и рассветом.

— Ты уверенна в том, что это то самое место?

Она не ответила, а вместо этого ударила жёстким стержнем по большой латунной дуге.

Всё тело Чейна сжалось, когда неприятный звук наполнил уши. Винн ударила два раза и звук продолжал вибрировать внутри него. Этот звук прокатился по улице как клич оратора, требующего внимания.

— Кто-нибудь должен нам открыть. — сказала она и нотка нервозности просочилась в её голосе.

Звук затих и Чейн понадеялся, что Винн больше не будет стучать.

Что случиться, если он шагнёт за порог? Будет ли он гореть в огне, как бывает при попадание под солнце, если он пересечёт порог? Или же он просто упадёт замертво?

Одна из створок двери начала открываться.

Винн шумно вздохнула и тут из проёма показалась голова седого гнома.

Он воззрился на пришедшую к храму троицу, а его лицо было довольно плоским и сморщенным как высушенный виноград. Волнистые волосы ниспадали на его широкие плечи, становясь единым целым с его густой бородой. Он был одет в коричневые штаны и типичные тяжёлые ботинки карликов, а его муслиновая выцветшая рубашка была когда-то ярко оранжевой.