Стражи земель. Доспехи демона - Хайц Маркус. Страница 10

К мужчине подошла Тильда Бондарь, его советница и добрый друг. Женщина была довольно высокой, не ниже бургомистра. Светлые волосы выбились из-под шапочки, в зеленых глазах светилась тревога. Советница была обеспокоена, как и Рота.

— Они прибыли слишком рано. — Тильда завернулась в шубу из белого медвежьего меха и подняла воротник.

— Я сказал то же самое, — ответил Энслин, отирая пот со лба.

Он обильно потел от страха. Удивительно, что пот не превращался на морозе в лед.

— Мы ведь ни в чем не провинились перед ними, верно? — Волнение Тильды усилилось.

— Нет. — Рота резко качнул головой, каштановые кудри подпрыгнули. — С тех пор как я стал бургомистром, мы в точности выполняем все указания Третьих. Все без исключений. — Он вскинул руку, и стражники открыли ворота.

Ветер крепчал, задувая в складки накидок. Все поежились.

Створы раскрылись, и Бондарь увидела эскадрон. Гномы находились в сотне метров от ворот. И они пришли не одни.

— Альвы, — испуганно прошептала Тильда.

На фоне белого снега черные доспехи темных эльфов бросались в глаза. Когда копыта коней мрака касались земли, во все стороны летели искры и валил пар.

Альв, ехавший слева, держал в руках вымпел с одной-единственной руной. Кроваво-красный символ пугал советницу, хотя она и не понимала почему. Словно эта руна была воплощением ужаса.

— А вы думали, дозорные зря забили тревогу? — грубо бросил Рота. От напряжения он едва мог сдерживаться. — Простите… — Он тут же пожалел о том, что погорячился.

Тильда слабо улыбнулась.

— Вы прощены, бургомистр. — Она наблюдала за тем, как остальные семь советников выстроились в шеренгу. — В последний раз я видела альвов… — Бондарь задумалась, — …где-то четырнадцать солнечных циклов назад. Тогда они представляли нам нового командира эскадрона.

— Такая причина их визита меня бы устроила, — пробормотал Рота, всматриваясь в лицо Третьего, ехавшего впереди. — Но, боюсь, дело не в этом, — нервно отметил он. — Эскадроном все еще командует Харгорин Смертоносный.

По лицам альвов невозможно было понять, зачем они пожаловали. Их узкие безбородые лица были прекрасны. Совершенны. И жестоки. Как и у всех представителей их народа.

Их глазницы казались пустыми. Так можно было отличить альвов от их далеких сородичей, эльфов. При свете дня белки их глаз становились черными, и альвы не могли скрыть это.

Энслин поднял голову и посмотрел на стражников.

— Никто из вас не поднимет оружие на альвов! — крикнул он. — Или на гномов! Что бы они ни сделали со мной или членами совета!

Воины отдали честь.

— Вы думаете, они желают нам зла? — Тильда испуганно повернулась к бургомистру.

— Если нет, то это были бы какие-то странные альвы. Мне о таких слышать не доводилось, — ответил он.

Чем больше пота стекало по лбу, тем сильнее пересыхало во рту у бургомистра.

— Пускай они покарают нас за какие-то наши прегрешения, главное, чтобы оставили в живых горожан.

— Как благородно. Знаете, некоторые возразили бы вам: за свою свободу нужно бороться, — прошептала советница, глядя, как приближается эскадрон.

— Прекратите! — возмутился Рота. — Вы же знаете мое отношение к этому. Нам не выстоять против ста пятидесяти Третьих. А даже если бы удалось, что с того? — Вздохнув, он склонил голову перед повелителями Восточного Идомора. — Они пришлют другой отряд и сровняют Кривую Башню с землей. Свобода того не стоит. Если кто-то не хочет служить им, то пускай убирается прочь или совершает самоубийство. Не следует призывать людей к героической смерти.

Сжав зубы, Бондарь тоже поклонилась Третьим и альвам, остановившимся в четырех шагах перед городским начальством. Она склонила голову столь низко, что не видела незваных гостей.

Послышалось шуршание кожи, звякнула уздечка, фыркнули пара пони. Время от времени до бургомистра доносился звон кольчуг, скрытых под черными меховыми накидками воинов.

Но никто, ни альвы, ни Харгорин, не произнесли ни слова. А пока царила тишина, люди не имели права поднять голову.

Рота и Бондарь услышали, как кто-то выпрыгнул из седла и грузно приземлился на мостовую. Захрустел под тяжелыми подошвами снег, послышались шаги и звяканье металла.

Бургомистр увидел кованые ботинки. Судя по размеру, они принадлежали гному. Кроме того, говаривали, что альвы ходят бесшумно и не оставляют следов. Одно из их ужасающих умений. Пот градом катился по лицу Энслина, тишина рвала его душу, она была страшнее самых отчаянных криков.

Кто-то обнажил оружие, клинок со свистом взрезал воздух, раздался треск и приглушенный вскрик.

Еще один удар — и снег обагрила кровь. К ногам Роты упала голова советницы Тильды, и Энслин закричал от ужаса. В тот же миг обезглавленное тело женщины осело на землю.

Бургомистр ничего не мог с собой поделать. Он должен поднять голову.

Харгорин Смертоносный, широкоплечий гном, отбросил накидку, чтобы ему удобнее было замахиваться. В руках он сжимал секиру, измазанную кровью. На пластинчатом доспехе, покрытом татуировками лице и рыжей бороде тоже блестели алые капли.

Встретившись с Ротой взглядом, гном нахмурился.

— Кто позволил тебе поднять голову? — рявкнул он.

Энслин открыл рот, но ужас сжал его горло. Он заметил, что седла коней мрака пусты. Вокруг троицы бывших единорогов не было следов наездников. Значит, легенды правдивы! Вымпел с ужасающей и в то же время необъяснимо прекрасной руной был приторочен к седлу.

— Прости его, Харгорин, — мягко шепнул кто-то на ухо.

Бургомистр вздрогнул. Теплое дыхание, лишенное запаха, коснулось его левой щеки.

— Он слабый человек. Страх и горе утраты лишают его рассудка.

Рота хотел оглянуться, но тело не слушалось. Альв стоял за его спиной, не издавая ни звука, и лишь боги знали, где находятся два его сородича.

Смертоносный отер клинок об одежду убитой.

— Если вы настаиваете, Тиригон. — Гном скрестил руки на груди. — Он захочет узнать, почему я убил советницу. Поскольку я сделал это по вашему приказу, объясните ему.

— Она была виновна, — шепнули Энслину, теперь уже справа. Ему показалось, что эти слова произнес другой альв. — Бондарь была связана с осужденной убийцей и нарушительницей спокойствия. Она была ее родственницей. Какая глупость!

— Родственницей, пусть и далекой, — произнес альв слева. Бургомистр был уверен, что это был третий из них. — Ты не знал этого, человечек?

— Нет… — выдавил Энслин, глядя на голову Тильды.

Ее веки были полуприкрыты, взгляд погас… Рота осторожно присыпал лицо советницы снегом. Ему было больно смотреть на убитую подругу.

Харгорин позволил присутствующим поднять головы.

— Я вижу, что вы приготовили десятину. Это хорошо. Иного мы и не ожидали от Кривой Башни. — Забросив секиру на спину, он подал знак спутникам.

Гномы спешились и подошли к телеге. Они внимательно осмотрели сундуки и мешки с монетами и золотыми слитками.

Взяв себя в руки, бургомистр оглянулся. Альвы стояли у ворот и тихо переговаривались. Он увидел, что на самом деле в Кривую Башню пожаловали два альва и альвийка, чей возраст невозможно было установить. Если бы они были людьми, он не дал бы им больше семнадцати солнечных циклов, но темные родственники эльфов, несомненно, были намного старше.

Рота заметил, насколько они похожи друг на друга. «Наверное, два брата и сестра», — подумалось ему. Из-за доспеха фигуру альвийки рассмотреть было невозможно. Черный цвет подчеркивал дивную красоту ее лица. В бою она могла бы очаровать противника… а потом подарить ему смерть.

За спиной у альвов висели длинные узкие мечи, массивные гарды выдавались влево и вправо, поблескивая на солнце. Заметил Энслин и кинжалы с обоюдоострыми лезвиями на поясе. Наспинники альвов были укреплены дополнительными пластинами, тянувшимися вдоль позвоночника. Над поясом у одного из альвов Рота разглядел металлические диски размером с ладонь, у альвийки такие же диски были закреплены на наручах. Метательные, что ли?..