Стражи земель. Доспехи демона - Хайц Маркус. Страница 103

Года развернулась к переговорщику, и тот вскинул щиты, ожидая нападения.

— Я гномка и не предам дитя Кузнеца, — дрожащим голосом ответила она. — Передай своему господину, чтобы ничего не ждал от меня. Хотя… я готова подарить ему мучительную смерть, если он что-то сотворит с моей дочерью. — Она подала стражникам знак, чтобы те закрыли ворота.

— Тот, у кого много имен, Тот, кто повелевает нами, дает тебе три дня на размышление. После этого ты получишь пальцы правой руки своей дочери, — услышала Года, прежде чем створы сомкнулись.

Как гномка ни старалась не думать больше об этом предложении, мысли о собственном ребенке не покидали ее.

— Что плохого в том, что я убью подменыша? — Вернувшись в свою комнату, Года опустилась на колени перед алтарем, чтобы помолиться Враккасу. — Тебе ведомо, что это не настоящий Тунгдил, а его двойник. Обменять его жизнь на жизнь Занды — не преступление, а, напротив, доброе дело. — Гномка закрыла глаза, и перед ее внутренним взором предстало личико дочери.

Волшебница заплакала.

Тунгдил решил идти окольными путями, чтобы не пересекать пустыню Сангреина, поэтому отряд направился на юг Ран-Рибастура и только потом свернул на восток. Дорога должна была привести их в Синие горы.

Людей они почти не встречали. Пользуясь картами, Златорукий вел отряд по лесам, иногда столь густым, что приходилось двигаться гуськом, а тот, кто шел первым, прорубал путь в чаще. Из-за этого пришлось отказаться от пони.

Провиант они покупали на хуторах, отправляя за ним Родарио и Маллению. Никто не должен был видеть гномов.

Вокруг было удивительно спокойно. На отряд не нападали ни дикие звери, ни волшебные создания, о которых ходило столько слухов. И все же Седьмого и Идо всякий раз предупреждали и рекомендовали не сходить с дороги и уж тем более не гулять по лесу ночью.

Они в последний раз остановились на ночлег на землях бывшего королевства, устроившись в тени огромных, словно башни, деревьев с раскидистыми кронами, не пропускавшими солнечные лучи. Под пологом леса гномы были защищены от жары, подстерегавшей их всего в паре миль к востоку.

Слин, подняв подзорную трубу, уставился на гигантские песчаные дюны в четырех милях отсюда.

— Воздух над песком дрожит и переливается, будто вода.

— Я вот очень рад, что воды там нет, — проворчал Боиндил, прислонившись к стволу. — Знаешь, хорошо выбраться наконец-то из леса, но и раскаленные пески пустыни меня тоже не очень прельщают.

— И холодные ночи. — Балиндар набирал в бурдюк свежую воду из подземного ключа. — Гномам место в горах. Там хоть не так холодно.

— Именно, Пятый. — Кивнув, Слин отложил трубу. — Вокруг ничего не видно. Ни тебе долговязых, ни деревьев, ни тени. Я впервые войду в пустыню.

— В пустыне есть много хорошего, — попытался приободрить их Родарио. — Там не только песок, но и скалы, чей вид наполнит ваше сердце радостью, друг мой Слин. — В его голосе прорезались нотки сказочника. — Раньше все королевство было гористым и одна вершина была выше другой. Говорят, в Сангреине бушевали такие ветра, что за пятьдесят солнечных циклов все горы превратились в песок и теперь от них почти ничего не осталось.

— Бабушке своей такое расскажи, — буркнул Бешеный.

— А я и рассказал, — просиял Седьмой. — Она поверила.

— Чушь! Все горы в Потаенной Стране принадлежат гномам. Все настоящие горы.

— Поразительно, и о чем только можно спорить. — Койра протянула Идо колбасу, и блондинка принялась делать себе бутерброд. — О горах.

— Я знаю мужчин, готовых поспорить о том, у кого длиннее, — хмыкнула Малления.

Женщины рассмеялись.

— Вот видишь, они сговорились против нас, — сказал Слин. — Той ночью, когда мы были в арсенале.

Актер потер подбородок.

— Да, вы правы. Милым дамам нравится посмеиваться над нами. — Он подмигнул Койре.

Девушка улыбнулась в ответ, а потом посмотрела на Идо. Та кивнула.

Родарио такое поведение удивило. Ему казалось, что он что-то упустил.

— Что тебе еще известно о пустыне? — спросил Балиндар. — Не легенды, а что-нибудь стоящее.

— Об этом нужно спрашивать нашего книгочея, — пожал плечами Боиндил. — По крайней мере раньше он об этом знал.

— Можем спросить Франека. — Койра махнула рукой чародею, приглашая его присоединиться к ним. — Мы говорим о пустыне. Что нас ждет там кроме жары и песчаных бурь? — поинтересовалась она. — Вы ведь пересекли Сангреин, спасаясь от Лот Ионана.

Усевшись на поросшую мхом землю, Франек зачерпнул воды из источника, сделал пару глотков и провел влажными пальцами по волосам.

— Да пребудет с нами Самузин…

— Да пребудет с нами Враккас, — ворчливо поправил его Бешеный. — Я не желаю иметь дела с другими богами, и уж тем более мне не хочется быть им обязанным за какую-то помощь.

Слин и Балиндар согласно кивнули.

Боиндил набил трубку табаком. «Все не так уж плохо».

— Кто бы нас ни оберегал в этом путешествии, вблизи Синих гор нам понадобится его участие, — продолжил Франек. — В пустыне ставила свои опыты Бумина. Она хотела вдохнуть жизнь в неживое.

— Ух ты! Нежить! Ну, с этими тварями мы сражаться умеем, а? — крикнул Боиндил Златорукому. Тот о чем-то шептался с Барскалином, но отвлекся от разговора и помахал другу рукой. — Нежити я не боюсь. Когда в Потаенной Стране еще были Мертвые Земли, мы нежить пачками валили, хрясь-хрясь-хрясь! — Он восторженно дернул рукой, и из трубки вылетел табак.

— Ты не так меня понял…

— Это означает, что ты неправильно выразился, — с ухмылкой перебил Слин. Он не скрывал неприязни к чародею. — Надо было сразу говорить правильно.

Все рассмеялись.

Франек отхлебнул еще воды, не выказывая раздражения. Родарио такое самообладание показалось удивительным.

— Бумина выбрала место в пустыне, где произвела большой выброс магии, создав перед этим волшебный заслон, который не позволял Силе покидать пределы заранее определенной территории, — объяснил ученик чародея. — Она хотела, чтобы магия пропитала все вокруг, вдохнув жизнь во что-то неживое. Вначале у Бумины ничего не получалось, Сила уходила в никуда, но в конце концов волшебница нашла способ удерживать магию при помощи рун. Итак, руны сохраняли Силу до тех пор, пока Бумина…

Боиндил стукнул по земле молотом.

— Эй, колдун, попробуй объяснить это иначе. Иначе!

Все опять рассмеялись.

— Похоже, тебе не хватает не только роста, но и ума. — В этот раз Франек не сдержался.

— Сказал как отрезал, — хмыкнул Родарио.

Мышцы на руках и груди Боиндила напряглись.

— Осторожнее, колдунишка, а то мне и вправду не хватит ума на то, чтобы мои руки чего не вытворили. — Он указал на Койру. — У нас есть волшебница, да и дорогу мы без тебя найдем.

Франек сделал неприличный жест, но не успел и глазом моргнуть, как Бешеный навис над ним, схватил его мизинец и сломал первую фалангу. Послышался неприятный хруст, чародей закричал.

— Видишь ли, во всем виноват мой маленький умишко, — тихо проговорил Боиндил. — Будь я умнее, я бы такого наверняка не сделал. Ты представляешь, как я могу опростофилиться, сам того не замечая? — Он погладил шип на молоте. — Знаешь, с дыркой в ноге не очень приятно бегать, ведьмак.

— Прекрати! — рявкнул Тунгдил, поднимая глаза от карты. — Оставь его в покое. Он наш союзник.

— Но он меня оскорбил! — Бешеный возмущенно ткнул в сторону Франека трубкой. — Он первый начал.

— Он начал — ты закончишь. Сядь и дай спокойно поработать. — Златорукий вновь склонился над картой.

Франек, сжимая сломанный палец, с ненавистью уставился на Боиндила. Гном уселся рядом со Слином.

— Ну, так он хоть колдовать не сможет, даже если наберется Силы в источнике, — шепнул он Четвертому.

Тот громко расхохотался.

— Надеюсь, тебя сожрут песчаные чудовища, — буркнул чародей.