Стражи земель. Доспехи демона - Хайц Маркус. Страница 121

— Огненный Клинок защитит меня от волшебства? — Балиндар задумчиво покрутил в руках топор.

— От магии, но не от раскаленного металла, который сожжет тебе ноги, — заметил Тунгдил.

Койра заметила булыжники на склоне. На губах девушки заиграла улыбка.

— Я кое-что придумала.

Чародейка сплела простое заклинание парения. Камни поднялись, образовав над расплавленной гущей некое подобие мостика.

Помедлив, Балиндар забрался на первый из камней и потопал вперед. Топор засветился еще ярче, вокруг гнома возникла защитная сфера, в которую поместились и Тунгдил с Койрой. Человечке пришлось пригнуться и идти в довольно неудобной позе, зато барьер спасал.

Волшебница подхватывала заклинанием камни, по которым они уже прошли, и переносила вперед. Ей было дурно от жары, Балиндар беспрерывно отирал лоб — пот катился по его лицу ручьями. А вот Златорукий оставался совершенно невозмутимым, будто огонь ему ничуть не мешал.

Они двигались по широкой улице, ведущей к холму. У гномов и чародейки не было времени полюбоваться разрушением этого зловещего города. Не осталось почти ничего, что напоминало бы о былой красоте Дзона. Все деревянные здания превратились в пепел.

Тунгдил, Койра и Балиндар добрались до лестницы, ведущей вверх по холму к базальтовой башне. Они знали, что подъем лишит их сил, но другого пути не было.

Особенно утомительным это восхождение было для гномов, ведь ступени были рассчитаны на альвов и оказались слишком высоки для коротконогих детей Кузнеца.

Путники постоянно оглядывались, опасаясь, что кто-то из уцелевших может напасть.

Край обрыва, где ждала их оставшаяся часть отряда, был окутан клубами дыма, да и вершина башни скрывалась в густом дыму. Соответственно, сверху троицу тоже нельзя было разглядеть.

Запыхавшись, они наконец-то достигли площадки перед башней, — именно тут последний раз видели Лот Ионана. Но прошло уже довольно много времени с тех пор, и мага здесь не было. Тело альва по-прежнему лежало на камнях, вокруг растеклась лужа черной крови.

— Интересно, альвы используют для рисования кровь своих сородичей? — насмешливо спросил Пятый.

— Не осталось тех, кто мог бы творить таким образом, — ответил Тунгдил, направляясь к воротам башни.

Первыми внутрь вошли Златорукий и Балиндар, за ними последовала Койра.

В здании царила прохлада. Закрыв ворота, Койра с грохотом задвинула засов. Потрескивание огня, шипение искр, треск ломающихся балок — все это осталось по ту сторону створов. Вокруг стояла такая тишина, что можно было подумать, будто башня отрезана от окружающего мира и тут царят мир и покой.

Боиндил чувствовал запах камней, остывших благовоний и специй.

— К ступеням! — Перехватив обеими руками Кровопийцу, Тунгдил направился к винтовой лестнице.

Удивительно, но первым об отдыхе попросил Балиндар, а не Койра.

— Я уже не чувствую ног, — прошептал гном. — Я не знаю, как ты справляешься с такой нагрузкой в латном доспехе, Златорукий, но я так больше не могу.

— Не можешь? — Спустившись на пару ступенек, Тунгдил схватил его за грудки. — Это тебе не мелкие разногласия между альвами и Лот Ионаном! Речь идет о судьбе Потаенной Страны. О судьбе всех гномьих племен! — Потащив Пятого за собой, Златорукий ткнул его рукоятью меча. — Иди вперед! Если замедлишь шаг, я разрублю тебя пополам! Так и знай!

Койра гадала, как понимать угрозу Тунгдила, но слов Верховного короля хватило, чтобы Балиндар перестал ныть. Сама чародейка справлялась с усталостью, Сила наполняла ее тело, рассудок был кристально ясен. В любой момент могли появиться альвы или Лот Ионан, но волшебница была готова к сражению.

Лестницу освещали крошечные кристаллы, вспыхивавшие то алым, то голубым. Окон здесь не было.

Пройдя сотню ступеней, Койра, Тунгдил и Балиндар очутились в зале. Здесь они обнаружили тела четырех альвов. Грудь убитых была разорвана, кожаные доспехи не защитили владельцев от магической атаки.

— Мы уже подбираемся к нему. — Пятый покрепче перехватил топор.

Златорукий прошел по комнате ко второй двери.

За ней простирался тронный зал Дзон-Аклан. Судя по всему, тройня хотела сама править альвами, отобрав титул у Эфатона. Это было мрачное помещение десяти метров в высоту, украшенное изящными металлическими колоннами. Вообще-то колонны были слишком тонкими, чтобы поддерживать потолок, но каким-то чудом им это удавалось.

Между колоннами были натянуты веревки, с которых свисали стяги. Все было обустроено так, что внимание посетителей сразу приковывал огромный трон в центре зала, на пьедестале. К нему вели семь ступеней. Трон состоял из тиония и паландия — металлов, символизировавших добро и зло.

В зале лежало еще семь убитых. На телах виднелись следы ожогов, оружие расплавилось или погнулось от жара.

Балиндар хотел что-то спросить, но неожиданно послышался треск и за стягами что-то сверкнуло. Раздался громкий крик, затем смех. Чье-то оружие со звоном упало на пол.

— Вы знаете, что это значит. — Тунгдил играл желваками. — Мы отвлечем его. Тем временем вы, Койра, нападете. Но помните, нельзя его убивать! Обуздайте свое желание отомстить. Этот маг — наша последняя надежда, ибо вашей стране угрожает опасность во много раз страшнее десяти драконов. — Подав Балиндару знак, Златорукий двинулся вперед.

Подождав, пока гномы скроются за знаменем, Койра последовала за ними. Она подняла руки, чтобы сразу же сплести необходимое заклинание. Девушка была напугана, сердце бешено стучало в груди, пот градом катился по спине. Койра была принцессой, раньше ей не приходилось сталкиваться с подобными испытаниями.

Правда, она училась на боевого мага и с первого же занятия старалась овладеть заклинаниями, которые позволили бы ей уничтожить Светложара, развеять в прах войско орков и наслать страшные проклятия на драконников. Но сразиться с другим волшебником? К такому она готова не была.

Койре не представлялась возможность испытать себя в магической дуэли. Да и с кем она стала бы сражаться? Мать не могла помогать дочери, и девушка сама училась магии по старым книгам Вей. Если у Койры возникали вопросы, королева отвечала на них столь завуалированно, что стражники даже не догадывались, что речь идет о магии.

Сейчас в сознании волшебницы проносились воспоминания о ее прежней жизни на острове и о тяготах проделанного путешествия. Все это уверенности не вселяло. Девушка не была готова к своему первому магическому поединку.

Она услышала крик Балиндара, шипение и взрыв, за стягом что-то полыхнуло. От взрывной волны знамена затрепетали, и чародейка увидела, что гномы стоят перед Лот Ионаном.

Балиндара вновь окружил защитный барьер. По поверхности купола пробегали молнии: из правой руки мага прямо в барьер бил яркий луч Силы. Из оникса на посохе второй луч бил в доспех Тунгдила. Руны на нагруднике сияли.

Стяги опали, закрывая обзор.

Койре было страшно. Сплести два заклинания и при этом еще и поддерживать их! Как это возможно? Лот Ионан невероятно могущественный чародей!

— Я не должна бросать их на произвол судьбы. — Волшебница взяла себя в руки.

Вздохнув, она зашагала вперед, собираясь помочь гномам. Лот Ионан пока не знал о том, что ему предстоит вступить в битву с волшебником. Это могло подарить Койре преимущество в бою.

— Помоги мне, матушка! — тихо взмолилась она, отодвигая стяг.

Волшебница не сразу заметила стоявшего за знаменем альва. Все ее внимание было обращено на Лот Ионана.

Это был Сизарот! У альва были раны на шее, плече, левой руке и ключице, правая нога сильно обгорела, но Дзон-Аклан был готов к бою.

Не медля, черноглазый нанес удар двуручным мечом.

От боли чародейка не смогла произнести заклинание. Сизарот провернул клинок и дернул меч наверх, вспарывая живот. Из раны хлынула кровь, внутренности вывалились наружу. Койра упала, соскользнув с лезвия.

— Какой сюрприз! Я не рассчитывал на такое удовольствие, — улыбнулся альв. — Но сердце мое полнится радостью при мысли о том, что я сумел отомстить за смерть сестры. — Склонившись над волшебницей, он достал из ножен обоюдоострый кинжал. — Твою смерть зовут Сизарот, — шепнул он девушке на ухо, приставив лезвие к ее горлу. — Теперь твоя душа не обретет покоя, чародейка. — Медленно, наслаждаясь каждым мгновением пытки, он взрезал ее кожу, всматриваясь в полные боли глаза. — Хотел бы я остаться рядом с тобой, чтобы лицезреть твою погибель, — страстно, будто пылкий любовник, прошептал Дзон-Аклан, убирая кинжал.