Стражи земель. Доспехи демона - Хайц Маркус. Страница 58

— Да чтоб… — Голос сорвался от захлестнувших гнома чувств.

Опустившись на одно колено, Смертоносный вскинул алебарду.

Черный Эскадрон спешился, сто пятьдесят воинов обоих полов преклонили колени, принося клятву верности Верховному королю.

Бешеный ухмылялся до ушей.

— Если такое будет происходить каждые миль десять, то, пока мы доберемся до Дзон-Бхара, у нас будет войско, способное победить альвов без посторонней помощи, — рассмеялся он. — Книгочей, ты только посмотри! Третьи выражают тебе свое почтение!

Тунгдил позволил Харгорину и его солдатам подняться.

— Следует ли мне понимать твои слова и слова Барскалина так, что вы едины во мнении относительно альвов?

Харгорин покосился на ситрапа, и тот кивком позволил ему говорить прямо.

— Господин, многие из нас ждали твоего возвращения. Мы верим, что ты поведешь свое племя к победе над врагами. — Лицо гнома просветлело от счастья. — Ты не знаешь этого, но среди нас ходит много легенд о тебе.

Златорукий посмотрел на Барскалина. Тот лишь пожал плечами.

— На это не было времени.

«Значит, будет о чем поболтать у костра», — улыбнулся Боиндил.

— Вот он, мой книгочей. Стал легендой у Третьих.

— Если Третьи его так любят, это открывает перед нами новые возможности, — добавил Слин.

— Не все Третьи, — процедил Харгорин. — Но многие. — Он просиял. — В одной из этих легенд говорится о твоих подвигах в Черном Ущелье. Когда я вижу тебя здесь, вижу твой доспех, то верю в правдивость этих преданий. Именно так тебя и описывали.

Барскалин отдал приказ двум жадарам следить за небом — кордрион мог появиться в любой момент.

— Нам нужно найти местечко поспокойнее и все обсудить, — предложил он. — У тебя нет домика неподалеку, а, дружище?

— В полудне пути отсюда находится одна из моих крепостей, — кивнул Харгорин. — Мы привяжем сани к пони и довезем вас туда.

— Замок выстоит против кордриона? — спросил Боиндил.

— По крайней мере какое-то время. — Смертоносный и глазом не моргнул. — А если крепость падет, мы сможем уйти по подземным туннелям. — Он повернулся к ситрапу. — Что вы такое натворили, что эта тварь вас преследует?

— Потом расскажу. — Барскалин рассмеялся. — Отвези Верховного в свой замок и окажи ему гостеприимство. Тогда и поболтаем. — И вдруг его лицо приняло серьезное выражение. — Тебе придется сделать выбор.

— Я принял решение уже много солнечных циклов тому назад. — Третий поклонился Тунгдилу. — Что бы ни привело тебя в земли альвов, с этого момента и я сам, и Черный Эскадрон повинуемся тебе и только тебе, Верховный король. Ты возродишь нашу славу, как и описано в легендах.

Балиндар закатил глаза, а вот Слин, напротив, выглядел очень довольным.

— Прелестно, просто прелестно.

— «Прелестно»… это какое-то бабское слово. Но сейчас, в виде исключения, позволю себе с тобой согласиться.

Боиндил был рад, что им удалось избежать неравного боя, к тому же еще и обрести товарищей по оружию. Но в то же время его беспокоила сгущавшаяся вокруг тьма. Черные доспехи гномов напоминали ему грозовые тучи, и когда-нибудь эти тучи прольются дождем. Начнется гроза, и в центре этой грозы будет его друг.

— Нас засасывает во тьму, — пробормотал он, вспомнив, что и самому придется вскоре надеть черный доспех жадаров. — Враккас, не дай мне стать таким же, как они, пусть я и надену их кольчугу.

И вновь Слин услышал его слова. Судя по всему, у Четвертого был отменный слух.

— Ты боишься стать таким же, как они? Боиндил, мы всего лишь наденем какие-то черные железки. А сердце и разум, — гном постучал себя по груди, а потом по голове, — останутся нашими. Все это лишь безобидная маскировка. — Слин бросил одному из всадников веревку, чтобы тот тащил его сани. — Если ты так испуган, я могу присмотреть за тобой, бедный маленький гномик.

— Ты прав. — Бешеный рассмеялся. — Такие глупости смешны. Ребячество какое-то.

Пони рванули вперед, бешеная скачка началась. Вскоре проявились и недостатки такого способа путешествия: из-под копыт на гномов летел снег, и все они стали похожи на маленьких мрачных снеговиков.

В мерцании снега Боиндил увидел возвышающуюся на двадцать метров крепость. А еще — богохульства, способные вызвать ярость и праведный гнев в сердце любого гнома.

Кощунство, запечатленная в рунах ненависть к Враккасу. Вот что можно было там узреть. Письмена на стенах крепости сулили смерть всем племенам гномов и оскорбляли Кузнеца: Враккас-калека, Враккас бессильный, Враккас оскопленный.

Боиндил был не единственным, кто это заметил.

— Ноги моей там не будет! — воскликнул Слин. Балиндар одобрительно кивнул. — Это неправильно! Враккас разгневается, если мы воспользуемся гостеприимством Харгорина Смертоносного. А я предполагаю, что в ближайшие дни нам понадобится помощь и благосклонность отца нашего, бога-Кузнеца.

— Нам придется укрыться в одном из домов вокруг замка, — согласился Бешеный.

Процессия двигалась по деревне к воротам крепости Вызов Враккасу. На протесты трех гномов внимания никто не обращал, поэтому они просто перерезали веревки и притормозили. Только тогда Харгорин и Барскалин оглянулись. Тунгдил приказал отряду остановиться.

— Что такое, Боиндил? — удивился Златорукий. — Почему ты не хочешь заходить в замок?

— Ты, может, и считаешь, что в этом нет ничего плохого, книгочей. — Гном указал на надписи. — Но я так не думаю! Я почитаю Враккаса и потому не могу войти в эту крепость, где вершится богохульство, где слова Кузнеца поливают грязью! — Поднявшись с санок, Бешеный стряхнул снег с накидки. — Мы переночуем в деревне.

— Ты же знаешь, что в любой момент может появиться кордрион! Чудовище найдет тебя по запаху. Оно считает тебя убийцей своих детенышей, — напомнил Тунгдил. — В маленькой хижине ты не заметишь его приближения. Оно сожжет тебя белым пламенем, и ты даже не успеешь проснуться.

— Но жадары тоже измазались кровью и внутренностями кордрионышей. — Боиндил указал на Незримых.

— Наши доспехи тоже из тиония, — немного смущенно протянул Барскалин.

— Вот орчье дерьмо! Опять только у меня проблемы! — Равнорукий удивленно приподнял брови. — Впрочем, это не важно. Враккас защитит меня, потому что я не войду в этот замок. Ни при каких обстоятельствах!

Слин и Балиндар встали рядом с Боиндилом.

Бешеный понял, что образовалось два фронта: с одной стороны — Черный Эскадрон и жадары, Барскалин, Харгорин и Верховный король Тунгдил, с другой же — всего лишь он и еще два едва знакомых ему гнома, одного из которых он терпеть не мог. И вновь Равнорукому показалось, что книгочею место на стороне этих мрачных гномов, а не рядом с ним.

Смертоносный с разрешения Тунгдила приказал своим воинам ехать в крепость. Жадары последовали за ними.

— Я понимаю твои чувства, Боиндил. Но поверь мне, внешний облик моей крепости обманчив. — Подойдя к троице, Харгорин вытащил из-под кольчуги медальон, и Равнорукий увидел, что это символ служения Враккасу, представлявший собой молот бога-Кузнеца. — Я верен ему, — прошептал Смертоносный. — Весь эскадрон верен ему. Нам приходится скрывать свою веру, как и жадарам, чтобы не вызывать подозрений у альвов. Благодаря этому притворству мы можем свободно путешествовать по стране, где правят черноглазые. Нам многое известно об Идоморе и движении Сопротивления. Пускай люди считают нас мерзавцами, мы все же на их стороне. Однажды эти знания помогут нам уничтожить зло. — Харгорин улыбнулся. — Поверь моим словам, Боиндил. За каждый камень, на котором высечено проклятие Враккасу, я просил прощения у моего творца, и я знаю, что он смилуется надо мной, когда придет черед войти в его Вечную Кузницу. Я вынужден был так поступить. Не настало тогда еще время для открытого боя. — Он взглянул на Тунгдила. — Но теперь, когда Златорукий вернулся, мы вступим в войну.

Бешеный перевел взгляд с Балиндара на Слина. Их эти слова не убедили.