Рождение героев - Маркелов Олег Владимирович. Страница 22

– Обычный туман. Осенью это часто бывает, – пожал плечами гном, еще раз оглядываясь по сторонам. – Ты трусишь, дружочек? Тебе недостает бесстрашия отца или ярости твоего брата!

Порыв ледяного ветра заставил гнома прервать свои размышления.

– Ты слышал? – спросил Регнар, поднимая вверх раскрытую ладонь.

– Что слышал? – ответил юноша.

Какое-то время ночную тишину леса нарушал только скрип качающихся под редкими порывами ветра деревьев, но затем два друга вновь услышали странные звуки.

– Пение, – прошептал Нарлинг, чувствуя, как волосы на его голове встают дыбом от ужаса перед неизвестным.

Ветер опять пронесся над головами человека и гнома, и теперь уже можно было отчетливо слышать зловещее бессвязное подвывание, которое вначале казалось порождением ветра.

– Пойдем-ка отсюда подобру-поздорову, – предложил Гефорг, разворачиваясь в сторону, противоположную источнику пения.

– Подожди, дружочек, – зло проговорил Регнар, прищурившись. – Опять убежать хочешь? Так мы никогда не попадем к цели, если при каждом шорохе станем поворачивать в обратную сторону. К тому же сдается мне, что там происходит что-то очень нехорошее. Мне даже показалось, что я слышал детский или женский голос. Нет, не голос. Пожалуй, это плач! Может, нам наконец повезло и там случилась беда? Мы, конечно, сможем помочь! Похоже, Арраг внял моим молитвам, и слуги Мрака, злобные демоны творят там…

– Пить тебе надо меньше, чтобы ничего не казалось, – перебил гнома молодой Нарлинг, но взгляд друга буквально пробуравил его насквозь, и он, вспомнив недавние ощущения, замолчал.

– Ты можешь подождать меня здесь, если не веришь или боишься. А я пойду и посмотрю, что там.

Гном круто развернулся и устремился к источнику странных звуков. Некоторое время Гефорг стоял и изумленно смотрел вслед исчезнувшему в зарослях гному. Будь на то его воля, он не стал бы даже размышлять над тем, как поступить. Просто развернулся бы и ушел подальше от этих страшных звуков. Более длинная дорога намного короче, если ты, пройдя по ней, наверняка останешься в живых. А за последние пару суток в его жизни и без того произошло слишком много страшных и непоправимых событий, чтобы теперь еще и лезть очертя голову к новым смертельным опасностям. Инквизиторы не достали – так тут невесть что. Но хороший же он будет друг, если позволит погибнуть гному. Он и так потерял слишком много близких и дорогих людей, чтобы терять еще и Регнара.

Гефорг тихо выругался и поспешил вслед за Регнаром со всей осторожностью, на какую только был способен.

– Проклятый гномище, – бормотал Нарлинг, больно ударяясь головой об очередную толстую ветвь. – То он советует, не теряя времени, идти в столицу, то напивается в дым и заводит неизвестно куда, то бросается сломя голову на непонятные звуки. Попадем мы с ним в переделку, как пить дать попадем.

Увлеченный неравной битвой со скользкими корнями и жесткими ветвями, которые постоянно старались повалить Нарлинга в грязь или хорошенько стукнуть его, обязательно попав в весьма больное место, Гефорг какое-то время продирался сквозь кусты, совершенно не замечая ничего вокруг. Неожиданно раздавшийся грозный рев прервал все размышления и мысленные обвинения молодого человека. Не задумываясь о возможной опасности, он бросился на звук. Больше всего этот рев походил на боевой клич. А ведь именно в ту сторону ушел упрямый гном! Предчувствуя недоброе, Гефорг выхватил из ножен меч.

Внезапно лесные заросли оборвались, сменяясь довольно большой поляной. В дальнем конце поляны полыхал костер, вокруг которого копошились непонятные на таком расстоянии фигуры. Это вполне могли быть как представители какой-нибудь лесной нечисти, так и простые разбойники, устроившие на этой поляне свой лагерь. Фигуры метались в отсветах жаркого пламени, а на половине пути от Нарлинга до костра мчался во весь опор грозно орущий и размахивающий своим боевым топором Регнар. Атакующего явно заметили, потому как фигуры тоже устремились от костра навстречу гному.

– Проклятый гномище! – повторил, словно заклятие, Гефорг, со всех сил ускоряясь.

Гном тем временем почти добежал до костра и встретился с первой из непонятных фигур.

Гефорг ожидал быстрой и неминуемой смерти незнакомца, но тот выхватил какое-то оружие и умудрился отбить первую яростную атаку разъяренного гнома. И не только отбил, но даже внезапно перешел в наступление, пытаясь оттеснить Регнара. Больше всего Нарлинг опасался, что перестаравшийся с вином Регнар оказался в плену горячки, которая навеяла ему свои видения, заставляя воспринимать вещи совсем не такими, какими они являлись на самом деле. Еще когда он бежал за гномом по лесу, набивая шишки о ветви, его воображение рисовало картину того, как невиновные путники, остановившиеся на ночлег в неприютном лесу, в дополнение ко всему подверглись нападению ополоумевшего гнома. А учитывая, что гном этот являлся лучшим бойцом из тех, кого видел Нарлинг за свою жизнь, все для этих невинных людей могло сложиться совсем худо. Но сейчас Регнар еще не успел никого убить, встретив на своем пути на удивление сильного противника. Поэтому у Нарлинга вспыхнула надежда, что все еще можно исправить, а перед добрыми путниками просто извиниться и, чем черт не шутит, скоротать ночь с ними за общим костром и ужином.

– Хвала Трону, он слишком много выпил, – возблагодарил опьянение, отнявшее силы друга, Гефорг, изо всех сил стараясь быстрее добежать до костра. – А извиняться перед этими путниками он будет сам. Я и пальцем не пошевелю, чтобы помочь ему подобрать слова.

Расстояние между Нарлингом и костром сократилось настолько, чтобы отчетливо видеть происходящее. И тут от ужаса у него едва не подкосились колени: он рассмотрел, с кем дрался гном. Меч в задрожавшей вдруг руке Гефорга стал неимоверно тяжелым. Настолько тяжелым, что клинок опустился, коснувшись острием земли. В горле пересохло, а паника черным туманом поднялась из глубин сознания.

Гном сражался с Пораженным. С огромным четырехруким Пораженным, три руки которого сейчас твердо держали различное оружие. Гном увернулся от грубого двуручного меча, отбил удар короткого копья и отскочил на несколько шагов, когда Пораженный размашисто махнул тяжелой палицей.

– Регнар, отступаем! – выдавил крик из пересохшего горла Гефорг.

Он заметил, что от кучки «путешественников» отделились еще несколько фигур и теперь быстро приближаются. И их глаза горели мертвенно-желтым светом.

– Будь я Аррагом проклят навсегда, если брошу ее здесь! – взревел Регнар.

– Кого «ее»? Ты с ума сошел спьяну?! – заметался Нарлинг, понимая, что не сумеет ни переубедить гнома, ни сбежать, бросив друга одного, как бы страшно ему сейчас ни было.

– Они схватили девчонку. Хотят совершить свой гнусный обряд. Ты беги, дружочек, а я их отвлеку.

С этими словами Регнар, покрепче перехватив рукоять боевого топора, яростно бросился на четырехрукого.

– Регнар, – только и простонал Гефорг.

Спешащие от костра Пораженные приблизились, злобно шипя, недовольные, что кто-то прервал их священный обряд. В ночном тумане Нарлинг с трудом разбирал неясные силуэты Пораженных. Мутация зла коснулась каждого из них. Глаза Пораженных – тварей, отмеченных богами Черного Трона, – сиявшие в темноте осенней ночи желтым пламенем Бездны, с нечеловеческой злобой смотрели на чужаков, осмелившихся помешать их ритуалу.

Гефорг перехватил поудобнее меч и с отчаянием обреченного ринулся вслед за другом в атаку. Инстинктивно отмахнувшись от набросившегося врага, Гефорг отрубил тянущиеся к нему клешни Пораженного. Это простейшее действие прорвало неведомую перепонку, которая не позволяла юному Нарлингу преодолеть свой страх.

Меч вдруг стал легче, а пальцы тверже сжали рукоять, словно Гефорг выпил какого-то волшебного эликсира. Следующий выпад юноши был уже совершенно осознанным движением молодого воина – коротким уколом меча он добил врага, только что лишившегося своих клешней. Пораженный испустил исполненный боли вопль и упал на колени, сгибаясь и пытаясь зажать обрубками рук рану на животе. Но тотчас же на место сраженного противника из темноты выскочили сразу три фигуры. Эти трое внешне ничем не отличались от обычных людей, словно мутация зла не коснулась их тел. Облаченные в дорогие черные одежды, они прятали свои лица за тисненными серебром масками верховного бога сил Мрака и владыки Черного Трона – Таллара.