Посланники магии - Смит Джулия Дин. Страница 16

Атайя рассмеялась, подошла к буфету и достала оттуда два оловянных кубка и кувшин с вином.

Мастер Хедрик не обидится за то, что я воспользовалась его запасами. У меня на то есть веские причины, — подумала она, наполнила кубки и протянула один из них брату.

Николас выпил вино одним глотком. Изысканный вкус напитка ему явно понравился. Его лицо вдруг напряглось и погрустнело, от обычно веселого расположения духа не осталось и следа. Что бы ни думал Дарэк, Атайя знала правду: Ники не глуп и не легкомыслен. Он отлично умеет скрывать свои истинные чувства и всегда старается оптимистично смотреть на жизнь, но, когда ситуация того требует, может подойти к делу с невероятной ответственностью и серьезностью. Она очень хорошо его знала и видела, что в данную минуту брат сильно обеспокоен чем-то: он нервно вертел в руках кубок, в глазах появилась тревога.

— Расскажи мне, Атайя, как ты тут поживаешь? Все в порядке?

— Для беглянки я чувствую себя просто превосходно. Занимаюсь тренировками с Хедриком. Он редко об этом говорит, но, по-моему, считает, что с заданиями я справляюсь очень неплохо. Не знаю, как благодарить Осфонина за то, что позволил мне остаться здесь. Не многие на его месте осмелились бы пойти на подобный риск.

Николас налил себе еще вина.

— А где Джейрен? Я его еще не видел.

— Понятия не имею, где он, — встревоженно ответила Атайя. Ей как-то и в голову не пришло сказать Фельджину, чтобы тот предупредил Джейрена о приезде кайтской делегации. — Прошлой осенью, когда он отправился со мной в Кайт, солдаты отнеслись к нему крайне недружелюбно. Если сейчас Джейрен столкнется с кем-нибудь из них в темном коридоре… Думаю, ничего хорошего ожидать не придется…

— Полагаешь, Джейрен захочет отомстить? — усмехнулся Николас, уверенный в том, что при помощи своих колдовских способностей именно Джейрен выйдет победителем из любой подобной ситуации. — Я так рад, что с тобой рядом оказался человек, способный рисковать жизнью ради твоего спасения. Этот колдун поразил меня своей порядочностью. Между прочим, он к тебе неравнодушен, — добавил Николас и подмигнул сестре.

О, Ники, если бы ты знал, насколько это сложно! — подумала Атайя и неуютно поежилась.

— Расскажи, что происходит дома, — спросила она, желая сменить тему разговора.

Как и следовало ожидать, слухи о том, что на ее совести лежит смерть Кельвина и пожар в церкви во время его похорон, распространились по стране, подобно заразному заболеванию, достигнув в преувеличенном и искаженном виде самых отдаленных уголков. Наиболее влиятельные епископы Курии приложили все усилия для того, чтобы поспособствовать этому процессу, дабы еще раз убедить народ в порочности колдовства. Атайя с трудом сдерживала разгоравшуюся в душе ярость, слушая Николаса, но не стала выражать свои эмоции. М-да, теперь ее и без того испорченная репутация окончательно очернена в глазах жителей Кайта!

— И еще одно, — добавил Николас нерешительным тоном, напряженно наблюдая за ее реакцией. — Вэнтан отлучил тебя от церкви.

При любых других обстоятельствах подобная новость вызвала бы в ней невероятный, панический страх. Что может быть ужаснее, чем публичное обвинение в ереси, чем отлучение от святых таинств церкви, обещающих спасение души?

Если это освобождает меня от необходимости пройти обряд отпущения грехов, то я только «за», — подумала Атайя.

К великому удивлению Николаса, на ее губах появилась странная, почти умиротворенная улыбка.

— Я так и знала, что они поступят подобным образом. Но знаешь, Ники… — Ей было трудно подобрать нужные слова, она даже не знала точно, что должна выразить, но чувствовала, что это крайне важно. — Пусть Вэнтан говорит всем, что я сошла с ума. Но все то, чему меня учили с самого детства — молитвы, присутствие на службах, — не вызывало в моей душе никаких эмоций, кроме скуки, конечно. Я никогда не ощущала по-настоящему, что имею реальную возможность на спасение, на вечную жизнь. — Она криво улыбнулась, подняла голову и посмотрела куда-то вдаль ясным, чистым взглядом. — Теперь же, обучаясь магии, я начинаю искренне верить в то, что где-то на небесах действительно есть Бог. Он наблюдает за нами, помогает нам. Я не могу объяснить тебе. Даже не совсем еще уверена, что сама понимаю свои чувства, но во мне зародилось нечто…

Внезапно замолчав, Атайя рассмеялась.

— Прости меня. Я выбрала не совсем подходящий момент для рассуждений о духовном росте. Расскажи мне, что еще произошло дома за это время.

Она ужасно обрадовалась новости о беременности Сесил, а еще тому — как это ни странно, — что ее невестка какое-то время будет находиться вдали от Дарэка.

— Но по городу уже расползлись слухи, — добавил со вздохом Николас. — Сесил всегда пользовалась популярностью у народа, людям не нравится сложившаяся ситуация. — Он многозначительно взглянул Атайе в глаза. — Королева не случайно уехала из Делфархама, ты ведь понимаешь.

— Что ты имеешь в виду? — испуганно спросила Атайя.

Она знала, что у Сесил никогда не было врагов. Кому вдруг понадобилось удалить ее из замка?

— Выражаясь простыми словами, Дарэку не нравится то, что его жена все еще обеспокоена твоей судьбой. Вот он и отправил ее подальше, чтобы у нее появилась возможность пересмотреть ситуацию и свое отношение к тебе в спокойной обстановке. Сомневаюсь, что он добьется этим положительных результатов. Но если Сесил в открытую заявит о том, что поддерживает тебя, то разгорится страшный политический скандал. Люди расценят это как оскорбление церкви, как оскорбление собственного супруга.

— Никогда не ожидала от нее такого, Николас. Мне так приятно, — с неподдельной радостью в голосе произнесла Атайя. — Тебе я тоже безгранично благодарна.

— Если бы ты только знала, как мне хочется помочь тебе, но я понятия не имею, что могу для этого сделать. Сидеть и выслушивать, как все кругом очерняют тебя, становится просто невыносимым. А эти речи Дагары о том, как ты позоришь семью… — Николас не закончил фразу, лишь многозначительно вздохнул. — Порой мне кажется, что это ее волнует больше всего на свете, даже по Кельвину она не очень-то убивалась. В тот момент все ее мысли сводились к пораненной во время пожара ноге. Роль невинной жертвы вызывала у нее настоящий восторг.

— Никогда не сомневалась в ее актерских талантах, — пробормотала Атайя. — Особенно хорошо ей удается разыгрывать сцены, когда поблизости находится столь увлеченный поклонник. Я имею в виду Дарэка. Кстати, как он? Наверное, пытается превратить твою жизнь в пытку.

— Не сказал бы. Он вообще мало обращает на меня внимания и почти не разговаривает со мной. Единственное, о чем постоянно спрашивает, так это почему я не женюсь и не уберусь с его глаз долой. А вот что касается смерти Кельвина… Полагаю, ему с этим смириться труднее, чем можно было ожидать. — Николас отрешенным взглядом уставился на игравшие в камине языки пламени. — Дарэк никогда по-настоящему не любил отца, но я очень сомневаюсь, что он готов возглавить страну, хотя при жизни Кельвина ему хотелось, чтобы все в это верили. Пока что ему удается пустить людям пыль в глаза: свою неуверенность и некомпетентность братец скрывает под строгостью и вспышками гнева. Но в глубине души он боится, что народ начнет сравнивать его с Кельвином и увидит, что нынешний король во многом значительно уступает предыдущему.

— Просто Дарэку пришлось взойти на престол в достаточно сложный период, он не виноват в этом, — отметила Атайя, стараясь рассуждать дипломатично. — Любой бы после Кельвина показался слабым правителем. Отец был великим королем. Даже в Рэйке так считают.

Николас обеспокоенно взглянул на сестру.

— Думаю, именно по этой причине Дарэк и одержим идеей разыскать тебя. Если ему удастся, выражаясь его словами, «найти колдунью, убившую Кельвина», то люди не смогут обвинить его в бездеятельности и слабоволии.

Атайя неохотно кивнула в ответ. У нее не было ни малейшего желания содействовать королю, она была настроена на совершенно противоположное.