Неоконченное путешествие - Фосетт Перси Г.. Страница 25

Взяв у Донайре большой бателон, мы покинули Росарио 9 января и сразу попали в затруднительное положение. Забитая корягами река обмелела. Наше судно, несомненно, было слишком велико для этой части реки, но ничего лучшего нельзя было достать. В довершение наших бед налетел ливень; он ревел, словно экспресс, жмущий изо всех сил, чтобы не выйти из жесткого расписания. Комары и маригуи истязали нас, и нам пришлось ночевать в мокрых гамаках. Однако на следующий день двигаться стало легче, так как дождь поднял уровень реки.

В барраке Такна у слияния рек Акри и Явериха мы обменяли наш бателон на две небольшие лодки, и таким образом проблема продвижения по верховьям реки Акри была разрешена.

Как раз в это время здесь произошла дуэль между двумя братьями, с одной стороны, и двумя их соперниками — с другой, по поводу обладания семнадцатилетней девицей перуано-индейского происхождения, которой это побоище страшно льстило. На мой взгляд, она была далеко не красавица, но, возможно, обладала другими прелестями, воспламенившими этих четырех идиотов. Во всяком случае одному из братьев прострелили руку, и за отсутствием необходимой медицинской помощи он истек кровью, еще один герой сбежал, а двое оставшихся дуэлянтов обнялись и поклялись в вечной дружбе. Весь дом был изрешечен пулями; Словом, пока дуэль шла, все перипетии представлялись весьма волнующим зрелищем.

Индейцы в этом районе доставляли много хлопот и стремились строить свои деревни в укромных местах, в некотором отдалении от реки. Кроме того, они устраивали надежные тропы на случай бегства от охотников за рабами. Прокладывая такие тропы, они обычно внезапно обрывали их, оставляя полосу нетронутых джунглей, и продолжали тропу на другой стороне, неизменно уклоняясь от близости к реке.

Немного выше Такны мы достигли Йоронгаса — последней барраки на реке. Дальше шла неведомая страна, так как не было побудительных причин для ее исследования: каучуковых деревьев становилось все меньше, а местное племя индейцев катеана не отличалось дружелюбием. В лесах вокруг было полно дичи. Здесь водились капибары и тапиры, их мясо отличается очень хорошим вкусом. Правда, считают, будто в некоторых районах им можно отравиться вследствие особенностей питания этих животных. Пекари здесь также водятся в изобилии и большими стадами; это дает основание полагать, что индейцы, заядлые охотники, обитают довольно далеко от этих мест.

По бразильским законам один человек имеет право разрабатывать земельный участок протяженностью не. более двенадцати миль по берегу реки и не более шести миль в глубину. Это ограничение едва ли кто-либо преступает, во-первых, из-за страха перед дикарями, во-вторых, вследствие трудности доставки тяжелых комков каучука на расстояние большее чем две лиги от реки. Centros подвергались здесь частым нападениям, поэтому в диких индейцев стреляли, как только они попадались на глаза. Никаких карательных экспедиций против коренных жителей бразильское правительство не допускало, так как его политика была направлена на защиту местного населения. Но у администрации не было никаких возможностей помешать подобному самоуправству в труднодоступных местах.

На Акри обитают индейцы качити, катеана, минитинера и гуарайю. Последние, возможно, являются остатками когда-то большого народа, так как они широко распространены на территории между реками Пурус и Бени.

В реках Пурус и Акри водятся большие сомы, называемые здесь пируруку; их твердые языки, жесткие, как подошва башмака, и похожие на нее по форме, употребляются в качестве терки для кухонных надобностей, а также при полировке дерева. Речное дно здесь песчаное, поэтому колючие скаты очень распространены. Мне удалось убить одиннадцатифутового крокодила — редкость в верховьях реки. Управляющий Йоронгаса рассказал, что он убил анаконду длиной в пятьдесят восемь футов на нижней Амазонке. В то время я склонен был рассматривать его рассказ как преувеличение, но позже, о чей я еще расскажу, мы убили змею даже еще больших размеров.

Все здесь пьют чай гуарана, напиток, обязанный своим происхождением индейцам племени гуарана, живущим по берегам нижней Амазонки; они приготовляют его из растения, которое можно найти только около деревни под названием Манес. Это растение представляет собой короткий, твердый цилиндр, который скребут обычно языком сома; полученный порошок сыплют в холодную воду — и чай готов. Этот напиток является исключительным тонизирующим средством и как будто не оказывает вредного действия. Ни один бразилец, живущий в диких местах, не обходится без него. Спрос на него очень велик, и продажная цена настоящего чая гуарана всегда высока; существующие подделки не только уступают ему по вкусу, но и могут быть попросту вредными. Вкус чая гуарана напоминает мате.

Управляющий в Йоронгасе был веселым человеком и не питал против индейцев никаких враждебных чувств, хотя они уже выгнали его из одной барраки, сожгли его дом и уничтожили пятнадцать тонн каучука. Его терпимость простиралась до того, что он считал такое отношение со стороны индейцев вполне заслуженным, ибо сам видел, с какой невероятной жестокостью расправлялись с ними «экспедиции». Не от всякого каучукового магната можно было слышать такие речи, и я проникся к нему величайшим уважением.

Мы не учли характера реки выше Йоронгаса: большая из наших двух лодок оказалась слишком велика для плавания вверх по течению, и нам пришлось обменять ее на две меньшие. Река повсюду была завалена упавшими деревьями, и нам без конца приходилось расчищать себе путь топором или же перетаскивать лодки и груз через завалы. От этой работы отчаянно ломило спину. Дикие звери здесь совершенно не боялись человека, даже тапир, наиболее робкое из животных, не убегал при нашем приближении и разглядывал нас с кротким удивлением. Мы проплывали мимо маленьких капибар, сидевших на задних ногах и не выказывавших ни малейшего намерения удрать. И уж, конечно, всюду суетились обезьяны, включая представителей особого вида с почти белой шерстью, несколько меньших по величине, чем обыкновенная коричневая обезьяна. Таких я не встречал больше нигде, только здесь, в верховьях Акри; эти крошки настолько нежны и чувствительны, что в неволе сразу погибают.

Пернатые были представлены весьма обильно и вели себя совсем как ручные, так что нам стоило большого труда сдерживать наших индейцев, норовивших убивать птиц палками. Среди прочих мы увидели своеобразную птицу, чем-то напоминающую по виду фазана и питающуюся падалью; она прыгала по берегу реки и громко шипела на нас. Выдра — здешний ее вид называется лобо — высунулась по плечи из воды и залаяла Виллису прямо в лицо — он в это время ловил рыбу с кормы. От неожиданности и удивления Виллис свалился в реку. Мы вытащили его, и он что-то забормотал насчет дьяволов — никогда до этого ему не приходилось видеть такого зверя. Присутствие выдры свидетельствовало о том, что крокодилов здесь нет; крокодилы боятся выдр и избегают тех участков реки, где они водятся.

По мере того как мы с помощью шестов продвигались все дальше мимо высоких отвесных берегов, сложенных красным песчаником, все чаще стали попадаться кости крупных животных, особенно там, где берег был подмыт и обвалился. Ископаемые останки животных — обычное здесь явление; несколько ниже мы видели отлично сохранившихся окаменелых черепах. Если бы мы останавливались и изучали эти окаменелости, возможно, нашли бы остатки вымерших чудовищ или животных, которые сейчас уже не встречаются в этих лесах.

Четыре дня спустя по отплытии из Йоронгаса мы наскочили на стадо пекари, и сразу все пришли в дикий ажиотаж. С молниеносной быстротой вся команда выскочила из лодок и выбралась на берег; загремели выстрелы, пули со свистом летели во всех направлениях, отскакивали в листву и впивались в крепкие стволы деревьев. Я думаю, не во всяком сражении жизнь человеческая подвергается большей опасности, чем это было в побоище, затеянном нашими людьми. Каждый палил в мечущуюся массу животных, нимало не думая о последствиях. Люди кричали и вопили, свиньи пронзительно визжали и в панике разбегались в разные стороны. Самец пекари пробежал у Виллиса между ног и сшиб его наземь, Виллис в страхе полез на дерево. Животные были настолько напуганы, что и не пробовали нападать, и, когда все было кончено, пять из них лежали на земле мертвыми. Одному богу известно, сколько их было ранено, и просто чудо, что никто из людей не пострадал, даже Виллис, который спустился с дерева и заявил, что уже считал себя покойником.