Глаз Эвы - Фоссум Карин. Страница 40

Недалеко от рыночной площади был хозяйственный магазин. Она побоялась купить ломик, решила вместо этого просто пройтись вдоль полок, пытаясь найти что?то, что можно было бы засунуть в дверную щель. Нашла большое и тяжелое зубило с острым краем, приличный молоток с ручкой из рифленого каучука. Про карманный фонарик пришлось спросить.

– А вам для чего? – поинтересовался продавец.

– Чтобы светил, – ответила Эва удивленно. Она уставилась на его живот, выпиравший под нейлоновым халатом. Казалось, пуговицы вот?вот отлетят.

– Нет, это понятно. Но есть разные фонарики, для разных целей. Я имею в виду – вы собираетесь работать при свете фонарика, или вы собираетесь светить на тропинку, если пойдете ночью прогуляться, или же вы будете подавать с его помощью сигналы?..

– Работать, – быстро ответила она.

Продавец подал ей влагостойкий и противоударный фонарик от «Маглите», изящный, на длинной тонкой ручке. Свет можно было либо направить в одну точку, либо сделать рассеянным.

– Вот этот самый лучший из тех, что у нас есть. Пожизненная гарантия. Его используют в американской полиции. Четыреста пятьдесят крон.

– О Господи! Беру, – поспешила сказать она.

– Им еще можно по кумполу кому?нибудь дать, – серьезно добавил он. – Например, если к вам в дом кто?то влез.

Эва наморщила лоб. Она не была уверена в том, что он говорит серьезно.

А зубило вообще стоило целое состояние, больше семисот крон. Она заплатила, и ей упаковали покупки в серый бумажный пакет. Она чувствовала себя как старый взломщик, не хватало только резиновых тапочек и шапки с прорезями для глаз. Внезапно она почувствовала голод и вспомнила, что с утра ничего не ела. Отправилась в «Мануфактуру Йенсена» [27], поднялась в кафе на второй этаж и купила себе два бутерброда: один с семгой и яйцом, другой – с сыром, молоко и кофе. Закончив есть, она зашла в книжный магазин и купила дорожный атлас. Села на лестницу на пешеходной улице – ее было почти не видно из?за щита с рекламой мороженого – и принялась искать. Она довольно быстро нашла нужную дорогу, прикинула расстояние, оказалось, что примерно двадцать миль [28]. Значит, ехать не меньше двух с половиной часов. Если выехать в девять, то на месте будешь еще до наступления полуночи. Одна, на даче на Хардангервидде, с молотком и зубилом, сможет ли она? 

Она снова взглянула на часы. Она поджидала Эльмера, который отработал шесть часов и скоро должен был закончить свой первый рабочий день, проведенный в новом качестве – в качестве убийцы. Теперь он будет считать дни, смотреть на календарь, следя за временем. Вздыхать с облегчением каждый вечер, ложась в постель, оставаясь на свободе. Но в один прекрасный день она даст ему знак. Так, чтобы он потерял покой и лежал без сна по ночам, ходил и все время ждал. Постепенно он сломается, может, начнет пить, а потом прогуливать работу. А потом провалится ко всем чертям. Эва кисло улыбнулась. Она встала со скамейки и пошла в спортивный магазин. Там она купила ветровку с капюшоном, темно?зеленую и хорошо прорезиненную, пару кроссовок «Найк» и небольшой рюкзачок. У нее никогда в жизни не было таких вещей. Но если уж она ночью собирается бродить по горам, она по меньшей мере должна быть похожа на владелицу дачи. На случай, если кто?то ее увидит. Она заплатила почти тысячу четыреста крон за все и закатила глаза, но ее бумажник оставался набитым. Как просто все на самом деле, когда не нужно считать деньги. Знай доставай и бросай на прилавок – и никаких проблем. Она чувствовала себя легко, у нее было немного странное чувство, как будто это не она, но, конечно же, это была она, Эва, – ходила и швыряла деньги направо и налево. Нельзя сказать, что она стремилась к роскоши, ее это мало волновало. Деньги давали беззаботность, которая нужна была ей только для того, чтобы спокойно писать свои картины. А больше ей ничего и не надо было. И, наконец, она зашла в банк и заплатила по счетам. За свет, за телефон, налог на автомобиль за год, страховку и коммунальные платежи. Сунула квитанции в сумку и вышла с гордо поднятой головой. Промчалась через площадь и добралась, наконец, до скамейки на берегу реки. Стояла и смотрела на черную воду, текущую мимо. Течение было сильным. Бумажный кулек пронесся мимо нее как миниатюрный скутер. Возможно, Эльмер смотрит на часы чаще, чем обычно. Но им никто не интересовался, никто не заходил в большой цех, чтобы отвести его к поджидающему автомобилю. Никто ничего не видел. Он решил, что все, возможно, обойдется. Возможно, все обойдется. Эва встала и пошла к машине. Она опять доехала до бассейна и припарковалась перед ним – теперь ей хорошо были видны стоянка и шлагбаум. Охранник из «Секьюритас» по?прежнему прогуливался вдоль рядов автомобилей. Она склонилась над картой и принялась ее изучать. Было без четверти три.

Наконец они появились. Их было трое. Он остановился у белого автомобиля и провел рукой по волосам. Сегодня они не были собраны в хвост, но она узнала его профиль и пивной живот. Он что?то говорил, жестикулируя, время от времени хлопая своих приятелей по плечам.

Как будто ничего не произошло!

Они разговаривали о машине – она поняла это по их поведению. Они осматривали покрышки, один из них наклонился и показал на что?то под радиатором. Эльмер покачал головой, он был не согласен. Он положил руку на крышу, как бы демонстрируя, что это его машина. Мужик с широко расставленными ногами и ухватками крутого парня. Эва завела мотор и медленно выехала со стоянки. А вдруг он гонщик, как рванет с места. Во всяком случае, машина у него вполне приличная, ее собственная даже сравниться с ней не может. Но в это время движение на дорогах было оживленное, так что сильно оторваться ему не удастся. Его мотор взревел, как будто под капотом находилось что?то гораздо более мощное, чем обычный для этой машины двигатель. Двое приятелей отскочили. Он помахал им, а потом медленно поехал к поднятому шлагбауму. Ей повезло. Он включил правый поворот и явно собирался проехать мимо нее, но ничего: если она поторопится, то сможет пристроиться ему в хвост. Он тоже надел солнечные очки. Когда она выезжала, он посмотрел в зеркало. Ее охватило неприятное чувство, но она покатила за ним довольно медленно по забитой машинами главной улице, пытаясь держаться на подобающем расстоянии. Вскоре они выехали из города. Он проехал мимо больницы и похоронного бюро, затем перестроился в правый ряд; он ехал довольно быстро и очень правильно, ничего не нарушая, мимо видеомагазина и компьютерного салона. Они приближались к Розенкранцгате; он еще раз взглянул в зеркало и вдруг включил правый поворот. Ей пришлось проехать дальше, но она успела увидеть в зеркало, что он остановился у выкрашенного в зеленый цвет дома, у первого подъезда. Ему навстречу выбежал маленький мальчик. Возможно, это был его ребенок.

Итак, он живет в зеленом доме на Розенкранцгате. Возможно, у него есть сын, лет пяти?шести. Похоже, ровесник Эммы, подумала она.

Неужели он может оставаться отцом после того, что произошло? Брать мальчика на колени вечером и петь ему песенки? Помогать ему чистить зубы? Теми же руками? Ей удалось повернуть, только когда она доехала до ипподрома, тогда она повернула налево, нагло нарушив правила, и поехала назад. Теперь зеленый домик оказался слева от нее. Перед домом стояла женщина с тазом в руках. На голове у нее была копна высветленных волос. Типичная кривляка, именно такая жена у него и должна быть, подумала она. Теперь он у нее в руках. И скоро, очень скоро у нее будут и два миллиона.