13 сокровищ - Харрисон Мишель. Страница 46
Амос неуверенной походкой вышел в коридор.
— Уорик? Это ты?
Фабиан молниеносно откинул гобелен и проскользнул в служебный коридор. Там, в полной темноте ощупывая стену, он двинулся вдоль нее, отсчитывая двери, пока не добрался до комнаты дедушки.
Затаив дыхание, он повернул ручку. Удача была на его стороне.
Служебная дверь открылась, он вошел в заваленную хламом комнату. Главная дверь была приоткрыта, Амоса видно не было. Волна отчаяния нахлынула на Фабиана. Взгляд перебегал с одной груды всякой ерунды на другую. Опустившись на пол, он заглянул под кровать, вытащил несколько картонных коробок, набитых одеждой и газетами, и перевернул их. Имущество дедушки было на месте, в том числе и обручальное кольцо, но вот локона нигде не было.
На столике рядом с постелью лежал альбом с газетными вырезками. Фабиан схватил его, принялся листать страницы. Несколько вырезок упали на пол. Он закрыл альбом и бросил его на кровать. Быстро метнулся к комоду и начал рыться в дедушкиной одежде.
— Где он хранит его, где?
Просто не верилось: он же видел локон, но не уловил связи, такой явной, такой очевидной. Если уничтожить эти волосы, заклинание молодости Морвенны разрушится, а именно ее, понимал Фабиан, она ценила превыше всего. И это единственное, на что он мог рассчитывать.
Не найдя ничего в комоде, Фабиан с силой задвинул последний ящик, и часть одежды вывалилась на пол. В полном разочаровании он пнул ногой коробку, которую не потрудился засунуть обратно под кровать. Она со стуком упала. Фабиан вздрогнул — в коридоре послышались шаги.
— Уорик!
В дверном проеме возник Амос. В его запавших глазах плескалось безумие.
— Я не делал этого! — выкрикнул он. — Я сто раз говорил им, что это не я. Она сбежала!
— Я… Я знаю, — пролепетал Фабиан и попятился к служебной двери.
Амос, подергиваясь, подошел к разобранной постели и опустился на нее.
— Я любил ее, любил ее, — повторял он, покачиваясь.
Его морщинистая рука скользнула под подушку. «Вот оно!» — понял Фабиан.
Со скоростью, удивившей его самого, он прыгнул вперед и откинул подушку. Там, куда дедушка каждую ночь опускал голову, лежал локон волос, свернутый в тонкую черную петлю. Чувство вины обожгло Фабиана, словно едкая кислота, когда он вырвал локон из слабых пальцев старика.
Амос закричал, словно раненое животное.
Фабиан выбежал через служебную дверь; крик дедушки звенел у него в ушах. Выскочив из-за гобелена, он выждал мгновение, чтобы убедиться, что в поле зрения никого нет. Не слыша ничего, кроме душераздирающих воплей Амоса, он выскользнул из ниши… и налетел на кого-то, стоящего сразу за углом.
Фабиан поднял взгляд и изумленно открыл рот.
— Ч-что ты тут делаешь? Я думал, т-ты на охоте!
— Планы изменились, — прошипел Уорик, разглядывая разорванную, окровавленную одежду сына. — Решил пораньше вернуться — и что же я вижу? — Он грубо схватил Фабиана за плечо. — Теперь ты объясни мне, какого черта болтаешься тут посреди ночи!
Фабиан открыл рот, но не смог произнести ни слова.
— Ну же, говори!
— Уорик! — окликнул его Амос.
Уорик злобно посмотрел на сына и, не отпуская его плеча, поволок по коридору к комнате Амоса.
— Что такое, отец?
Его обычно неприветливый голос сейчас звучал на удивление мягко.
Амос зашаркал к двери, его плечи сотрясались от рыданий.
— Он взял его… Он взял его.
Уорик заметил волосы в руке Фабиана; на его лице промелькнуло понимание.
— Зачем они тебе? Что ты хочешь сделать с волосами своей бабушки?
Фабиан завел руку с локоном за спину.
— Это не… Это волосы не бабушки.
— Отдай! — продолжал рыдать Амос. — Я обещал хранить их вечно!
Глаза Уорика расширились.
— Где девочка?
Фабиан оцепенел.
— Где Таня?
— Она… Она в лесу! — прохрипел Фабиан, не в силах больше скрывать.
Лицо Уорика побелело как мел. Без единого слова он схватил Фабиана за руку и вырвал у него локон.
— Что ты делаешь? — закричал Фабиан. — Отдай!
Он бросился за отцом, который уже спускался по лестнице, оставив позади рыдающего Амоса. Догнав Уорика на площадке первого этажа, Фабиан попытался вырвать у него волосы Морвенны.
Уорик гневно оттолкнул его.
— Отдай! — воскликнул Фабиан. — Ты не понимаешь!
Отец повернулся, схватил его за шиворот и встряхнул, как пес крысу.
— Маленький дурак! Это ты не понимаешь! Ты хоть осознаешь, что натворил? Все эти годы мы из кожи вон лезли, защищая ее, — а ты взял и увел ее прямо туда, где ей угрожает опасность!
Уорик пошел дальше, переступив через Вулкана, лежащего около дедушкиных часов.
Истина начала доходить до Фабиана, и колени у него задрожали. Уорик все знал.
— Мы не понимали, — еле слышно пролепетал он. — Просто хотели помочь.
— Помочь? И кто, по-вашему, нуждался в помощи?
— Оба! Амос и Морвенна!
— Их уже не спасти! Жизнь Амоса кончилась в тот день, когда поползли слухи! А что касается Морвенны, вам не приходило в голову задуматься, что будет, если после пятидесяти лет отсутствия она выйдет из леса, такая же свежая, по-прежнему четырнадцатилетняя? Их ничто не спасет! Ничто и никогда!
Фабиан не знал, что сказать. Слова отца тяжело перекатывались в голове. На первом этаже скрипнула дверь, над перилами возникло лицо Флоренс. Она выглядела осунувшейся, полусонной и была в ночной рубашке.
— Уорик? Что происходит? Все в порядке?
— Все прекрасно, — ровным тоном ответил Уорик, бросив на Фабиана предостерегающий взгляд — дескать, помалкивай. — Просто кое-кому не спится, одни проказы на уме.
— А-а… — Флоренс недовольно взглянула на Фабиана. — Ну, в таком случае увидимся утром.
Дверь ее спальни закрылась. Фабиан посмотрел на отца.
— Ты не расскажешь ей?
Уорик натягивал сапоги.
— Нет.
— Она имеет право знать!
— Она и так скоро все узнает, — мрачно сказал Уорик. — И когда это произойдет… ну, если Морвенна добьется своего, Флоренс не переживет этого.
Фабиан сморгнул слезы стыда и посмотрел на часы. До двенадцати оставалось семь минут.
— У нас кончается время!
— Думаешь, я этого не знаю?
Уорик покинул дом через переднюю дверь и пошел вокруг него к своей мастерской. Фабиан в смятении следовал за ним.
— Куда ты? — спросил он. — Нам нужно в лес, немедленно!
Уорик распахнул дверь в мастерскую.
— Заходи!
Фабиан неуверенно сделал шаг. Никогда прежде отец не позволял ему даже приближаться к своей мастерской, а уж тем более заходить туда, но сейчас Уорик толкнул его в спину, он пролетел через дверь и… сразу же все понял.
Вся дальняя стена от пола до потолка была занята стоящими друг на друге клетками. В самой большой, внизу, сидели два безобразнейших создания. Тот, что повыше, — в его внешности было что-то жабье — вцепился в прутья клетки и усмехнулся.
— Не просто смотри, — сказал он. — Давай отопри!
— А где еще один гоблин? — изумленно спросил Фабиан. — Таня говорила, их трое.
— Брансвик угрозы не представляет. Он наполовину человек. Подменыш. Он просто подражает этим двоим, потому что ничего другого не знает.
Фабиан пробежал взглядом по остальным клеткам. Их было около дюжины, в каждой — один или два фэйри. В одной сидело маленькое сморщенное создание, сжимая пакетик с чаем с таким видом, как будто от него зависела его жизнь. В другой забилась в угол фея камина — крошечная страшненькая девушка в платье из посудного полотенца, глядевшая сквозь завесу длинных волос. Ее лицо просияло, когда Фабиан посмотрел на нее. Она бросила на него пугливый, умоляющий взгляд и снова съежилась.
Уорик снял со стены духовое ружье и принялся заряжать его.
— Почему они в клетках? — спросил Фабиан.
— Потому что вот как они мне отплатили! — ответил отец. — Потому что один из них предал нас!
Он достал связку ключей из плаща. Фабиан заметил на полке рядом с вешалкой большую банку серовато-зеленой, подозрительно знакомой жидкости.