Пригоршня вечности - Астахова Людмила Викторовна. Страница 10

– Я так и знал, что ты появишься… Ух! – Оньгъе тяжело охнул, когда тонкие пальцы Альса коснулись кровоточащего мяса над правым глазом, в которое превратился весь его лоб. – Бороду сбрил, дурак старый! Думал, не узнают.

Эльф поглядел на него вопросительно.

– Веришь, увидел, как жмурика несут на погост, и рука сама сделала знак Вечного Круга, – охотно пояснил Пард. – Привычки – хорошие слуги, да плохие хозяева.

– Могли ведь и вздернуть.

– Н-да… было бы обидно вдвойне, – согласился смиренный, как жертвенный агнец, оньгъе. – Тем паче, что ланга снова собирается. Давно пора.

– Кто сказал? – вскинул брови эльф.

– А чего, теперь о таком деле принято писать прямо на заборах? – ядовито ответил вопросом на вопрос Пард. – Я Сийгина видел не так давно. Мэд с Тором еще с зимы перебрались в Игергард. Ты да я – вот тебе и ланга.

Альс ничего не ответил, продолжая обработку ран оньгъенца с таким рвением, будто не слышал и не видел ничего кругом.

– А ты откель будешь, вьюнош? – полюбопытствовал Пард после продолжительного разглядывания Кенарда.

– Из Ветланда, – с достоинством заявил Кен и представился, как положено, с поименованием рыцарского звания, собственного и родового имени.

– Вона что! – присвистнул оньгъе.

Тем временем Альс занялся рваной раной на спине. Раненый заткнулся, плотно сжимая зубы, чтобы не стонать от боли. Зато у Кена появилась редкая возможность рассмотреть все разновидности шрамов: от тонких, вроде светлых ниточек, до жутких жгутов с переливами синевато-багрового перламутра. Эльф шил аккуратно, почти встык, и, судя по всему, дубленая шкура оньгъе уже не единожды испытывала его искусство хирурга.

– Все. Готово! – объявил Альс.

Он лично наложил в деревянную тарелку Парду допревшей каши, выбрав самое неподгоревшее, посолил ее и сунул в руку кусок лепешки. Затем последовала добавка. А уж потом они с Кеном поделили остатки. После чего ветландец был сослан мыть посуду.

Эльф посмотрел в глаза человека пристально-пристально, словно вглядываясь во что-то одному ему ведомое.

– Я рад тебя видеть снова. Сам не думал, что буду так скучать, – признался Альс без доли смущения.

Человек странно улыбнулся в ответ. Он постарел. Шутка ли, пятый десяток к концу уж близится. Нет, сила еще есть, и сноровка никуда не делась, даже глаза той же пронзительной небесной голубизны, не выцвели ничуть. Может быть, поумнел маленько, и то вряд ли, ежели судить по недавним событиям.

– Альс, ты хоть теперь-то понял, что не след было нам расставаться?

– Понял, – согласился эльф.

– Слава Вечному Кругу! Мы все умрем когда-нибудь, но это не повод предавать старую дружбу и выбрасывать из жизни лучшие годы. Поверь, эльфище! – воодушевился Пард.

– А ты хоть понимаешь, что мброттское пророчество никуда не делось? Оно того стоит?

Эльф не ерничал и не язвил. Не тот случай. Никому не хочется умирать прежде срока, Пард тоже не был исключением из правила.

– Но побороться все равно нужно, – уперто гнул свое человек.

Они немного помолчали, продолжая украдкой разглядывать друг друга. Ириен по прозвищу Альс не изменился внешне ничуть. Да и что может сделать время с эльфом? Глаза все те же. Эти сияющие сокровища, которые двадцать лет назад заворожили дезертира-оньгъе, не потеряли ни блеска, ни притягательности. Пард с тех пор научился читать в них, как в книге. И он без всяких пояснений уже знал, что эльф перешел ту невидимую черту, которая странным образом отсекает «вчера» от «завтра». Будущее Альса было сочтено, и теперь он мог идти только вперед, наперекор всем проклятьям и пророчествам. И он шел. А Пард собирался разделить этот путь с другом. Иначе на что существуют ланги?

– Расскажи мне про Джасс, – произнес Ириен внезапно осипшим голосом.

Оньгъе как-то странно хмыкнул:

– Она проплакала целый день, потом поела с моей подачи и спать легла.

– Кто с ней остался?

– Никого. Всех прогнала.

Альс молчал, а оньгъе продолжил:

– Тор вернулся в Ролло, Сийгин следом за тобой махнул за море. В Тэссаре теперь лучным полусотником служит, женился, дите родил. Мэд потолкался еще в Маргаре, а потом подался в Игергард. Мне тоже поднадоел Инисфар, и я отправился в Даржу.

– Куда?! – не сдержал возгласа изумления Альс. – Ты же клялся, что ноги твоей не будет там.

– Ну, до клятвопреступления дело так и не дошло, – хмыкнул оньгъе. – Задержался в Банбане. Помнишь такой городок?

Эльф пожал плечами. Мало ли городков в Великом Маргаре?

– Лес сплавлял по реке. Целую зиму прожил в горах с артелью. Чуть не женился… Н-да… Не сложилось. Вид но, не до конца вычерпали мы свою судьбу. Рано разбежались. В Джасс словно все демоны вселились, завела делишки с Дрэгором Банном.

– А Ярим?

– А я ему нянька? – фыркнул злорадно Пард. – Принц – птица гордая. Не знаю, что там удумал Ярим. И где он теперь, не знаю, точно так же, как и про Джасс больше ничего слыхом не слыхал.

Узкое лицо Альса исказилось судорогой.

– Я найду ее. Она в опасности.

– Она, по-моему, в опасности с той самой поры, как из материнской утробы вышла. Хотя… ей, видно, на роду на писано весь свой век с эльфами хороводиться. Хм… да и мне тоже. То-то, я смотрю, ты весь как ищейка. Чуешь ее?

– Дурацкое слово…

– Сам дурак! Такую бабу кидать нельзя. Вы ведь когда смотрели один на другого, чуть кожу не сдирали взглядами.

– Ты бы закрыл пасть, – неласково посоветовал сварливый эльф.

– Уже. Закрыл и дрыхну. И тебе советую. Вон парень твой уже устал пялиться на нас из-за кустов. Эй, малый! Мы уже закончили секретничать. Спать будем.

Разумеется, вредный эльф первым поставил сторожить Кенарда. Но тот не сопротивлялся. Все одно не смог бы заснуть. Столько новостей за один раз. Так и башка по швам треснет от избытка раздумий. Не настолько был начитан и образован молодой ветландский рыцарь, чтобы знать, о какой такой ланге велась речь, но от одного этого слова у него холодело в груди, спазмы стискивали горло, а невидимый ветер обжигал лицо. «Ланга, ланга, ланга…» И слышались Кенарду легкие шаги, разговоры на шипящем незнакомом языке, и холодное синее пламя плескалось под веками. Имена, имена… орочье, тангарское, людское, эльфийское. Кто же они? Те, кого собрала ланга? Ему было страшно любопытно и до смерти хотелось узнать, кто такая Джасс, от одного только упоминания имени которой у эльфа менялся голос. Как-то не укладывалось в голове, что Альс может испытывать нежные чувства, любить женщину, тосковать за ней. В Тэвре, пожалуй, не нашлось бы ни единого человечка, который поверил бы в такую ересь. Эльф был сплетен из жестких сухих ремней, лишен какой-либо сентиментальности, даже его доброта и участие по отношению к детям тэврского барона выглядели как-то неестественно, точно мясистый нарост на старом, корявом дереве. «Джасс…» Шелест извлекаемой из ножен стали, завывание ветра, беспокойство и опасность. А что?! Вполне даже подходящее имечко для подруги такого существа, как мастер Альс. Кену представлялась эльфийка – прекрасная, ледяная, высокая, этакая женская ипостась самого Ириена.

За фантазиями и размышлениями время пробежало так быстро, как только это возможно. И Кен не поверил собственным ушам, когда услышал за спиной недовольный голос эльфа:

– Ложись спать, недремлющий страж.

Как, уже?

Кен готов был присягнуть, что в этот момент вроде как бы спящий господин Шого тихонько хихикнул. Друзья у Альса были ему под стать.

Дальше они поехали уже втроем. Вернее, сначала Альс купил у проезжего барышника смирного молодого мерина, не пожалев серебра, но изрядно потрепав торговцу нервы изнурительным торгом не на жизнь, а на смерть. Кенард как-то сразу воспылал приязнью к Парду, оценив тот, безусловно, положительный момент, что, во-первых, оньгъе оказался человеком открытым, искренним и приятным в общении, а, во-вторых, внимание Альса теперь безраздельно посвящалось вновь обретенному другу и, в-третьих, можно было просто расслабиться, не ожидая ядовитых окриков эльфа.