Убийца Миров (СИ) - Логинов Николай. Страница 47

Спохватившись, он укрыл себя завесой невидимости и двинулся к поселению, более внимательно изучая обстановку. Нападающих было примерно пятнадцать человек. Все в доспехах. Броня на них была хоть и не первой свежести, но против мирных жителей свою задачу выполняла прекрасно. Чуть позже Киорл все же заметил одно тело. Судя по всему, тот словил удар топором в шею. Сам топор лежал неподалеку. Равно как и тот смельчак, что решил пойти на столь безрассудную атаку.

— Ладно. Хватит с ними играться. — Приказал высокий мужчина, сидящий верхом на огромном боевом коне. Ростом он не вышел, зато шириной плеч мог бы потягаться с самим Сумраком. Доспехи на нем выглядели заметно новее, чем на остальных. Из под его шлема проглядывались светлые волосы, висящие почти до плеч. — Тех, кто будет рыпаться до последнего, убивайте. Остальных связать. Мужиков продадим на невольничьем рынке, а с девками поначалу позабавимся.

На лицах разбойников замелькали похотливые ухмылки. Пожалуй, даже слишком похотливые. Заметив их, он добавил:

— Но сначала уйдем на достаточное расстояние отсюда. Иначе забавляться будут с нами. В крайне извращенной форме… Имперские палачи…

Слова подействовали, словно ведро холодной воды вылитое на спящего человека. В умениях заплечных дел мастеров, что служат на благо империи, никто не сомневался… Все сразу засуетились.

Посчитав, что большего знать и не нужно, Киорл решил начать действовать. Тем более что в живых из числа мирных жителей осталось всего два десятка. Остальные предпочли смерть в бою.

Клинок Киорла с тихим шелестом покинул ножны. Будь перед ним воины, то нужно было бы показать себя и обозначить враждебность своих намерений. Но сейчас перед ним были разбойники. Насильники. Убийцы. Торговцы рабами. Люди без чести и совести. А для таких никакой справедливости не полагается. Только смерть… В идеале, максимально болезненная, но у него не было времени на подобные процедуры…

Лошади начали беспокоиться. Они чувствовали приближение Киорла, но не могли видеть его. Зато ощущали ауру смерти, что сопровождает его. Выбрав себе первую жертву, он сбросил завесу невидимости и, оказавшись у разбойника за спиной, свернул ему шею. Еще двоим его товарищам по ремеслу досталось от двуручника. А дальше началась свалка. Кто бы мог предположить, что разбойники, совсем недавно с наглыми ухмылками на лицах убивающие беззащитных людей, окажутся такими трусами.

Только троим хватило смелость выступить против него. Правда, их смелости хватило всего лишь на несколько мгновений. Огромный двуручник рубил их клинки и доспехи словно бумагу. Не говоря уже про тела.

Остальные бежали. Киорл не стал их преследовать. Исключение он сделал только для главаря. Ему ни в коем случае нельзя позволять бежать. Остальные не важны. Без жесткой руки командира они разбегутся по лесам и, рано или поздно, попадутся в руки имперского правосудия. Которое потом вправит им мозги… Точнее говоря, окончательно выбьет…

А главаря упускать нельзя. Потому что он может собрать новую шайку и начать мстить. Его конь успел донести своего седока почти до самого леса, но за несколько шагов до деревьев споткнулся о невидимую преграду. Киорлу отчасти было жаль ни в чем не повинное животное, которое, скорее всего, переломало себе передние ноги и шею. Всадник же умудрился при этом не свалиться грудой металла и мяса, а перекатился через плечо и почти ровно встал на ноги, лишь незначительно ударившись о находящееся перед ним дерево. Киорл рассчитывал на больший эффект.

Главарь повернулся к нему и достал из ножен мечи. Обычные клинки средней длины. На первый взгляд ничего примечательно. Разве что металл, из которого они выкованы, сразу бросался в глаза. Опытный глаз сразу заметил огромный труд, который вложили в это оружие. Как правило, подобное оружие служит воинам, а не убийцам, вроде их нынешнего хозяина…

Расстояние между ними сократилось и главарь бросился в атаку. Мечами он владел идеально. Да и сказывалась огромная физическая сила, позволяющая очень быстро раскручивать клинки или менять направление удара. Но против Киорла у него было шансов.

Можно было бы посоревноваться в искусстве владения клинками с главарем разбойников, но Киорл не стал этого делать. Доказывать кому-либо свое превосходство он не собирался. С его предплечий на землю упали четыре змейки длинной около трех локтей каждая. И направились к разбойнику. Уже через несколько мгновений ему пришлось забыть про свои мечи. Змейки сначала «связали» его, а потом принялись поедать его внутренности. От крика, полного невыносимой боли, на мгновенье содрогнулся даже Киорл.

Ему еще ни разу не приходилось использовать тьму подобным образом. Да и не совсем использование это было. Он просто дал тьме физическую форму и освободил от своей воли в обмен на смерть противника. Просто и жестоко…

Через минуту все было кончено. Тело главаря разбойников хоть и осталось относительно «целым», но от его души уже ничего не осталось… Киорл осмотрелся. Местные жители бросили все свои силы на тушение пожаров, дабы не позволить огню перекинуться на другие дома и строения. Киорл решил переждать в стороне. Да и не мешало осмотреться.

Нападавшие, как бы странно оно не было, пришли со стороны дороги. Что, по сути, было полным бредом. В империи всегда уделялось огромное внимание борьбе с таким отребьем. Тем более на оживленных путях между городами. Картина разрушений после этого набега получалась далеко не лучшая. Четверть домов все равно придется строить заново. Так как выгорела основная их часть. Из ста с небольшим человек в живых осталось меньше четверти. И многие из них были ранены.

Киорл уже хотел уходить, но его внимание привлекли крики из центра поселения.

— Ведьма. На костер ее.

— Она. Она во всем виновата. Не надо было позволять ей остаться тут.

И снова непонятное ощущение, что нужно быть там. И, скорее всего, вмешаться в ход событий.

Оставшиеся в живых забыли про бушующее пламя и загоняли темноволосую молодую девушку среднего роста, лет двадцати с небольшим, в частично обгоревший дом. По наличию факелов у нескольких из них можно было уверенно предположить, что ничего хорошего они явно не планируют. На Киорла никто не обращал внимание, слишком уж увлеклись «местью».

— Стоять всем. — Рявкнул Киорл, подойдя как можно ближе.

Получилось очень даже эффектно. Все замолчали и повернулись к нему.

— В чем ее обвиняют? — Права задавать вопросы у него, по сути, не было. И, пока это не пришло им в голову, нужно было немного поторопиться.

— Это она привела за собой тех извергов. — Одна из женщин указала рукой на девушку. — Пока она не пришла, все было хорошо.

— Она виновата. На костер ее. — Подхватили остальные.

— Молчать. — Еще раз рявкнул Киорл. Подействовало. Но уже не так как в первый раз.

— А ты мне рот не затыкай. — Чей-то голос позади толпы.

— И мне тоже. И мне. — Толпа тут же подхватила новую песню, совершенно забыв, что именно Киорлу они обязаны своим спасением…

— Мне повторить. — Двуручник покинул ножны и воткнулся в землю на полторы ладони. — Или возражений больше нет.

Теперь ответом было молчание. Все прекрасно видели, как совсем недавно этот клинок рубил доспехи и мечи разбойников, словно простую бумагу.

— Ну, раз так, — Киорл прошелся взглядом по присутствующим, — то теперь и я спрошу. В чем она обвиняется?

— Ведьма она. Она их привела. На костер ее. — Все та же песня в два десятка голосов.

— А теперь то же самое, но кто-то один. И желательно с более весомыми доводами… — Взгляд Киорла остановился на мужчине лет сорока, с седыми волосами и короткой бородкой. Он единственный не слишком горел желанием сжечь так называемую «ведьму». — Ты. Рассказывай. Что произошло и почему вы ее обвиняете?

— Два дня назад, — начал тот, — она пришла к нам из леса. Вся в обрывках и крови. Уставшая. Наши старейшины, да будет к ним Мир Теней благосклонен, поначалу не хотели ее принимать. Но она была слишком слаба. Настолько слаба, что даже не просила помощи. И мы сжалились. Дали ей кров и пищу. Днем позже выяснилось, что она может врачевать даже тех, кто безнадежно болен. Хотя она и не может объяснить, как это делает. И памяти у нее нет. Все, что она помнит, — это события нескольких последних дней. И свое имя. Больше ничего. Это все, что касается ее жизни в нашем селении. А сегодня пришли эти.