Игрушка Двуликого - Горъ Василий. Страница 14
С большим трудом заставив себя пройти мимо пустующего трона, Неддар задумчиво поскреб бородку и решительно направился к Сейсилии, стоящей в компании отца и братьев.
Торжествующий взгляд, который та бросила на «брошенную» Тьюварр, мог воспламенить трут. Или вбить в землю небольшой валун:
«Видишь, ярка, ты ему не подошла!! Он выбрал меня, а я своего не упущу!»
Впрочем, бросаться навстречу королю графиня не стала – дождалась, пока он подойдет и озвучит формальное приглашение, несколько мгновений наслаждалась возможностью сказать «нет», а потом вдруг по-белогорски выставила правый локоть!
Латирдан мысленно хмыкнул, подхватил ее под руку и, делая вид, что наслаждается прикосновениями к нежной и чуть прохладной коже, повел ее в центр зала. При этом искоса поглядывая в зеркала, в которых отражались лица обеих «фавориток».
Д’Ларвен перекосило. А вот леди Ялина отреагировала на поступок дю’Фаррат весьма своеобразно – легонечко повела плечами и вздернула подбородок, выставляя грудь в выгодном свете. А потом презрительно усмехнулась.
Да, довод был весомый. Как в прямом, так и в переносном смысле. И если бы леди Сейсилия его заметила, то наверняка пошла бы красными пятнами – чем-чем, а объемом этой части тела Тьюварр превосходила ее как минимум вдвое.
«Зато у дю’Фаррат намного более симпатичное лицо. И потрясающе красивые плечи…» – мысленно отметил Латирдан, дождался, пока заиграет музыка, и привычно сделал первый шаг…
…Танцевала леди Сейсилия неважно. Поэтому перед каждой демонстрацией своих прелестей надолго задумывалась, пытаясь заранее представить себе ту последовательность движений, которая не только приведет ее к нужной фигуре, но и не выставит неумехой перед соперницами. Само собой, времени на общение оставалось сравнительно немного, чем с удовольствием и пользовался Латирдан – вспоминал последний Совет и пытался представить, как отреагировал бы на последние новости граф Рендалл Грасс.
– На первый взгляд задуманное осуществлено безупречно… – поигрывая мятым и запачканным чернилами свитком, докладывал Арзай. – За вчерашний и позавчерашний день мои люди захватили восемь Гласов Вседержителя, одиннадцать Перстов и почти сотню братьев-клинков, включая тех, которых Орден внедрил в гильдию Охранников. Таким образом, на сегодняшний день в Вейнаре не осталось ни одной действующей Обители. Но это только на первый взгляд – среди пленных нет ни одного брата-надзирающего. Так что восполнить потерю брата Годрима нам некем…
– Как я понимаю, вытребовать в Аверон еще одного мы не можем? – грустно пошутил Латирдан.
– Брат Годрим, скорее всего, ушел в Скар… – угрюмо буркнул Белая Смерть. – Обителей там хватает. Значит, не сегодня-завтра Ансельм узнает, что сообщения брата Растана пишутся в Тайной Службе…
– М-да-а-а… – откинувшись на спинку трона, расстроенно протянул Латирдан. – Потеряли та-а-акую возможность…
«Хм… А почему «потеряли»? – задумчиво проводив взглядом взметнувшиеся во время Поворота Посолонь локоны леди Сейсилии, мысленно воскликнул Неддар. – В Ордене надзирающих хватает! Нам надо просто пойти и взять!»
Идея, пришедшая королю в голову, была в лучших традициях графа Рендалла. Значит, и воплощать ее в жизнь требовалось так, как сделал бы Грасс – вдумчиво, учитывая все возможные мелочи и… с размахом:
«Допросить пленных братьев во Свете! Выяснить, в какой Обители наибольшее количество братьев-надзирающих… Нет, не так – в какой Обители их обучают, затем отправить туда пару десятков подготовленных воинов и выкрасть всех до единого!»
– Сир, вы не поделитесь со мной своей радостью?! – на миг замерев рядом с Неддаром, с улыбкой поинтересовалась дю’Фаррат. – Я очень хочу научиться делать вас счастливым…
«Я придумал, как возместить невосполнимую потерю!» – мысленно воскликнул король. А вслух, само собой, сказал совсем другое:
– Я вдруг подумал, что балы – весьма неплохая вещь. И решил, что буду устраивать их почаще!
– Ой, правда?! Здорово!!! А когда следующий?
– Через два дня…
– Так быстро? Я же не успею пошить новое платье!!!
Неддару стало смешно: пытаясь найти наилучшую частоту проведения балов, его Внутренний Круг учел все, что угодно, кроме реакции женщин!
– Открою страшную тайну! – грозно нахмурив брови и вперив взгляд в переносицу дю’Фаррат, зловещим голосом сказал он. Потом сделал довольно продолжительную паузу и рассмеялся: – Мужчины смотрят не на платья, а на их содержимое!
– Ну, я же не могу танцевать с вами в одном… содержимом?! – хихикнула девушка. А через мгновение мило покраснела: – Хотя… если вокруг не будет совсем никого… то я, пожалуй, соглашусь!
– Заманчивое предложение… – сделав вид, что представляет эту картину, выдохнул Латирдан. – Осталось решить, когда и где…
…Весь следующий танец король ощущал себя осажденной крепостью – вместо того, чтобы демонстрировать свою внешность, графиня Камалия д’Ларвен попыталась доказать Неддару силу ума и широту кругозора, рассуждая о политике. Первые несколько минут утверждения вроде «Вейнар – самое сильное королевство на всем Горготе» или «Стоит вам захватить Белогорье – и все остальные соседи преклонят перед Вейнаром колени» было смешно. Потом глупости начали раздражать. А когда графиня посетовала на то, что «величайший полководец всех времен и народов» непонятно зачем вернул Алату Карс, монарх слегка разозлился. И попытался перевести тему на что-нибудь другое.
Говорить о следующем бале девушка не захотела. И о своих соперницах – тоже: воинственно тряхнула волосами и поинтересовалась, когда он, Неддар, вернет королевству все то, что принадлежит ему по праву.
– По какому такому праву? – удивился король.
– Конечно, по праву сильного, сир!
– Война – это неподъемный гнет для экономики. И тысячи смертей… – попробовал было образумить ее Неддар.
Как бы не так – девушка задрала прелестный носик чуть ли не к потолку и процитировала начало пятого Слова из свитка Игенора Мудрого «О Власти и обо всем, что ждет на пути к ней»:
– Платят – побежденные!
Потом вспомнила о второй половине фразы Латирдана и явно подсмотренным у кого-то жестом прикоснулась к своему животу:
– Я рожу вам столько сыновей, сколько потребуется!
То, что денег стоит даже победоносная война, король объяснять не стал. Точно так же, как ни словом не заикнулся о том, что новорожденный становится воином в лучшем случае через шестнадцать-восемнадцать лиственей, а погибнуть может в первом же бою: в этом не было смысла, так как д’Ларвен слышала только себя одну и не собиралась вдумываться в чужое мнение.
Реагировать на ее предложение родить ему сыновей Неддар тоже не захотел – любой ответ на него вышел бы за грань обычного флирта. Поэтому он совсем уж было решил отвести ее обратно к отцу, но поймал укоризненный взгляд барона Дамира Кейвази и решил не торопиться. А потом вдруг задумался о том, что успел сделать казначей для королевства.
Прежде чем озвучить последнюю новость, Арзай зачем-то разгладил ладонью многострадальный свиток, а затем взял и разорвал его на кусочки:
– Боюсь, ашер, войны между Белогорьем и Алатом не будет: ал’Арради [80] не смог договориться с купцами, и у него нет денег даже на то, чтобы платить мечевые [81] своим собственным солдатам…
– Отдаст Белоголовому Зерави и утрется… – мрачно буркнул Упрямец.
– Деньги у Величайшего уже появились, так что война будет… – неожиданно для всех остальных воскликнул казначей. – А вот обойдется она ему ой как дорого…
– Ты в этом уверен? – недоверчиво прищурился Латирдан.
– Более чем, Ваше Величество! – ухмыльнулся барон Кейвази. – Те четверо суток, которые по моей просьбе шла торговля между ал’Арради и представителями купеческих домов Алата, позволили утроить сумму, которую Величайший должен заплатить за ссуду…