Дракон мелового периода - Гурова Анна Евгеньевна. Страница 58

Мой приказ был выполнен так быстро, что никто и ахнуть не успел. Дракон белой молнией взвился в небо, унося Погодину, – только подошвы босоножек мелькнули. Через несколько секунд с высоты донесся слабый яростный вопль.

– Ты что делаешь? – заикаясь, спросил Саша.

– Змея запускаю, – хладнокровно ответила я. – За Катьку не беспокойся, ничего с ней не будет. Пусть слегка остынет.

– Да она вообще нормальная девчонка, – кисло сказал Саша, глядя наверх. – Но характер у нее, блин… Кого хочешь достанет. Думаешь, она случайно здесь появилась? Как бы не так. Все время за мной следит, никуда без нее не пойди… С друзьями моими перессорилась, все у нее хамы и дебилы… Слышь, Геля, – смущенно обратился он ко мне, – ты, когда ее спустишь вниз, лучше уйди отсюда. Я тебя не гоню, но я же знаю Катьку – она так просто не успокоится…

– Уйду, уйду, – пообещала я, с состраданием глядя на Сашу. – Только ты мне сначала кое-что расскажи. Я тебя долго не задержу…

– Договорились, – веселея, пообещал Саша. Мы снова сели на скамью. Погодина больше не вопила. Дракон, распустив крылья, уцепился хвостом за крепления прожектора и вился в небе, как натуральный воздушный змей. Снизу, если не знать, было и не различить.

– А клевый у тебя дракон, – заметил Саша. – Сама сотворила?

– Нет, нашла.

– Где такие водятся?

– В сером мире, – переводя разговор на нужную тему, сказала я.

– В каком мире? – Саша смотрел на меня с неподдельным удивлением.

– Помнишь, прошлой зимой ты дал мне кассету с клипом «Бурзума» и попросил посмотреть, чем кончается песня? Я тебе тогда сказала, что отдала кассету Погодиной, но на самом деле сначала я попробовала посмотреть сама. И знаешь, что получилось?

И я рассказала Саше о том, как попала в безлюдную серую Лахту и какого страха там натерпелась, под конец едва не сойдя с ума.

– …Я до сих пор не понимаю, как сумела выбраться оттуда. Подозреваю, что меня кое-кто вывел…

– Да что же тут сложного? – прервал меня Саша. – Разве вас не учили выходу из субпространства?

Я уцепилась за знакомое слово:

– Что за субпространство такое?

– Судя по описанию, это и есть твой серый мир. Ты что, это же первый год обучения! Иллюзия и реальность в мире существуют нераздельно друг от друга. Содержание иллюзии в мире колеблется от тридцати до семидесяти процентов. Субпространство – это состояние полного отсутствия иллюзий, как бы подкладка под наш мир. Костяк, основа…

– Нас этому не учили! – выдохнула я. – Нас вообще учили совсем не так!

– Так ты же реалистка, а это курс иллюзий, – свысока заявил Саша. – Прежде чем иллюзионист научится создавать иллюзии сам, он должен научиться распознавать чужие иллюзии. А тут без субпространства не обойтись. Входишь туда, и сразу все предстает в истинном виде.

– Так оно не опасно?

– Конечно, нет!

– А как оттуда выходить?

– На самом деле туда не надо ни входить, ни выходить. Ты ведь никуда не перемещаешься. Это как внутренний фильтр. Включается – ты перестаешь видеть иллюзии и входишь в субпространство. Выключается – снова видишь мир, как все. Это такой навык, иллюзионисты его специально в себе тренируют…

Вот это да, потрясенно подумала я. Что же это получается… что никакого серого мира на самом деле нет? Что это просто особый взгляд на реальность?

Сколько я перестрадала из-за серого мира, сколько нервных клеток было потрачено, сколько раз я прощалась с жизнью и чуть не отказалась от Дара – и получается, все это было незачем? Что серый мир существовал исключительно у меня в голове? Если так, то это… прекрасно! Замечательно!

Я перевела дыхание и оглянулась по сторонам с таким чувством, как будто вернулась к жизни после смертельной болезни. Мир снова обретал плоть, становился ярким, вкусным, полнокровным. Серое субпространство расползалось по темным углам, превращаясь в вечерние тени, в пыль на листьях, в тонкий прах под ногами… Но Джеф, этот подонок, чертов враль!

– Я это субпространство всегда терпеть не мог, – продолжал Саша. – Да его люди вообще с трудом переносят. Отсутствие иллюзий противно человеческой природе. Но без него не сможет работать ни один иллюзионист. Это как перекресток: как бы ты ни заблудился в иллюзиях, всегда можно вернуться в субпространство и начать по новой.

– А можешь сказать, кто дал тебе кассету с «Бурзумом»? – вкрадчиво спросила я.

– Не могу. Я просто не знаю этого парня.

– Какого парня?

– Погоди… – спохватился Саша. – Откуда ты знаешь, что эту кассету мне кто-то дал?

– У меня свои источники, – загадочно улыбнулась я. – Ну, расскажешь?

– Да нечего рассказывать. Я правда его не знаю.

С башни донесся новый вопль. Я взглянула наверх. Там дракон, выхватив из рук Погодиной что-то белое, полоскал его в воздухе. Погодина махала руками и явно проклинала его.

– Мне позвонил один парень… Как бы тебе объяснить? В общем, на первом году меня вроде как курировал один бугор из академии, такой профессор Савицкий. Он у нас вел спецкурс. Кстати, хрен мне это помогло, когда меня выперли. А когда я пришел к нему качать права, он предложил реабилитироваться. Сделать внепрограммное задание, как бы тайком, а потом всех потрясти…

Я нахмурилась – ситуация была мне смутно знакома.

– …И вот как-то в феврале – звонок. Надо прийти в училище, и там мне передадут кассету с заданием. Я приехал, ко мне подошел какой-то парень, объяснил ситуацию, отдал кассету. Ну и все.

– А задание-то ты сделал?

– Выяснилось, что никакого задания и не было. Когда я позвонил Савицкому – мол, у меня ничего не получается, – он ответил, что ничего мне не передавал и вообще не понимает, о чем идет речь.

– Кто же был тот парень?

– Черт его знает.

– А кассета? – вспомнила я. – Куда делась кассета?

– Пропала. Катька дала ее на время своей подруге с нерусским именем, а подруга куда-то свалила вместе с кассетой. Ну, все, что знал, я тебе выложил.

– Не так уж этого мало, – кивнула я, все еще думая о сером мире. – Ладно, я пошла.

– Катьку-то сними, – напомнил Саша. Дракон послушно снес Катьку вниз. Как ни странно, вид у нее был почти спокойный. Казалось, она что-то про себя решила.

– Дурочка хвастливая. Ты сама себе могилу вырыла. Прощайся с творчеством навсегда, – злорадно сказала она мне, схватила Сашу за руку и потащила со стадиона. Уходя, я обернулась и поймала ее торжествующий взгляд.

3

На «развалинах библиотеки». Геля встречает оранжевого гнома и попадает в мешок

Вернувшись домой, я узнала от мамы, что снова звонил Хохланд. Мама сообщила ему, что я вернулась, и теперь, хочешь – не хочешь, придется к нему идти. И признаваться, что я абсолютно ничего не сделала по «аленькому цветочку». Честно говоря, после неудачной попытки созерцания Сашиной фотки я даже ни разу не вспомнила о летнем задании.

Голос Хохланда в телефонной трубке был неприветливым и нервным. Мне даже показалось, что в первый момент старик меня не узнал.

– Здравствуйте, Ангелина, – отрывисто произнес он. – Вернулись? Да, да, замечательно… Надеюсь, хорошо отдохнули. Нет, сегодня ко мне приезжать не надо. Непредвиденные обстоятельства… аврал на работе. Может быть, завтра вечером… Звоните. До свидания.

«Не больно-то и надо», – в глубине души довольная, подумала я. Хоть все лето просиди на своей работе, мне же лучше.

Тем не менее у меня неожиданно освободился день, и я решила съездить в Старую Деревню и посмотреть, что там за ерунда с библиотекой и откуда снова взялись развалины.

Я шла по грунтовке от метро с таким чувством, как будто все, что я пережила в июне, случилось не со мной. Как можно быть такой безмозглой, укоризненно думала я о той Геле, которая, вцепившись в самого неподходящего спутника – Джефа, лезла напролом навстречу все новым и новым неприятностям. Теперь я буду действовать умнее: никому не доверять, никуда не соваться без разведки и вообще не лезть в то, что меня не касается. Просто посмотрю на библиотеку, даже на территорию заходить не буду, и вернусь домой.