Пепел и сталь - Сандерсон Брэндон. Страница 35

Его голос прозвучал очень громко. В тоне Кельсера слышалась уверенность, как будто он бросал вызов туману. Вин такой уверенности не чувствовала.

– Сейчас будет твой первый урок, – продолжил Кельсер, шагая по улице. – Но не алломантии, а отношения к миру. – Кельсер сделал широкий жест рукой. – Все это, Вин… все это принадлежит нам. Ночь, туман – они наши. Скаа боятся тумана до смерти. Воры и солдаты выходят по ночам, но им тоже страшно. Знать делает вид, что ей плевать на все, но и в лордах туман порождает смущение. – Он обернулся и посмотрел на Вин. – Туман – твой друг, девочка. Он прячет тебя, он защищает тебя… и он дает тебе силу. Братство внушило скаа некую идею… Оно утверждает, что рожденные туманом – потомки тех немногих людей, которые сохраняли верность Вседержителю до Вознесения. Правда, есть и другие легенды, их рассказывают только шепотом; и они гласят, что рожденные туманом – нечто такое, над чем даже Вседержитель не властен, нечто возникшее в тот самый день, когда туман впервые опустился на мир.

Вин осторожно кивнула. Ее поразило, что Кельсер говорит обо всем этом столь откровенно. По обе стороны улицы высились здания, битком набитые спящими скаа, но Вин казалось, что они с Кельсером совершенно одни. Одни в этом перенаселенном городе, одни во всей Последней империи.

Кельсер шел все дальше, и его бодрая походка как-то плохо сочеталась с туманной мглой.

– А мы разве не должны опасаться солдат? – тихо спросила Вин.

Ворам всегда приходилось держаться осторожно, чтобы не нарваться на ночной патруль.

Кельсер покачал головой:

– Если даже мы окажемся настолько беспечны, что нас заметят, ни один имперский патруль не осмелится побеспокоить рожденного туманом. Они увидят наши плащи и тут же сделают вид, что нас здесь нет. Помни, почти все рожденные туманом – члены Великих Домов, а остальные принадлежат к чуть менее знатным семьям Лютадели. В любом случае все они – очень важные особы.

Вин нахмурилась:

– Значит, стражники просто не обратят внимания на рожденного туманом?

Кельсер пожал плечами:

– Это, видишь ли, дурной тон – признавать, что некто крадущийся по крышам на самом деле является знатным и уважаемым господином, если не госпожой. Рожденные туманом настолько редки, что на них нельзя распространять обычные светские правила и предубеждения. Они всегда жили двойной жизнью. С одной стороны, они аристократы, допущенные ко двору, а с другой – шалящие по ночам алломанты. И каждая семья тщательно охраняет тайну своего рожденного туманом. Это, кстати, служит неизменной пищей для сплетен и обсуждений в высшем свете.

Кельсер повернул за угол, и Вин, все еще нервничая, поспешила за ним. Она не знала, куда он ее ведет, а ночью так легко заблудиться… А может, он не вел ее к какой-то конкретной цели, а просто знакомил с туманом?

– Ладно, – сказал Кельсер, – давай учиться использовать базовые металлы. Ты ощущаешь свой металлический запас?

Вин немного помолчала. Сосредоточившись, она отчетливо различила восемь источников силы внутри себя – и каждый из них был мощнее тех двух, на которые успел указать ей Кельсер. С того дня она не использовала удачу. Она начала осознавать, что всегда обладала оружием, силы которого по-настоящему не понимала, – оружием, которое случайно привлекло к ней внимание Стального инквизитора.

– Начинай поджигать их, по одному, – сказал Кельсер.

– Поджигать?..

– Так мы называем активацию алломантических способностей, – пояснил Кельсер. – Ты «поджигаешь» металл, связанный с конкретной силой. Ты сейчас поймешь, что я имею в виду. Начни с тех металлов, с которыми ты пока незнакома, а с приглушением и разжиганием эмоций мы поработаем в другой раз.

Вин кивнула, остановившись посреди улицы. Очень осторожно она потянулась мыслью внутрь себя, к новым источникам силы. Один из них показался ей смутно знакомым. Может, она и прежде его использовала, сама того не замечая? А что он делает?..

«Проверить это можно только одним способом…»

Не слишком хорошо представляя, что, собственно, должна делать, Вин ухватилась за источник силы, пытаясь извлечь его на свет.

И в то же мгновение в ее груди вспыхнул жар. Ничего неприятного, Вин просто отчетливо и ясно ощущала его. А вместе с теплом пришло что-то еще… как будто все ее тело налилось здоровьем и мощью. Вин словно бы стала крупнее, сильнее…

– Ну, что случилось? – спросил Кельсер.

– Я как-то по-другому себя чувствую, – ответила Вин.

Она подняла руку, и ей показалось, что мышцы реагируют быстрее.

– Тело какое-то другое. Я больше не ощущаю усталости, и я вроде как начеку.

– Ага, – бросил Кельсер, – это пьютер. Он увеличивает твои физические возможности, делает тебя намного сильнее, ты лучше сопротивляешься усталости и боли. Реакции тоже ускорились. В общем, теперь твое тело выносливее и крепче.

Вин для проверки несколько раз наклонилась в разные стороны. Ее мышцы, казалось, не увеличились, но появилось что-то новое… не только в мускулах, но и в костях, в коже… Вин снова заглянула внутрь себя и почувствовала, как источник физической силы уменьшается.

– Он догорает, – сказала Вин.

Кельсер кивнул:

– Да, пьютер горит довольно быстро. В том флаконе, что я дал тебе, был запас пьютера примерно на десять минут непрерывного горения… хотя он кончается быстрее, если заставлять его вспыхивать ярко, и медленнее, если использовать осторожно.

– Вспыхивать ярко?..

– Ты сможешь раздувать горение уже подожженных металлов, когда научишься, – пояснил Кельсер. – Они от этого сгорают быстрее, становятся трудноуправляемыми, зато дают дополнительный прилив сил.

Вин нахмурилась, пытаясь проделать то, о чем сказал Кельсер. С некоторым усилием она как бы разворошила пламя в своей груди, и остатки пьютера ярко вспыхнули.

Это было похоже на глубокий вдох перед отчаянным прыжком. Внезапный прилив энергии и силы. Ее тело напряглось в ожидании, и на мгновение Вин почувствовала себя непобедимой. Но еще через мгновение все прошло, и мышцы медленно расслабились.

«Интересно», – подумала Вин, отметив, как быстро сгорел пьютер в этой вспышке.

– Ты должна еще кое-что знать об алломантических металлах, – заговорил Кельсер, когда они отправились дальше. – Чем они чище, тем эффективнее. Смеси, которые мы разливаем по флаконам, содержат чистейшие металлы, продающиеся специально для алломантов. Сплавы вроде пьютера изготовить куда сложнее, потому что процентное соотношение металлов должно быть точно выверенным. И если ты будешь невнимательна при покупке металлов, тебе могут всучить совсем неправильный сплав.

Вин немножко подумала.

– Хочешь сказать, кто-то может надуть меня?

– Не намеренно, – ответил Кельсер. – Если разобраться, слова вроде «латунь», «пьютер» и «бронза» не вполне отражают суть вещей. Взять, к примеру, пьютер – обычно так называют сплав олова со свинцом, с добавлением меди или серебра, в зависимости от того, для чего он нужен. А вот в алломантическом пьютере девяносто один процент олова и девять процентов свинца. И если ты хочешь выжать максимум из металла, то должна использовать именно этот сплав.

– А… что будет, если поджечь неправильный сплав? – спросила Вин.

– Если в сплаве допущена небольшая ошибка, ты получишь определенный эффект, – ответил Кельсер. – Но если ошибка велика, ты можешь причинить себе вред, воспламенив его.

Вин задумчиво кивнула:

– Я… думаю, что и раньше поджигала этот металл. Время от времени, понемножку.

– Металлический осадок, – сказал Кельсер. – Ты пила воду, в которой много металла, или ела что-то из металлической посуды.

Верно, подумала Вин. В берлоге Камона было несколько кружек из металла, похожего на олово.

– Ну хорошо. Погаси пьютер. Попробуем поджечь какой-нибудь другой металл, – предложил Кельсер.

Вин так и сделала. Погасив пьютер, она почувствовала себя слабой, уставшей и беззащитной.

– Теперь, – сказал Кельсер, – ты должна научиться разделять металлы на пары.