Королевства света - Фостер Алан Дин. Страница 11

– Он бы не сделал с нами такого, не будь у него на то серьезной причины. Где-то в доме должно быть объяснение произошедшему. Когда мы найдем его, станет ясно, что делать дальше.

Положив крепкую руку на плечо Какао, Цезарь слащаво улыбнулся:

– Я знаю, что бы я хотел сделать дальше. Эта новая форма сулит столько новых интересных возможностей.

Обернувшись, она сбросила его руку.

– Хоть раз в своих многих жизнях будь серьезным, Цезарь! То, что с нами произошло, важнее наших желаний! – И совсем тихо добавила: – Надо было Хозяину тебя кастрировать в прошлом году, когда он подумывал об этом.

– Я все слышал! – воскликнул Цезарь обвиняющим тоном.

– Вы оба! – Макитти рыкнула на них командным голосом. – Перестаньте драться и начинайте искать.

– Что искать? – Цезарь взглянул на нее и, разведя руками, непроизвольно точно повторил человеческий жест. – Даже если мы что-нибудь и найдем, как мы поймем, что у нас в руках? Кошки не умеют читать.

– Мне почему-то кажется, что теперь мы можем не только говорить, но и читать. – Старшая женщина кинула ему запечатанный кувшин.

Легко поймав его одной рукой, Цезарь взглянул на наклейку, подписанную от руки.

– «Сладкий маринад». Ненавижу маринады. – Его глаза полезли на лоб, когда он понял, что только что сделал. – Ф-с-с-ст, ты права, мы можем читать! – Он по-новому посмотрел вокруг. Из знакомых предметов и запахов почти ничего не исчезло, зато добавилось столько нового. – Интересно, что еще мы можем делать?

– Кроме как болтать впустую? – Какао помогала Макитти в ее поисках. – Почему бы тебе не помочь нам, тогда и поймешь? Хозяин наверняка оставил что-то, что подскажет нам дальнейшие действия. – Все еще полный радостного изумления длинноволосый блондин присоединился к их поискам неизвестно чего.

Оставив ненадолго Сэма самого разбираться с трудным и путающим искусством пользоваться руками и ногами, Оскар пошел к остальным, но его вдруг остановил жалобный голос, раздавшийся откуда-то сверху:

– Эй, а как же я?

Хотя слова были человеческими, ошибиться, кому принадлежал звонкий переливчатый голос, было невозможно. Посмотрев наверх, Оскар увидел очень стройного, бледного юношу, отчаянно цеплявшегося за верхние балки потолка.

– Привет, Тай, добро пожаловать в мир в облике человека. Спускайся к нам.

– Спускайся – как? – Вытянув тонкую руку, бывшая певчая птица замахала пальцами с большой скоростью, но абсолютно безрезультатно. – Мои крылья пропали! Вместо них у меня теперь эти – эти пальцы. Ими хорошо подбирать зернышки, но, боюсь, летать с ними невозможно.

– Здесь невысоко. Просто отпусти руки и приземляйся на ноги.

– Легко говорить тому, кто был собакой, – ворчал бывший кенар. – Если я спущусь, ты обещаешь удержать кошек, чтоб они не бросились на меня?

Оскар помотал головой. По крайней мере, этот жест был для него знакомым.

– Как видишь, все изменилось, Тай. Ты теперь такой же большой, как и бывшие кошки.

Человеческая речь, отметил он, гораздо удобнее для общения. Прежде единственным ответом на его лай, обращенный к Таю, была струйка чего-то неаппетитного, льющегося из высоко подвешенной клетки.

– Да, но боюсь, не такой сильный.

– Что ж, ты все равно не можешь там оставаться. – Вспомнив об указаниях Макитти, он начал шарить в нижних ящиках кухонных шкафов.

Тай подождал пару минут, потом, повиснув на миг на руках, спрыгнул на пол. Он без труда приземлился на ноги.

– Скажи-ка, совсем не дурно.

– У тебя не могло не получиться. Хозяин Эвинд изменил нас, но не сделал беспомощными. – Оскар оторвался от осматриваемого ящика. – Теперь помоги нам искать.

– Что мы ищем? – Тай осторожно подошел и заглянул через его широкое плечо.

– Что-нибудь, что подскажет нам, что мы должны делать дальше.

– А почему вы думаете, что мы должны что-то делать?

– Потому что… – Оскар заколебался. Это был резонный вопрос, и он не сразу нашел ответ. – Потому что Хозяин Эвинд не стал бы превращать нас в людей без веских причин. Не помню, чтобы он что-нибудь делал просто так, без смысла.

– Тогда, может быть, мы не там ищем? – «Для обычной птицы, – подумалось Оскару, – Тай всегда проявлял исключительную сообразительность». – Может, стоит поискать в кабинете?

Кабинет Хозяина. При мысли о нем Оскар попытался завилять хвостом. Отсутствие хвоста обескураживало. Хотя, размышлял он, есть и другие части тела, отсутствие которых огорчило бы его куда больше. Будь благодарен за то, что есть, сказал он сам себе.

Животные Эвинда допускались в святая святых Хозяина, но только в его присутствии. Горе тому, кого заставали там без разрешения! Макитти избавила всех от необходимости придумывать оправдание.

– Тай прав. Именно в кабинете Хозяин Эвинд хранил все самое ценное. Там и следует искать. – Повернувшись, она так изящно махнула рукой, будто делала это всю жизнь. – Все за мной.

Оскар охотно пропустил старшую кошку вперед. Они остановились у открытой двери: прочно укоренившиеся привычки заставляли их держаться от кабинета подальше. Оскар заметил, что Цезарь встал вплотную к Таю, который был одного с ним роста, но далеко не такой мускулистый.

Бывший певун наконец почувствовал напряженный немигающий взгляд другого человека.

– Эй, ты что-то задумал, кот?

– М-да-яу. Меня просто неудержимо тянет перегрызть тебе глотку и полакомиться твоими мозгами.

– Ну, так держи свои желания при себе. – Оскар не испытывал неловкости от того, что вмешался. – Если мы хотим пройти через то, что выпало на нашу долю, нам придется полагаться друг на друга и рассчитывать на помощь товарищей.

– И к тому же, – отважно заявил Тай, – я теперь достаточно большой, чтобы постоять за себя.

Оглядев парня с ног до головы, Цезарь презрительно фыркнул:

– Может быть.

Тут на его плечо опустилась тяжелая рука. Цезарь оглянулся и поднял голову. Его зрачки расширились, чтобы целиком охватить взглядом Сэма, бесшумно подошедшего сзади. Даже в его новом гигантском человеческом обличий бывший змей двигался сверхъестественно тихо.

– Оставь его в покое, – угрожающе просвистел великан. – Запомни, если бы у меня была возможность, я бы тоже убивал и ел кошек.

– Ладно, ладно, успокойся, дубовая голова! – Стряхнув с себя огромную руку, Цезарь в раздражении отошел.

– Тихо, вы все! – Внимание Какао было приковано к убранству священной комнаты. Столпившись в дверях, они молча смотрели, как Макитти осторожно, но со все большей уверенностью обходила кабинет.

Множество полок, рядами висевших на стенах, были до отказа забиты книгами и колбами, засушенными частями каких-то неизвестных животных и банками с забальзамированными органами. В середине комнаты стоял большой стол из полированного темного ореха. На нем теснились баночки со странными порошками и связанные пучки сушеных трав. Вместо потолка был застекленный купол очень своеобразной формы, который пропускал бледный дневной свет. Он оказался таким же серым, как и все остальное, поскольку его великолепные витражные мозаики стали бесцветными.

Наконец Макитти облокотилась руками о спинку высокого зачехленного стула.

– Я думаю, здесь безопасно. Выглядит безопасно, да и пахнет тоже. Так что заходите и помогайте мне искать.

Они ввалились в кабинет, все еще чувствуя себя Неловко оттого, что роются в вещах Хозяина. Только Тай был как в своей тарелке. Оскар припомнил, что

Хозяин часто брал кенара в кабинет, где птица развлекала его своим пением. Именно поэтому Тай был лучше других знаком с кабинетом и его содержимым. Они продолжали поиски и становились все более уверенными в себе. Но в лежащих разрозненных листках не было никаких полезных сведений, и ни одна из сотен книг и свитков не сулила им откровений.

– Должно быть что-то. – Макитти утерла пот с лица. Появление пота явилось еще одним новым и довольно неприятным последствием их недавнего превращения. Там, где позволяла ее теперь уже не такая гибкая шея, она слизывала соленые капельки с кожи.