Одиннадцатый легион - Юрин Денис Юрьевич. Страница 24

– Можешь не торопиться, мы нашли храм, шагов двести – двести пятьдесят отсюда. Профессор остался следить за входом. Пока все тихо.

– И что теперь? – стараясь не захлебываться воздухом, произнес изможденный бегом Дарк. – Что делать надо?

– А ничего, пошли. И вынь девице кляп изо рта, ужо можно. Сам бы достал, да боюсь, пальцы откусит. Уууу, злюка! – скорчил испуганную рожу Гаврий, находившийся явно в хорошем расположении духа. – На помощь-то звать она уже не будет, амазонок поблизости нет. Единственно, кто вопли услышать может, так это маркиз, коли он действительно там, но это ей ничего не даст, а на «угощения» нарвется.

Группа устроилась среди деревьев на пригорке, с которого отлично просматривалась местность перед храмом, конечно, если так можно было назвать полузасыпанный щебнем проход в пещеру, напоминающий скорее вход в давным-давно заброшенную угольную шахту. Единственное, что еще наводило на мысль о том, что когда-то пещера имела культовое значение, были две поваленные и полуразрушенные колонны, на верху которых некогда красовалась пара каменных идолов. Мелкие осколки и отдельные фрагменты, наверное, величественных в прошлом статуй были теперь хаотично разбросаны перед входом.

– Так проходит слава мира, – задумчиво морща лоб и качая головой, продекламировал Профессор. – Когда-то этим статуям божеств ноги языками вылизывали, а теперича скунсье всякое задами о них трется, территорию метит…

– Профессор, опять дурь лепишь, – прервал напарника Гаврий, – я, конечно, понимаю, ты о повадках сородичей больше знаешь, но кажется мне, что не настолько уж они глупы, чтобы об острые осколки тереться.

– Хам ты, Гаврий, и быдло деревенское. Я те о высоком… аллегорию задвинул, продемонстрировал возвышенность мысли, а те все опошлить… Хам и неуч!

– Ну ладно, муж ученый, ты лекций тут не разводи, скажи лучше, как действовать будем?

– Ну, как, как? Как всегда, обычная процедура. Скоро солнце сядет, дождемся темноты, ближе к полуночи и двинем. Если он там, то точно уж спать будет. Огонь не разжигаем, факелами не балуемся. Входим вдвоем, Дарк у входа на случай чего останется, а девица у дерева, привязанная, разумеется. Вопросы иль предложения есть?

– Как же вы без света, в темноте-то?

– Ну, за это ты не беспокойся, – усмехнулся Гаврий, – энтому мы обучены.

До начала операции оставалось еще часа три, и диверсанты решили выспаться, оставив на этот раз дежурным проштрафившегося вчера Профессора. Перед тем как заснуть, Гаврий повернулся лицом к Дарку.

– Слушай, паря, ты с нами впервой идешь, поэтому вот что я те скажу. Когда у входа караулить будешь, о девке забудь, что бы она ни делала, пущай даже бежать попытается – пес с ней… О нас тоже забудь, внутрь не суйся, твое дело – проход охранять, чтоб никто туда не вошел и тем более не вышел. Коли к маркизу подмога подойдет, то те с ней одному разобраться придется. Лучше всего биться в самом проходе – он узкий и темный. Атаковать тя, самое худшее, только по двое смогут. Стой всегда лицом к выходу, так видеть лучше будешь, а враги наоборот. К тому же следи не только за окрестностями, но и за пещерой. Возможно, мы с ним не справимся, всякое может случиться, тогда вся надежа на тебя. Маркиза живьем взять не старайся, сложно это, да и ни к чему. Нужны только бумаги, найди их и передай Рональду.

Сон пролетел незаметно, как будто его и не было. Вот только закрыл глаза, и снова подъем. В воздухе веяло ночной прохладой и сыростью. Собираться пришлось в темноте, поскольку костер вблизи логова врага разжечь не осмелились. Открыв глаза, Дарк увидел, как Гаврий надевает свой загадочный плащ «тени», а Профессор умело привязывает веревкой амазонку к стволу ближайшей сосны.

– Торопись, через десять минут выступаем, не забудь проверить оружие! – послышался во тьме наставнический бас Гаврия. – Плащ возьми, иначе замерзнешь.

Быстрым прыжком встав на ноги, Дарк принялся за проверку амуниции. Первым делом протер мокрую рукоять нордера, сделал несколько пробных поворотов, разминая кисть и привыкая к мечу, который, по какому-то странному стечению обстоятельств, аж целых два дня не держал в руках. Вынул кинжал из-за голенища сапога и пристроил его поближе, то есть за пояс. Носить кинжал было удобнее за голенищем, но доставать быстрее из-за пояса. Одернув куртку и подправив сапоги, Дарк потянулся за щитом, но его внезапно окрикнули:

– Дарк, оставь ты этот таз, он же громоздкий и гремит, мы на захват идем, а не шеренгу лучников атакуем.

– Не волнуйся, Гаврий, я знаю, как этой штукой пользоваться…

При этих словах, Дарк резко закинул щит за спину и туго стянул его крепежными ремнями. Наброшенный сверху маскировочный плащ полностью скрыл замысловатую боевую конструкцию.

– Ты же сам говорил, что мне, возможно, в бой вступить придется, коль маркизу подмога подоспеет. А если один против нескольких стоишь, так всегда хитрец найдется, что со спины полезет. Лишняя броня не помешает.

– Ну, смотри, те виднее, но только если при ходьбе греметь, как телега с камнями, будешь, пеняй на себя, я не прощу.

Произведя последние приготовления и убедившись, что ничего не забыли, троица встала в круг. На всякий случай Профессор еще раз повторил несложный план операции, особенно подчеркивая моменты, касающиеся Дарка.

Работая вместе в течение многих лет, диверсанты понимали друг друга с полуслова и были на все сто уверены в правильности действий своего напарника. Участие же в деле нового человека вызывало опасения. Дарк понимал, что в глазах остальных именно он был слабым звеном. Если провал и произойдет, так, скорее всего, по его вине, считали они. Чрезмерная опека со стороны профессионалов внушила новичку не только чувство ответственности за корректное исполнение поставленной задачи, но и неуверенность в себе, боязнь все испортить.

После последнего инструктажа солдаты удачи накинули и туго завязали глухие капюшоны маскировочных плащей, затем двинулись вперед, низко припадая к земле и продвигаясь к цели по одному, короткими перебежками. Несмотря на очень медленный темп передвижения, сердце отчаянно билось в груди Дарка, кровь стучала в висках. В какой-то момент он почувствовал, как подгибаются ноги и трясутся руки. Его охватил таинственный, никогда ранее не изведанный страх, и волна оцепенения прокатилась по напряженному телу. Он боялся неизвестности, которая скрывалась там, впереди, в самом сердце пещеры, боялся спугнуть врага неловким движением или случайным шорохом. Такое же чувство охватывает хищника, тихо крадущегося к жертве и готовящегося к решительному прыжку. Азарт охоты куда-то уходит, уступая место опасению промахнуться, совершить ошибку, неправильно рассчитать дистанцию или просто подвернуть ногу при броске.

К счастью, путь до заброшенного храма оказался не настолько долгим, как это показалось вначале. Миновав последние метры почти ползком, группа нырнула в черную дыру прохода пещеры. Встав в полный рост, солдаты расслабились и наконец-то смогли вздохнуть полной грудью. Легкие моментально заполнились холодным воздухом, а в нос ударил омерзительный, выворачивающий наизнанку запах плесневелой сырости и трупного разложения.

Гаврий приблизился к Дарку и тихо прошептал в самое ухо: «Вожмись в камни, лучше всего ляг вполоборота и накройся плащом. Не поворачивайся спиной ни к пещере, ни к лесу… – Затем отвернулся и добавил: – Мы пошли, до скорого, паря!» Напарники бесшумно исчезли в недрах пещеры, оставив новичка наедине с лесом и его страхами.

Солдат «бригады Рональда» называли по-разному, в зависимости от того, как к ним относились, то есть боялись или восхищались. Среди агентов разведок самым употребительным эпитетом был «палачи». Прозвище подчеркивало безжалостность и холодную жестокость, с которой сотрудники службы безопасности истребляли врагов Республики. В народе же их часто называли «тенями», «крадущимися в ночи», восхищаясь умением и мастерством, с которым им удавалось незаметно добираться до самых сильно охраняемых и могущественных персон.