Колумбы иных миров - Федотова Юлия Викторовна. Страница 5

Силы Стихий! Этого только не хватало! Выучили грамоте на свою голову!!!

Это Ильза услышала на рынке рецепт сехальского блюда, прибежала домой и записала на первом, что попалось под руку – на моём дневнике! Ещё и кляксу поставила! Можно подумать, у нас в доме другой бумаги нет!

Энка говорит: «Сам виноват. Не бросай, где попало». Почему существа часто склонны осуждать других именно за то, чем грешат сами?

Между прочим, Меридит этого есть не станет, она не выносит чеснок. А я стану. Особенно со свежей лепёшкой, судя по запаху, она уже испеклась.

Наша Ильза удивительно вкусно готовит. Интересно, почему из одних и тех же исходных компонентов у неё получается божественное яство, а у меня или Меридит – сущая отрава? Ведь если ставить химический опыт, результат всегда одинаков, независимо, кто его проводит – профессор Донаван, я, или даже студент-первокурсник, если он потрудится ничего не перепутать. Наверное, в кулинарии, и вправду, есть нечто божественное. Это искусство, а не просто процесс…

Да-а, вот если у меня процесс и дальше так пойдёт, пожалуй, я скоро превращусь в настоящего философа и стану писать трактаты. Может быть, профессор Донаван хочет именно этого?

Из крепости Фольд по-прежнему никаких известий. Лабораторию профессора не отдали Монссону или Уайзеру, а опечатали сургучом и наложили заклятие, его жилые апартаменты – тоже (я специально ходил, проверял). Это обнадёживает. Может быть, со временем профессор сможет вернуться.

А меня не оставляет мысль о других континентах. Почему никто в нашем мире до сих пор не потрудился их открыть? Или их просто нет в природе? Тогда где я видел голых чёрных людей и ступенчатые сооружения среди густого леса? Не могу поручиться за второе, но первое было точно в нашем мире… Интересно, какие у наших дам планы на лето?…

Сегодня я, наконец, собрался с духом и рассказал о своих грандиозных замыслах. Понимания, как я и предполагал, они не встретили. Одна только Ильза ответила, что ей совершенно всё равно, куда и когда, лишь бы со всеми вместе. Меридит напомнила, что: «мы, дисы – народ сухопутный, на том стоим», и лавры бабки-пиратки её не прельщают. Она, вообще-то рассчитывала, что мы отправимся повоевать в Герцогства. А Энка, по своему обыкновению, развопилась, будто её режут. Сказала, что до других континентов, если таковые вообще существуют, возможно, придётся плыть не один месяц, а то и целый год. И она столько просто не выдержит, помрёт от скуки, если прежде не выпрыгнет за борт. И у неё куча дел в Уэллендорфе, и из Университета нас не отпустят, и ещё множество разных причин… В общем, реакция ожидаемая, поэтому я не отчаиваюсь…

… Тем более, первый союзник у меня уже нашёлся! Только что из Дольна явился Эдуард! Вот паразит, всего месяц до начала вакаций не дотерпел и сбежал! Заявил, что Ильза была совершенно права, не стоило в «это упыриное гнездо» возвращаться, плевать ему на образование, больше он туда ни ногой!

Я спросил, а как же его планы сделаться великим полководцем? Он ответил, что для этого ему совершенно ни к чему навыки отмывания уборных и казарм, а никаких других он за год так и не развил. Наверное, он опять чем-то проштрафился, и не хочет признаваться. Ну, это его дело. Главное, что идея с другими континентами его очень увлекла. Раз не судьба ему сделаться великим полководцем, самое время позаботиться о карьере великого мореплавателя и первопроходца – так он решил. И даже вызвался сходить в Конвелл, заручиться поддержкой Аолена.

Аолен ушёл от нас в Конвелл по осени. Он узнал, что там завёлся некий выдающийся лекарь из Герцогств, чрезвычайно знаменитый и компетентный. Вот он и напросился к нему в ученики – ликвидировать пробелы образования. Теперь он сможет лечить язвы, чирьи, простуду и понос, по крайней мере, Ильза на это надеется. Она вообще была даже рада, что Аолен направился именно в Конвелл, рассчитывала, что он станет присматривать за Бандарохом Августусом и его потомством. Лично я очень сомневаюсь, что он этим занимался…

…Видно, сама Ильза тоже не уверена в добросовестности Аолена. Она выразила желание отправиться в Конвелл вместе с Эдуардом, и лично проверить, как там обстоят дела. Какая досада, что у нас больше нет грифона! На нём бы они за два дня обернулись. А пешком – неделя туда, неделя обратно, а то и больше. На покупку лошадей у нас не осталось наличности, джинны-туфлевладельцы в Уэллендорфе дела не ведут. Одна надежда на какую-нибудь оказию.

Ильзе с Эдуардом повезло. Энка узнала (удивительно, как ей удаётся всегда быть в курсе всех событий!), что одно почтенное уэлендорфское семейство задумало переезд в Конвелл, и срочно подыскивает охрану для своих обозов. Конечно, запряжённые в телегу лошади ходят не бог весть как резво, а всё-таки быстрее, чем пешком тащиться.

И потом, Меридит говорит, что отпускать их (Ильзу с Эдуардом, а не лошадей) в путь с почтенным семейством как-то надежнее. Меньше глупостей наделают, если будут под присмотром. Я ей сказал, что нехорошо так думать о ближних своих. Ведь когда мы были в их возрасте, то шастали, где хотели, без всякого присмотра, и никаких глупостей не делали.

«Это мы-то глупостей не делали?!» – фыркнула на меня Меридит, и чего только не припомнила! И как лазили во вражеский лагерь, чтобы стащить с вертела окорок, и как подрались с аполидийскими легионерами, и как я провалился в колодец, и ещё много такого, о чём, в присутствии кое-кого из рода сильфов, стоило бы помалкивать. Да и Ильзе с Эдуардом лишние подробности о нашей боевой юности ни к чему, тем более, перед дальней дорогой.

…Уж не знаю, как мы теперь станем обходиться без ильзиных разносолов? Придётся опять ходить в трактир, а там у них вечно рыба несвежая… Как же быстро, однако, привыкаешь к хорошему! Воину это ни к чему.

Кстати, наша гортензия, наконец-то, зацвела! Я надеялся, что цветки будут розовые или голубые, но они оказались зеленовато-белыми, невзрачными. Не знаю, это сорт такой, или ей света не хватает? (У нас комната с окнами на север, я нарочно выбирал, чтобы солнце не попадало.) Зря Энка гортензию завела, надо было папоротник, ему много света не требуется. Интересно, можно ли изменить комнатный папоротник так, чтобы он цвёл и отворял клады? И что произойдёт в момент цветения – будут в комнате, как в лесу, всякие страсти твориться, или нет?

У Макса есть цветок – глоксиния – вот это красота! Ирина говорит, он родом из Южной Америки… Если в нашем мире есть другие континенты, наверное, и там растёт что-нибудь замечательное…