Ледовое снаряжение - Фостер Алан Дин. Страница 8

— Верю, — заметил Септембер. — Какая уважающая себя пчела обречет себя на гибель на этой планете? — Он взял одно из растений и стал с интересом рассматривать. — Много протеина? Прекрасно. Нам потребуется любое «горючее», когда кончатся припасы. — Он надкусил и задумчиво пожевал стебелек. — Не так плохо. Конечно, не шпинат, но лучше, чем дандельоны.

— Дандельоны?

— Не беспокойтесь, приятель, здесь их, похоже, нету, — заметил он, дожевывая остальную часть растения. — Кожа твердая, как подошва на старом башмаке. Сладковатая на вкус, ближе к петрушке, чем к сельдерею. При хорошей обработке будет почти культурный вид. Уксус у нас имеется?

— Нет, если не считать дочери дю Кане, — фыркнул Этан. — Может, тут есть и другие съедобные растения, но насчет пика-пины точно помню. Трудно судить по данным одного просмотра, тем более, интересовался я больше торговлей и обменом.

— А как с животными? Хорошая котлета не помешала бы.

— Я плохо помню отдел фауны, — он напряженно наморщил лоб, — но животные здесь есть. Да и рыба тоже. И точно помню: съедобная. Она адаптировалась к малокислородному обмену, что позволяет существовать подо льдом. Говорят, очень вкусная.

— Ага! Эту зажарить еще лучше.

— Только надо достать их из-под девятиметрового льда как минимум.

— Ох, я и забыл, — заметил Септембер разочарованно, так что его огромный нос уныло повис.

— Ну а сейчас что делать? — спросил Этан. Одно дело — интересная беседа о планете, другое — непосредственные действия.

— Сначала — получше подготовиться к ночевке. Заснуть здесь можно, вся сложность в том, чтобы проснуться. Если сегодня переночуем нормально, может, завтра смастерим какие-нибудь санки и подумаем о навигационном оборудовании. Может быть, у наших милых похитителей есть карты? Хотя, мы могли сесть в месте, которое на них не обозначено. Перед тем, как мы стукнулись, я поглядел на сигнальный контроль, он зарегистрировал, что мы сильно отклонились. Но о картах надо спросить оставшегося в живых.

— А си будет сотрудничать?

— Почему нет? Он такой же кандидат на замерзание. Между прочим, и вы припомните все известные вам сведения и попробуйте соотнести Арзудун с известными вам ориентирами на планете.

— Я сам позабочусь о тепле сегодня ночью. Внутри огонь лучше не разводить. Но я не знаю, как это сделать снаружи. Хорошо еще, что есть запасы древесины. Вот если бы мы очутились посреди этого пространства, — он показал на ледяной океан, — было бы куда хуже!

Этан подумал, что на лодке нет никакого горючего. Не годились ни упаковочный материал, ни начинка сидений. Сам Патрик Морион не развел бы здесь костра. Можно с помощью подогревателя для консервов добыть огонь, но его надо чем-то поддерживать. Эх, хорошо было в старину на Земле, когда транспорт делали из дерева!

Септембер показал на остров:

— Можно валить здесь деревья с помощью излучателя. Надеюсь, они не слишком сырые. Интересно, как им удается не замерзать?

При упоминании о морозе Этан снова поглядел на солнце. Оно было пугающе низко. Скоро уйдет дневное тепло… хотя какое это тепло? Точнее: более сносный холод. Здесь, кажется, день на два часа короче, чем на земле.

Дверь в их отделение отворилась туго, со скрипом. Колетта высунула голову. Словно большой барсук после спячки, подумал Этан и подосадовал на себя: что она ему сделала? Но насмешливая мысль возникла сама по себе.

— Нашли что-нибудь? — при этом она посмотрела мимо Этана. Это не должно было раздражать его, но так не получилось.

— Есть деревья, но сейчас их валить — тяжелое дело, — ответил

Септембер.

— Пойдемте, Сква, — ляпнул вдруг Этан, — принесем вязанку дров.

Давайте излучатель.

— Да ведь вы не хотели с ним связываться? — удивился тот.

— Я передумал. Буду валить, а вы понесете… нет, не надо. — Рука

Септембера застыла. — Еще одно ваше дружеское похлопывание, и я не смогу поднять его. — Этан показал на оружие. Он крепко зажал излучатель в руке.

— Хорошо, Этан. Надо сделать хорошую вязанку, пока еще не стемнело.

Или не поднялся еще больший ветер. — Он поднял воротник, закрывая шею.

Они выбрались из лодки. Колетта задумчиво смотрела им вслед. Потом покачала головой и слегка улыбнулась, прежде чем закрыть за ними дверь.

Уже после захода солнца, в зловещем лунном свете, они ввалились в металлическую комнатку. Этан, которого всего трясло, думал только о том, чтобы не рассыпаться на кусочки. Здесь хотя бы не было этого адского ветра. Его кожа не обморозилась только благодаря маленьким обогревателям, встроенным в капюшон. Он не понимал, как Септембер еще стоит на ногах. А ведь потом будет гораздо хуже.

Что-то брякнулось позади него, и он отскочил. Септембера было не видно за грудой дров, обрезанных лучше, чем любым топором.

Этан откачнулся от двери и медленно опустился на пол. Если он вернется домой целым, то найдет себе прекрасно сидячую работу в кабинете в их заведении и будет блаженствовать. Излучатель он бросил в угол.

Уолтер, похожий на паука в банке, так и набросился на оружие, чтобы тут же направить его на Септембера. Последний же спокойно складывал дрова возле несгораемых ящиков из-под продуктов.

— Это ты сглупил, парень, — сказал похититель Этану, не сводя глаз с

Септембера.

— Не делай глупостей, гнилушка, — предупредил тот.

Учитель, как и оба дю Кане, сидели спокойно.

Этан безуспешно пытался найти местечко потеплее. Септембер уложил часть дров и веточек в центре комнаты на зелено-коричневые иголки. Тут еще было что-то напоминающее лишайник, правда, очень отдаленно.

Колетта повернулась к отцу:

— Папа… зажигалку.

— А? — спросил тот удивленно, потом понял. — Да, пожалуйста!

Он вытащил из кармана и вручил Септемберу какую-то блестящую вещицу.

— Прошу вас, мистер Септембер. Правда, боюсь, она неполная. Я пока обойдусь без курения, — он улыбнулся с надеждой.

Септембер щелкнул. Вещица, как заметил Этан, была роскошная, с филигранной отделкой.

— Спасибо, дю Кане. — Старик явно был польщен. — Это — быстрее и легче, чем возиться с продуктовым подогревателем.

Иголки занялись почти сразу. Дерево затрещало, как разбиваемая посуда, но пламя еле-еле занялось.

Пика-пина, собирать которую было, понятно, легче, чем валить деревья, пропиталась влагой, так что поджечь ее было трудно.

— Эй! — крикнул Уолтер, которому все это надоело. Он считал себя хозяином положения, но никто не обращал на него внимания, что его бесило.

Сначала он изумленно смотрел на них, потом заорал, обращаясь к Септемберу:

— Я сейчас оторву тебе голову! Продырявлю твой череп!

Септембер пошуровал в костре, рассыпая искры. Он подправил его, так как из двери сквозило через щели. Потом лениво посмотрел на Уолтера.

— Да нет, не получится.

— Если думаешь взять меня на пушку… — заорал похититель.

— Ты, коротышка, ползи в свою дыру. Не видишь, я забочусь, чтобы ты не сдох?

Уолтер затрясся, стиснув зубы. Он положил палец на курок.

— Этот несчастный дурак собирался в вас стрелять, — спокойно сказала

Колетта.

Легкая зеленая вспышка появилась у дула. Тем и кончилось.

Уолтер оторопел и снова нажал курок. Огонек был чуть заметен. При третьей попытке вовсе ничего не появилось.

Со вздохом, в котором, похоже, были и страх и боль, он бросил бесполезное оружие и убрался в темноту, поглаживая поврежденную руку. Он не сводил глаз, на этот раз испуганных, с Септембера.

— Спокойно, Уолтер. Если мне и хочется сломать вашу цыплячью шею, а туловище забросить в компанию к вашему немому товарищу, то сейчас я это делать не собираюсь. Я слишком устал, хотя завтра или послезавтра могу и передумать. Мне следовало сделать это раньше, но вы такое жалкое подобие мужчины, что с вас достаточно сломанной руки. Больше не надоедайте мне.

Он подошел к двери и стал набивкой из сидений заделывать щель. Вторую щель он оставил для воздуха — и для них, и для костра.