Глубже - Гордон Родерик. Страница 28

— О, Сара, — взмолился Джо. — пожалуйста… пожалуйста, положи его… положи нож… ради твоего сына… ради Кэла… ты же наверняка прочла мое письмо… там все правда, Бог свидетель…

Сара сильнее прижала нож, врезавшийся в кожу прямо над яремной веной, и Джо замер на месте, все еще с поднятыми руками, но теперь он развел пальцы и так затрясся всем телом, что Саре показалось, будто он вот-вот потеряет сознание:

— Нет, нет, не надо, не надо… послушай ее… ты должна ее послушать. Ребекка может тебе помочь.

— Сара, никто тебя не тронет. Даю слово, — спокойно произнесла девочка. — По крайней мере, выслушай меня.

Ребекка чуть пожала плечами, нагнув голову набок:

— Но если хочешь, продолжай… перережь себе горло… Мне никак тебя не остановить. — Она тяжело вздохнула. — Это будет страшной потерей. Очень глупой и трагичной потерей. Разве ты не хочешь спасти Кэла? Ты нужна ему.

Поворачиваясь то в одну, то в другую сторону, хватая ртом воздух, словно загнанное в угол животное (а чем она от него отличалась?), Сара непонимающе смотрела на Джо Уэйтса, будто пытаясь что-то прочесть на знакомом лице старого мужчины в тесной ермолке, с одним-единственным зубом, торчащим из верхней челюсти.

— Джо? — хрипло прошептала она в его сторону, с тихим смирением человека, готового к смерти.

Она вонзила лезвие глубже в горло. Джо Уэйтс отчаянно замахал руками и закричал, когда первые капли крови потекли по бледной шее:

— САРА! ПРОШУ ТЕБЯ! НЕТ, НЕТ! НЕ НАДО! НЕ НАДО!

Глава 12

Уилл вызвался нести вахту первым, чтобы остальные смогли поспать. Он попытался сделать запись в журнале, но сосредоточиться никак не получалось, и в конце концов Уилл отложил его в сторону. Мальчик походил вокруг стола, прислушиваясь к ровному храпению Честера, а затем решил не тратить время и повнимательнее осмотреть дом. Кроме того, ему до смерти хотелось попробовать в деле новый фонарь, который собрал для него Кэл. Уилл прикрепил фонарь к карману рубашки, как ему показал брат, и отрегулировал яркость луча. Бросив последний взгляд на спящих товарищей, мальчик тихо открыл дверь и вышел из библиотеки.

Прежде всего он заглянул в комнату на противоположной стороне вестибюля, которую они с Кэлом осмотрели лишь походя, во время первого обхода дома. Прокравшись по слою пыли на цыпочках, Уилл чуть толкнул дверь и вошел.

По размеру комната не уступала библиотеке, но там не было никакой мебели, ни единой полки.

Уилл обошел ее по периметру, всматриваясь в глубокие плинтуса в тех местах, где попадались полосочки зеленоватых обоев, некогда, очевидно, украшавших стены.

Уилл подошел к закрытым ставнями окнам, борясь с желанием открыть их, — вместо этого он еще раз прошелся туда-сюда, глядя, как луч фонаря разрезает тьму перед ним. Так и не увидев ничего интересного, Уилл уже собрался уходить, как вдруг что-то привлекло его внимание. Он не заметил этой странной надписи во время их предыдущего торопливого визита в комнату, ведь тогда с собой у мальчиков были только светосферы. Но теперь, при наличии более яркого света, не увидеть ее было сложно.

На стене у двери, примерно на уровне головы, было нацарапано следующее:

Затем после даты, ничего не говорившей Уиллу, следовало:

Пораженный Уилл протянул руку и провел ею надписи.

— Папа! Папа был здесь! — закричал он. Он пришел в такой восторг, что позабыл, как все они старались вести себя в доме как можно тише. — Мой папа тут был!

Честер и Кэл, разбуженные его криками, с разбегу вылетели в вестибюль.

— Уилл? Уилл, что случилось? — прокричал с порога Честер, опасаясь за друга.

— Посмотрите сюда! Он здесь был! — в возбуждении повторял Уилл.

Они принялись читать надпись, но Кэла она, казалось, нисколько не впечатлила, и он почти сразу, ссутулившись, облокотился на стену. Потом Кэл зевнул и протер заспанные глаза.

— Интересно, как давно он это написал? — произнес Уилл.

— Поразительно! — воскликнул Честер, закончив читать надпись. — Просто класс! — Он широко улыбнулся Уиллу, разделяя радость друга. Вдруг он чуть нахмурил бровь: — Так ты думаешь, это его следы мы видели в библиотеке?

— Бьюсь об заклад, его, — выпалил Уилл на одном дыхании. — Но не странно ли, а? Ничего себе совпадение — мы выбрали тот же самый путь, что и он!

— Каков отец, таков и сын. — Честер дружески похлопал Уилла по спине.

— Но он ему вовсе не отец, — раздался возмущенный голос. Кэл качал головой. — Не настоящий отец, — хмуро продолжил он. — И у него даже не хватило смелости тебе в этом признаться, так ведь, Уилл?

Уилл пропустил слова брата мимо ушей, не позволяя тому омрачить радостный момент.

— Ну, нам не стоит тут особо задерживаться, если папа был прав насчет радиоактивности. — Он сделал особый акцент на слове «папа», не глядя на Кэла. — И все стены покрыты свинцом. Думаю, он прав — потрогайте-ка тут. — Уилл прикоснулся к поверхности стены под надписью, его движение повторил и Честер. — Для защиты от радиации.

— Ага, холодный на ощупь, точно как свинец. Так что, думаю, в остальной части дома то же самое, — согласился Честер, осматриваясь вокруг.

— Ясное дело. Я же вам говорил, что в Глубоких Пещерах плохой воздух, тупицы, — презрительно прошипел Кэл, а затем демонстративно протопал по пыли назад, оставив двух мальчиков в комнате.

— Стоит мне подумать, что не такой уж он и дурак, — проворчал Честер, — как он тут же все портит.

— Ты просто не обращай внимания, — посоветовал Уилл.

— Внешне он на тебя похож, но больше у вас ничего общего, — продолжал злиться Честер. Поведение младшего мальчика его раздражало. — Этот коротышка думает только о себе! Я его раскусил: все время пытается меня подставить… Когда ест, специально пошире рот открывает, чтобы…

Честер остановился на полуслове, заметив по лицу друга, что мысли его не здесь. Уилл не слушал — он во все глаза смотрел на надпись на стене, погрузившись в размышления об отце.

Следующие сутки мальчики отдыхали: то спали на библиотечном столе, то прогуливались по большому дому. Уилл осматривал другие комнаты. Ему была неприятна сама мысль о том, что тут жили стигийцы — пусть и очень давно. Однако несмотря на все поиски, он не нашел больше ничего, связанного с пребыванием в доме отца, и потому нетерпеливо ждал возможности продолжить путь: Уилла воодушевляла мысль о том, что доктор Берроуз все еще бродит где-то по соседству, и он отчаянно хотел его догнать. С каждым часом Уилл волновался все больше и в конце концов не стерпел. Он велел мальчикам паковать вещи и вышел из библиотеки, чтобы подождать их в вестибюле.

— Не знаю, что именно, — но с этим местом явно что-то не так, — произнес Уилл, когда Честер встал рядом с ним у входной двери.

Уилл чуть приоткрыл ее, и они направили яркие лучи фонарей на унылые силуэты приземистых хижин, ожидая, пока соберется Кэл. После вспышки по поводу отца Уилла он был в дурном настроении и ни с кем не хотел разговаривать, а потому Уилл и Честер по большей части оставляли его наедине со своими мыслями.

— Мне от этого как-то… как-то не по себе, — продолжил Уилл. — От этих маленьких хижин там… и от мысли, что стигийцы заставляли копролитов жить в них, как рабов. Уверен, обращались с ними ужасно.

— Стигийцы — самая подлая мразь, — ответил Честер, после чего резко что-то прошипел сквозь зубы и покачал головой. — Нет, Уилл, мне тут тоже не нравится. Странно, что… — задумался он.

— Что?

— Ну, просто тут годами, а может и столетиями никого не было — пока твой папа сюда не залез. Все было заперто, словно никто даже не решался сюда заглянуть.

— Да, верно, — задумчиво произнес Уилл.