Тинкер - Спенсер Уэн. Страница 7

А Тинкер могла опираться лишь на противоречивые заявления Тулу о том, что отметина, которую поставил ей Ветроволк, небезвредна. Поскольку именно Тулу научила ее эльфийскому языку и основам магии, Тинкер, адепт научной психологии, верила полукровке так же, как всем своим учителям (даже если дедушка врал ей, то делал это с математически рассчитанным постоянством и унес все свои секреты в могилу). Масленка часто говорил Тинкер, что она вообще слишком доверчива. Поэтому сейчас она буквально заставила себя признать, что и Тулу могла говорить неправду.

Тинкер сидела в мастерской, тишину которой нарушало лишь прерывистое, неровное дыхание Ветроволка, и, с ужасом осознавая, что на много миль вокруг — лишь пустынные улицы, пыталась найти верное решение. Рискнуть жизнью Ветроволка, чтобы спасти себя — или?..

Она вспомнила детство, десятки случаев, когда Тулу вдруг становилась совершенно непроницаемой. Было непонятно, говорит она правду или просто пугает Тинкер. А Ветроволк только нынче вечером дважды спас ее, как и пять лет назад. Простая, холодная, рациональная логика требовала, чтобы в случае сомнения перевес оказался на стороне Ветроволка. Тинкер отложила заклятие, но почувствовала: решение едва ли устраивает ее. Ну почему неизвестное оказывается всегда более пугающим, чем известное?

Полчаса спустя раздались грохот тяжелой гусеничной машины и позвякивание цепей: на свалку вернулся Масленка. Фары на тягаче включены, к передней части платформы приторочен маленький куст.

— Тинкер! — позвал он, вываливаясь из кабины с ломиком в руке. — Сестренка!

— Тут я. — Она вышла во двор, сжимая в руках магнит для распрямления вмятин.

Они так походили друг на друга, что Тинкер иногда задавалась вопросом: кто же был донором яйцеклетки, из которой она появилась? Она знала, что дедушка, следуя своему плану вырастить гениального внука, выбрал ее мать в основном за ум. Но иногда ей приходило в голову, что он преследовал и другую цель: например, хотел видеть внуков похожими, как брат и сестра. Масленка немного стеснялся своего среднего для мужчины роста, но был таким же стройным, как она, и таким же смугло-ореховым. В детстве Тулу часто называла их: «Мои маленькие древесные эльфы». Тинкер часто думала, что это больше сказалось на Масленке: он сильно напоминал шустрого эльфа-проказника, такого, какими люди обычно и представляют себе этих волшебных созданий, пока не встречают эльфов настоящих.

Масленка замер, увидев, что она вся в крови, и распахнул встревоженные темные глаза:

— Ах ты черт! Тинк, с тобой все в порядке?

— В порядке, в порядке! Не пугайся, это не моя кровь. Здесь чуть не съели Ветроволка. Кто-то создал свору чудовищных магических тварей, которые…

Она умолкла, потому что до нее наконец дошло. Варги, биологическое оружие, созданное тысячи лет назад, несмотря на свое волшебное происхождение, считались теперь дикими животными, творениями матери-природы. Нападение этих хищников можно было объяснить простым невезением. Однако история с Ветроволком, несомненно, являлась попыткой преднамеренного убийства. Кто-то специально придумал оригинальную схему заклятия, потом использовал ее на плюгавеньких собачонках и создал этих чудовищных тварей!

— Кто-то натравил свору псов-убийц на Ветроволка.

— Ветроволка? Того эльфа, что наградил тебя отметиной? Это плохо, да? Он жив?

— Жизнь в нем едва теплится. Но нам обязательно нужно сберечь его. Здесь уже побывал Джонни. Сам ничего не сделал и сказал, что «Мерси» не возьмет эльфа.

— Почему не возьмет? Не все же такие эгоистичные подонки, как этот Джонни. Мы можем отвезти его туда, и кто-нибудь о нем позаботится. Вряд ли они позволят ему истекать кровью и умереть у них на глазах. Как считаешь?

На мгновение Тинкер подумала, что может переложить выбор на брата. Но тут же поняла, что он ждет ответа от нее: да или нет. Проблема была в том, что Масленка прекрасно знал: Тинкер гораздо умнее его. Он часто поднимался выше сестры, но всегда доверялся ее мнению. Она не знала почему. Может, потому, что в детстве слишком много играла с ним в разные интеллектуальные игры, а может, он бессознательно опасался неудачи. Он попал под опеку дедушки десятилетним, а до того воспитывался в стиле полного послушания. И хотя Масленка был на четыре года старше Тинкер, он предоставлял право принятия решений ей.

Конечно, это порой мешало.

— Я не знаю! — Тинкер вернулась в мастерскую, чтобы проверить, как там Ветроволк. Состояние эльфа не изменилось. Масленка потащился за ней, ожидая, что она придумает подходящий выход. — Конечно, если мы не найдем того, кто согласится нам помочь, мы повезем Ветроволка в «Мерси». Вреда не будет. А польза…

— Но кого еще мы можем найти? Тулу?

— На время Выключения она остается на Эльфдоме. Дай-ка подумать. — Тинкер попрыгала на месте. Как ни странно, простенькое упражнение иногда помогало. Вероятно, ее мозгам нужна была встряска для того, чтобы породить хорошую идею. — Эльф. Исцелить эльфа. Эльфоцеление. Биология эльфов. Ксенобиолог! Лейн!

Между тем Масленка осматривал сложное сооружение, окружавшее Ветроволка.

— А как мы его повезем? Нам же понадобится резервуар, а в нем одном около пяти сотен фунтов весу. Мы вряд ли сдвинем его с места. Даже вдвоем.

Тинкер оценила обстановку: резервуар, бледный израненный эльф и потоки крови.

— Мы заберем с собой трейлер, мастерскую. Поставим его на платформу твоего тягача.

— Ты шутишь?

— Это к вопросу о том, как мы его доставим.

— Черт, а вверх-то как, в обсерваторию? К тому же мы не знаем, дома ли Лейн. Телефоны-то по-прежнему не работают.

— В День Выключения она, как правило, на месте. Скачивает данные с домашнего компьютера. Если же ее не окажется… Ну, тогда поедем в больницу. В «Мерси». А если там его не возьмут… Право, не знаю. Например, поедем в Монровиль и поищем ветеринара.

— Монровиль? Ты имеешь в виду, поедем на Землю?

— Мы на Земле.

— Мы в Питтсбурге, — сказал Масленка. — А ведь Питтсбург давно не является частью Земли.

— Если понадобится поехать на Землю, мы поедем на Землю.

Заправить тягач горючим, отключить трейлер от городской энергосистемы и установить в нем автономное питание, пропустить канаты под трейлер и осторожно поднять его краном (с отключенным магнитом) на платформу и укрепить на ней — все это отняло у них больше времени, чем рассчитывала Тинкер. Она проверила, не забыли ли они взять меч и пистолет Ветроволка. Если эльф доживет до Пуска, они доставят его вместе с оружием в ближайший хоспис. Нашла Тинкер и отброшенное в сторону аннулирующее заклятие, аккуратно сложила бумагу так, чтобы руна не измялась, и положила в нагрудный карман рубашки. Если дела пойдут плохо и Ветроволк все же умрет, то, может быть, заклятие сработает после его смерти и разрубит магическую связь между ними. Вентиляционное окно трейлера удобно встало как раз напротив заднего окна кабины тягача, так что при желании Тинкер могла перелезать из трейлера в кабину. Решили, что машину поведет Масленка — как более осторожный и, конечно, более терпеливый из них двоих. Убедившись, что у Масленки все в порядке, Тинкер проскользнула обратно в люк и устроилась рядом с Ветроволком.

— Что происходит? — поинтересовался эльф, чуть приоткрыв глаза. Голос его казался тоньше бумаги.

— Мы везем трейлер к одному человеку, который может вам помочь.

— То есть двигается сам дом?

— Да.

Он закрыл глаза и издал слабый смешок.

— А вы, люди, еще считаете нас богами!

Обсерватория «Аллегени» находилась высоко на холме, в глубине старого городского парка. К ней вела пологая дорога-серпантин. Зимой этот серпантин представлял собой идеальную бобслейную трассу. Дождливой ночью, в раскачивающемся трейлере, с умирающим эльфом этот путь казался кошмарным. Край, пересекавший этот парк с противоположной стороны, отнял у него важный мост, выходивший на более безопасную трассу. Еще на рубеже тысячелетий район Холма Обсерватории сильно пострадал; эффект ворот и утрата моста почти добили его. Если в других частях Питтсбурга Край оставался четко определенной пограничной линией между Эльфдомом и перенесенным куском Земли, то здесь, словно живое напоминание о том, как много было утрачено, поднимался молодой лес из эльфдомских деревьев. Он простирался на целую милю вглубь от Края. Дома здесь не сносили, и их силуэты еще мелькали среди деревьев, как призраки. Многие здания пострадали от сильного пожара: целые кварталы сгорели дотла, прежде чем пожарники обнаружили очаг распространения пламени. Некоторые строения разобрали и унесли по частям охотники за старыми стройматериалами. Несчастные бедняки растащили окна, двери, раковины, унитазы, медные трубы и даже гвозди. Мало-помалу от этих домов не осталось ничего, кроме белых обломков отсыревшей штукатурки.