Миссия в молокин - Фостер Алан Дин. Страница 55

Как и ожидалось, получившийся в результате этого переоснащения гибрид оказался таким же маневренным, как старый послушный буер. Но из-за сильного ветра, постоянно дующего с плато, их колесный транспорт не сможет сделать и нескольких метров вверх по каньону. Колеса просто будут вертеться на месте.

Было решено с помощью самых больших кораблей — а молокинцы строили очень вместительные суда — отбуксировать беспомощный «Сландескри» вверх по каньону, до того места, где начинается лед. Оттуда он сможет начать свое медленное движение к земле Золотой Сайи.

Мирмиб, однако, не мог с уверенностью сказать Этану, получат ли они разрешение хозяев проследовать через их землю. Гонец, посланный это узнать, вернулся очень усталый и со всеми признаками обезвоженности, но с не очень обнадеживающим ответом, что сайя предпочитают не давать никаких обещаний. Они не дали гарантии безопасности прохода, но и не отказали в ней. Этот ответ больше походил на равнодушную уклончивость.

Но другого выбора у них не было, — и они решили отправиться в путь.

— Они владеют особенной силой и регулярно контактируют с духами, обитающими в глубине острова, — сообщил Мирмиб готовящимся к отъезду путешественникам. — Будет лучше, если вы проявите к ним уважительность и осторожность, любыми способами избегая конфликтов. К тому же они могут дать вам гораздо больше сведений о внутренней части страны, хотя питают к ней отвращение даже большее, чем мы.

Была уже ночь, когда Мирмиб давал им напутствия. Они стояли на длинном доке возле преображенного и готового в дальнейший путь ледохода.

Этан и Гуннар наблюдали за снующими туда-сюда, занятыми последними приготовлениями членами команды.

Последние пять дюраллоевых полозьев были бережно подняты с помощью лебедки на борт корабля. Все очень надеялись, что они обнаружат ледовый каньон где-нибудь вдали отсюда. Этан трясся от холода, поскольку его костюм еле-еле противостоял температуре воздуха в минус шестьдесят градусов. Если они найдут другой каньон, подобный этому, то снимут колеса и, поместив на их место дюраллоевые полозья, вновь отправятся в путь по льду, возможно, к далекому Иелиту. Как говорил Та-ходинг, звезды — главный путеводитель транов в океане, а звезды в небе были такими же постоянными спутниками мореходов — наверху, лед — внизу.

На следующее утро заканчивались последние приготовления к отъезду, когда вдруг маленькое судно вошло в порт и резко остановилось, чуть ли не врезавшись в пристань, поскольку шло на максимальной скорости. Находящийся на нем офицер поставил лестницу и взобрался по ней на «Сландескри» с удивительной легкостью, несмотря на то, что из его левого глаза натекла на шерсть кровь. Четыре солдата устало лежали на палубе, выглядевшей как после сражения.

— Пойос не стали ждать, — объяснил офицер сбежавшимся к нему морякам.

— Сегодня четвертый день — и они начали атаку два хайда назад, очевидно, желая захватить нас врасплох, — раненый офицер позволил себе слабо улыбнуться. — У них это не получилось, хотя они оказались сильнее, чем мы думали.

Он узнал Гуннара среди собравшихся транов и обратился к нему.

— Будет лучше для всех, если вы как мощно скорее отправитесь в путь.

— Он взглянул на канаты, протянутые от ледохода к двум другим суднам и продолжил: — Я должен возвратиться на свой пост. Наша дружба и любовь навсегда останется с нашими новыми братьями. Пути вам по ветру!

И прежде, чем кто-либо успел задать ему вопрос, он спрыгнул с борта ледохода.

Та-ходинг уже направлялся на свой капитанский мостик. Он отдавал последние распоряжения. Команда «Сландескри» и моряки из гавани заняли свои позиции. Паруса начали раздуваться по ветру.

Сообщение, что пойолавомаарцы начали атаку, быстро распространилось среди членов команды ледохода и тех, кто находился на буксирующих судах.

Молокинцы поспешили закончить приготовления. Они хотели вернуться назад как можно быстрее, чтобы помочь защищать свой родной город.

Семь кораблей, находящиеся у кормы «Сландескри», обменялись сигналами. Моряки стояли на корме и пристально следили за скобами, к которым были привязаны канаты от ледохода. Канаты из пика-пины еще никогда не рвались, но они никогда и не использовались для буксировки такого массивного судна, как «Сландескри». Если один из них порвется, то, отлетев, может обезглавить неосторожного моряка. Те, кто наблюдали за канатами, все были добровольцами.

Этана больше беспокоило воздействие на ледоход ветров, дующих на плато. Даже если все паруса будут убраны, один сильный порыв ветра — и корабль может врезаться в основание скалистой стены каньона.

Один за другим, каждое судно, тянущее на бечевах «Сландескри», поднимали свои паруса, чтобы поймать легкий бриз, дующий из каньона.

Канаты туго натянулись и скрипели. Послышался звук хрустнувшего стекла — корабль сначала рывком, а потом плавно начал движение вперед.

Та-ходинг имел постоянный контакт с моряками на кораблях, буксирующих

«Сландескри». Слышалась перекличка, ледохода с судами-буксирами и тех между собой, поскольку всем нужно было сохранять одинаковое напряжение тросов. Эта задача казалась почти невыполнимой, но молокинцы и здесь проявили себя умельцами — на сей раз в кораблевождении. Тросы скрипели и визжали под давлением, но ни один из них не лопнул даже во время самого опасного маневра, когда все семь буксирующих кораблей развернулись к главному каньону и им пришлось преодолевать внезапно налетевший сильный ветер с внутренней части острова.

Действуя как один, семь кораблей продолжили тянуть ледоход в глубь каньона.

Этан посмотрел в сторону порта и с облегчением убедился, что на второй стене, защищающей Молокин, не было никаких признаков военных действий, ведущихся снаружи. Это значило, что пойос все еще не могли прерваться через первые ворота. Итак, уверенность К'ферр в крепкой защите

Молокина от нежелательных посетителей, которую она раньше высказывала, оправдалась на глазах Этана.

Медленно они приближались к большим стенам из темного камня — своеобразному холлу без потолка, образовавшемуся в результате какого-то древнего природного катаклизма. Иногда Этану хотелось, чтобы они ехали на большей скорости, поскольку ему казалось, что они продвигаются вперед удручающе медленно. Но движение на буксире было не из тех, что можно по желанию перевести на другую скорость. Ведь его осуществляли семь кораблей, задача которых заключалась в том, чтобы действовать слаженно и маневренно, точно единое целое.

На пятый день, казавшийся нескончаемым, стены наконец-то начали отступать и уменьшаться. В скалах начали появляться маленькие трещины.

Некоторые из скал уходили вглубь и примыкали к плато, другие образовывали террасы, напоминавшие топографию Молокина. Легкие бризы, возникающие в этик маленьких каньонах, добавляли лишние трудности в маневрах.

Вскоре они прошли мимо скал, не превышающих в высоту двадцати метров.

Впередсмотрящий «Сландескри» мог рассмотреть территорию, лежащую за ними.

Он сообщил, что видит только желтую, пустынную и неприветливую местность.

На утро одиннадцатого дня, когда каньон уже был больше похож на ледяную речку с пологими берегами, они попали в плотный туман, из-за которого ничего не было видно даже вблизи. Когда они подошли к низким берегам, то на буксирующих судах смогли увидеть растущие по другую сторону деревья, крона которых затерялась в серых облаках, их стволы были гораздо массивнее, чем в рощах Молокина.

Прошло не очень много времени, когда с первого корабля послышался крик. Они достигли конца замершей реки. Канаты были отрезаны и аккуратно уложены на палубе «Сландескри». После прощания и дружеских напутствий семерка кораблей осторожно развернулась и начала путь назад, вниз по реке.

Ветер был очень слабым. Та-ходинг быстро приказал поставить паруса на

«Сландескри». Приказание было исполнено. В тумане раздался непривычный, новый для транов звук; низкое и отрывистое громыхание. Теперь корабль катился на колесах по земле.