Грязная игра (ЛП) - Батчер Джим. Страница 67
— Дрезден, — насмешливо произнёс Никодимус, — вы же не думаете, что я причиню вред женщине, стоит ей только выполнить своё предназначение?
— Не причините, если хотите, чтобы я открыл проход, — ответил я.
Никодимус улыбнулся мне. Рядом с длинным мечом, который он уже пускал в ход, на ремне у него висел изогнутый бедуинский кинжал.
— Вот видите. Вы всё же можете научиться играть в эту игру.
Он пролез сквозь защитную дверь. Мгновение спустя на узкой лестнице промелькнула огромная тень. Самого дженоскву я не видел, но почувствовал слабое прикосновение пёстрого меха на коже правой руки, да уловил слабый след его вони, а когда огромный зверь протискивался сквозь выжженую дыру, на её краях появились кусочки пепла и пахнуло палёной шерстью.
— Здесь воняет, — сообщил Вязальщик через секунду сдавленным голосом. — Воняет как в аду.
— Ха, — сказал я. — Наверное, это наш меховой шарик.
Он фыркнул, и мы ждали в тишине ещё три или четыре минуты, пока не появилась Эшер, снова перепачканная пеплом и сажей после прожигания второй стены и снова одетая в наручники.
— Эта большая штуковина наводит на меня дрожь, — сообщила она.
— Точно! — согласился Вязальщик. — Не могу понять, зачем такой штуковине драгоценности, а?
С ним было не поспорить.
— Ты прав, — сказал я. — От него несёт недобрым.
Эшер обменялась долгим взглядом с Вязальщиком.
— Может, нам лучше уйти?
Вязальщик поморщился:
— И оставить старину Ника у огненных ворот? Он не сможет через них пройти и , думаю, примет это близко к сердцу. Помнишь второе правило дядюшки Вязальщика?
— Не спускай глаз с денег, — ответила Эшер.
— Правильно, — сказал Вязальщик. — Не принимай ничего близко к сердцу, не нервничай. Мы профессионалы, крошка. Делай своё дело, получай деньги и уходи.
— Здесь на кону больше, чем просто деньги, — сказал я тихо.
— Ник и его чаша? — спросил Вязальщик. — С тех пор, как этот шарик начал крутиться, было много плохих парней и много могущественных предметов. И шарик не перестанет крутиться.
— Может, да, а, может, и нет, — сказал я. — Никодимус дотошен, как никто другой. Что, если я сделаю вам предложение?
— Деньги? — спросил Вязальщик.
— Ну, не такое предложение, — поморщился я.
Он цыкнул и глянул на Эшер:
— Помнишь первое правило дядюшки Вязальщика?
— Деньги или ничего, — ответила она. — За всё остальное нужно платить слишком дорого.
Он кивнул.
— Так что не надо предлагать свои услуги, чародей, или снисхождение Белого Совета, или силу королевы Феерии. Все эти вещи ничего не стоят. Они все очень-очень привлекательны, но у них есть условия, и рано или поздно ты запутаешься в них как муха в паутине. Деньги или ничего.
— А как насчёт свободы? — спросил я его. — Копы окружат это место к тому времени, как мы сюда вернёмся. Как ты собрался прокладывать себе путь через армию чикагских полицейских?
Вязальщик тихо и безудержно захихикал.
— Да вы посмотрите на себя, Дрезден. Охренеть, вы такой наивный. Это гангстерский банк, принадлежащий местному королю преступного мира. Уже восемь минут, как нажали на тревожную кнопку, и где же сирены? Где патрульные?
Я поморщился. Я тоже это заметил.
— Вы правда думаете, что сигнал вызывает полицейских? — Он покачал головой. — Двадцать к одному, он сначала идёт к его людям. Затем они решают, звонить ли им копам или уладить дело самостоятельно.
Да уж, люди Марконе.
Я сглотнул.
Вязальщик решил убедиться, что стонущие и шевелящиеся охранники полностью разоружены и освобождены от ключей от наручников.
— А теперь позвольте откланяться. Велики шансы, что у этого вашего Марконе хватит мозгов попытаться застать меня врасплох. Мне нужно подготовиться. — Он ткнул пальцем в Эшер.
— В сотый раз, красные, — сказала Эшер, слегка изогнув губы в улыбке.
— Я куплю нам милый тропический остров с милым пляжем и достану тебе новый купальник, — сказал он и подмигнул.
— Везёт же мне! — ответила Эшер ему вслед.
— Я попридержу для тебя дверь. Не опаздывай слишком сильно. — Вязальщик пошёл вверх по лестнице, его глаза-бусинки поблёскивали, едва не вываливаясь от избытка энергии.
Я хмыкнул.
— Что? — спросила Эшер.
— Ты и Вязальщик... между вами ничего нет?
Уголки её губ дрогнули.
— Не из-за отсутствия попыток.
— Что ж, — сказал я, — его сложно винить. Ты чертовски привлекательна.
— Пытался не он, — пояснила она, — а я. Это он меня отшил. — Она посмотрела на лестницу и вздохнула: — Правило номер один. Он не ввязывается в интрижки.
— Ох, — ответил я, пытаясь представить, как Эшер подкатывает к Вязальщику и получает отворот-поворот. Разумеется, я её тоже отшил. Что... ну, думаю, это не могло так уж хорошо повлиять на её самооценку.
Потому что на самом деле не важно, насколько ты хороша. Важно, насколько привлекательной ты себя ощущаешь. Никто не чувствует себя привлекательным, слыша «нет» довольно часто.
— Не пойми меня неправильно, — сказал я, — но ты не поверишь, как много раз за мной ухлёстывали хорошенькие девушки, которые буквально собирались съесть меня заживо. Поэтому парни относятся к таким девушкам немного напряжно.
Эшер почесала нос одним пальцем, гремя наручниками. Она поморщилась, когда шипы врезались в её запястья.
— Постой-ка. Ты говоришь, что я слишком хороша, чтобы быть привлекательной?
— Для парней в нашем деле — пожалуй, — ответил я. — Такие заманчивые девушки, как ты, сильно нервируют. Мне кажется, Вязальщик тоже относится к ним настороженно.
Её голос стал задумчивым:
— Значит, если бы я была постарше и поневзрачней, может, с тобой бы мне повезло больше. Как Мёрфи.
Я нахмурился.
— Мёрфи сделана из сплошных мышц. Просто под костюмом и бронежилетом не видно, — сказал я. — И ей со мной тоже не повезло.
Эшер пялилась на меня целую секунду, а затем медленно моргнула:
— Ты ведь... не серьёзно, правда?
— У нас все сложно, — сказал я.
— Потому что ты нервный?
— А у неё за плечами два развода. И её бывший парень меня вроде как застрелил.
— Что?
— Я его попросил, — поспешно добавил я.
— Что?
Мой рот всё не мог заткнуться:
— Да ещё и весь этот обряд инициации с Мэб, кроме того, я думаю, что всё это произошло только у меня в голове, или типа того. Травмирующе — как заниматься этим с ураганом. Думаю, это как-то в целом оттолкнуло меня от секса.
Эшер смотрела на меня секунду, а потом покачала головой и отвернулась.
— Чувак, — сказала она. — Не пойми меня неправильно, Дрезден, но спасибо, что отшил меня. Я вроде как уклонилась от пули.
— Эй! — запротестовал я.
— Серьёзно, — сказала она. — Слишком много драмы для любого здравомыслящего человека.
— Нет у нас никакой драмы. Просто...
— Всё сложно? — спросила она. Она покачала головой. — Это не сложно. Ты просто открываешься и впускаешь кто-то. И что бы ни произошло потом, вы справляетесь вместе.
— Это не так просто.
— Чёрта с два. У тебя был шанс и ты его упустил? Ты грёбаный идиот. Я не делаю таких же ошибок.
Из коридора за защитной дверью послышались шаги, и появился Майкл с Амораккиусом в руке. Меч светился слабым, угрожающим светом.
— Гарри, — сказал он. — Проблемы.
— Что случилось?
— Никодимус собирается убить Анну Вальмон.
— Тогда почему ты здесь?
— Их четверо, а я всего один, — сказал он.
Я достал ключ от наручников и убедился, что он под рукой.
— Дрезден, — напряженно сказала Эшер. — Стоит тебе прикончить электронику, ты всё дело кончишь!
— Люблю, когда шикарная пташка щебечет грязные слова! — весело крикнул Вязальщик сверху.
Я сжал зубы, взял посох в правую руку и сказал Майклу:
— Пошли!
И побежал по коридору.
Глава 35
Коридор за первой защитной оказался в почти сто футов длиной, и я обнаружил, что стоило нагрузке на организм чуть увеличиться, и мои ментальные щиты от боли тут же засбоили. Я стиснул зубы и терпел, пока Майкл двигался без единого усилия. Ну хоть «благодать» на моей стороне, даже поддержала меня разок, когда я закачался.