Момент волшебства - Фостер Алан Дин. Страница 52

Маркус неглуп. Он необразован, но у него отменная смекалка, а это опаснее истинного интеллекта.

– Понимаю. Знаешь, ты тут превосходно устроился. Эмигрантам вроде нас с тобой – из старых добрых Соединенных Штатов Америки – следовало бы держаться вместе. Я уже говорил, что у меня тоже есть небольшой талант. Конечно, с тобой мне не сравняться, но кое-какие мелочи у меня получаются. Понимаю, что мы не можем быть равны, не станем командой.

Этого я и не жду. Но если мои способности присоединить к твоим, мы сможем кое-что показать этим несчастным животным.

– Ага! А знаешь, чего мне по-настоящему хочется? – помолчав, спросил Маркус, после того как Джон-Том сделал свое предложение. – Хотел бы я получить пару «биг-маков», немного жареного картофеля и ванильный коктейль.

– Этого и мне хотелось бы, – с энтузиазмом поддержал его Джон-Том.

– Почему бы тебе не позволить мне сделать это? – Он огляделся вокруг, будто ища что-то. Мне лучше удается волшебство под музыку. Это как с твоей палочкой – помогает настроиться. Ну, ты понимаешь, что я имею в виду. Твоя стража забрала мой инструмент. Если бы я мог получить его обратно, обещаю организовать ежедневный мак-фестиваль. – Юноша указал на стол. – Прямо тут. А потом мы можем подумать о будущем.

Маркус уставился на него, затем снова неприятно хмыкнул.

– Что с тобой, парень? Думаешь, я вчера родился? Думаешь, я прожил всю жизнь, роясь на свалках Восточного побережья, и ничего не знаю о людях?

– Не понимаю, о чем вы говорите, – отрывисто бросил Джон-Том.

– Черта с два, не понимаешь. Слишком уж много в тебе прыти. Готов сейчас же подружиться со мной, готов помочь, торопишься бросить своих дружков, и слишком уж тебе не терпится заполучить в руки свою гитару, или что там забрали у тебя мои ребята?

Маркус улыбнулся. Улыбка у него была еще неприятней, чем смех.

– Однако хочу тебе сказать одну вещь. Я – честный парень. Помнишь, я говорил тебе о моем приятеле? Его зовут Пругг. Может быть, я позволю тебе побороться с ним за твою гитару. Нет, я придумал кое-что получше.

Ты побьешь его. Тогда я возьму тебя в партнеры, и мы все будем делить пополам. Как тебе это, малыш?

Прежде чем Джон-Том успел ответить, Маркус посмотрел на что-то за его спиной и свистнул.

– Эй, Пругг! Иди сюда, к нам. Хочу представить тебя этому пай-мальчику.

Что-то задвигалось в темноте, в глубине комнаты. Часть стены повернулась вокруг своей оси, после чего стал виден огромный силуэт.

Кто-то вошел в залу. В одной лапе он без напряжения держал железную дубинку, выглядевшую, как штанга тяжеловеса, оплавленная с одного конца. Кожаные доспехи толщиной в два дюйма защищали его грудь и бедра.

Медведь был почти девять футов высотой и весил около полутора тонн.

– Убить сейчас? – выжидающе прорычал он.

– Нет, не сейчас. – Маркус оглянулся на Джон-Тома. – Как насчет того, чтобы побороться, малыш? Сможешь победить его?

– Да ладно, – с беспокойством сказал Джон-Том. – Это не смешно.

– Клянусь твоей задницей, совсем не смешно. – Улыбка Маркуса испарилась, когда он почти вплотную придвинулся к пленнику. – Вы, студенты паршивые, думаете, что все знаете, не так ли? Мамочка и папочка платят за колледж, за машину и дают деньги на свидания?

По правде говоря, Джон-Тому приходилось работать по полдня на двух работах, чтобы оплатить обучение, но Маркус не дал бы ему вставить даже слово.

– А у меня все было по-другому. Когда мне было двенадцать, я таскал ящики с овощами, чтобы заработать себе на ботинки. Салат, помидоры, огурцы, кабачки и прочая дрянь. Думаешь, я видел эти деньги? – Он злобно потряс головой. – Мой старик забирал их и покупал выпивку, а потом они с матерью уходили и напивались каждую субботу. Если я ронял один из ящиков и все рассыпалось, у меня вычитали из заработка. Когда поступала свежая партия овощей, учащиеся колледжей обычно приходили к нам из города покупать их для супермаркетов. Раз я засмотрелся на одну из женщин, что сопровождала их. Клевая девка была – длинные ноги и все такое. Я тащил на спине полный ящик помидоров и уронил его. Все побилось. Часть мякоти попала ей на туфли, и меня заставили чистить их перед всеми. А остальные смеялись. Мне этого никогда не забыть, малыш.

Вот уж не думал, что у меня когда-нибудь появится шанс расквитаться.

– Но то был не я, – как можно спокойнее возразил Джон-Том. – Меня там не было. Вероятно, я тогда еще не родился.

– Какая разница? Все вы, ученые сопляки, одинаковы. Думаете, что лучше всех все знаете. Даю тебе шанс побороться за свободу. Твои дружки мне такого шанса не дали.

Пругг улыбнулся и издал рычание, громом прокатившееся по комнате.

– По крайней мере, позволь мне взять инструмент.

– Зачем? Чтобы ты смог заняться магией? Попытался бы исчезнуть?

Нет, малыш, не надейся. Теперь моя очередь, и я играю на все. Я крепко держу эти кости, пока судьба не вырвет их у меня из рук. Мне сейчас нужно все, и не требуется никаких умников, маменькиных сынков, пытающихся пролезть на мою территорию. Я напущу на тебя Пругга. Может быть, он и не убьет тебя. Может быть.

Маркус посмотрел на дверь, словно Джон-Том перестал для него существовать.

– Эй, Раздирающий Коготь, входи!

Появился ягуар, приведший Джон-Тома сюда.

– Да, хозяин?

– Забери этого умника и отправь его к дружкам, но не причиняй вреда. Он мне будет нужен позже – для дела.

– Да, хозяин. – Раздирающий Коготь положил мощную лапу Джон-Тому на плечо. – Пошли-ка, человек.

Джон-Тома вывели из зала, а вслед слышались Маркусовы насмешки:

– Что-то не нравится, малыш? Почему никаких остроумных замечаний?

Я-то думал, у ваших на все готов ответ. Разве не так? Не так?

Дверь плотно закрылась, но даже когда его под охраной вывели из башни, Джон-Тому казалось, что он по-прежнему слышит напыщенный бред Маркуса Неотвратимого.

Он не чувствовал особого оптимизма, когда его вели обратно, в недра Кворумата.

Нужно каким-то образом получить обратно дуару. Единственный путь сбросить этого дурацкого диктатора, в которого превратился Мэркл Кратцмейер, – это магия.

Разумеется, без дуары не было шанса выстоять против медведь-горы по имени Пругг.

– Отопри, – приказал ягуар сторожу с ключами. Джон-Том увидел друзей, прильнувших к прутьям решетки. Ясно, что они заметили выражение его лица, так как приветствий не последовало. Лишь Оплод, когда решетка отворилась и юношу бесцеремонно втолкнули внутрь, заинтересованно взглянул на него. Решетка закрылась с металлическим клацаньем, эхом прогремевшим в темноте.

Стража и ключник, болтая, ушли вверх по лестнице. Как только они скрылись, выдры столпились вокруг Джон-Тома.

– Что, приятель? Как все было?

– Что ты узнал? – с любопытством спросил Оплод.

– Он из моего мира, это точно, но мне не хочется называть его соотечественником. По правде сказать, я не видел, как он занимается магией, но не сомневаюсь, что этот тип способен колдовать. Его покои об этом свидетельствуют.

– Он лично продемонстрировал мне свои возможности, – мягко сказал Оплод.

– Ну, чего ему надо? – спросил Мадж.

– Того же, что и любой кастрюле, метящей в императоры, – безграничной власти. Он очень опасный, трусливый, пронырливый ублюдок, и это дает ему сомнительные выгоды. О, он разыграл великодушие.

Сказал, что, если я одолею его телохранителя, он вернет мне дуару.

– Пругга? – со знанием дела кивнула Домурмур. – Ты мне нравишься, человек, но я бы поставила на твоего противника.

– Я тоже, – мрачно согласился Джон-Том. – У меня столько же шансов побить его, сколько у Раздирающего Когтя устроить нам побег. Возможно, даже меньше. – Он взглянул на Маджа. – Помнишь вышибалу в заведении мадам Лорши в Тимовом Хохоте? По сравнению с Пруггом он – щенок.

Усы Маджа дрогнули.

– Звучит не особо обнадеживающе, приятель.

– Еще бы. – Юноша помедлил. Что-то беспокоило его с того момента, как он вернулся в камеру, но Джон-Том был слишком занят, описывая встречу с Маркусом, чтобы сосредоточиться. Он сделал это сейчас и произнес: