Возвращение. Часть 2 - Ищенко Геннадий Владимирович. Страница 28

   - Извини, - сказала Люся. - Не знаю, что на меня нашло. - Я тебе, кажется, на рубашке пару пуговиц оторвала. Я потом пришью.

   Я немного посидел, чтобы прийти в себя и не показываться таким Елене, а потом ушел в свою комнату. Следующий день прошел как обычно. Только вечером начались звонки. Звонили наши родители и сестры, которым дали наш номер телефона. В квартиры они заселились и вещи из контейнеров перевезли, но еще ничего не успели расставить.

   - Главное, что есть кровати, - сказал мой отец. - Переночуем, а все остальное сделаем завтра. - Мы последние дни в Минске вообще ночевали на раскладушках. Вещи отправили заранее, а то их еще долго пришлось бы ждать. Вы там как?

   - У нас все прекрасно, - отчитался я. - Завтра, я думаю, увидимся.

   - Мне сказали доставить вас по домам завтра после завтрака, - сказала Елена. - В ваши чемоданы все вещи не войдут, поэтому водитель что-нибудь привезет, потом ему вернете. Заодно поговорю с родителями и познакомлю вас с тем, кто будет за вами присматривать.

   - Я только сейчас почувствовал, как мне осточертело сидеть в четырех стенах, и как я соскучился по родным, - сказал я Люсе утром, когда мы провели медитацию и пританцовывали от нетерпения возле кухни, одним своим видом торопя Елену с завтраком. - Почему мы с тобой так никуда и не выехали, кроме магазинов?

   - Ты у нас голова, вот себе и задавай этот вопрос, - ответила подруга. - Уж в Москве, наверное, было бы на что посмотреть.

   - Идите есть, торопыги, - позвала Елена. - Не терпится от меня сбежать?

   - Дело не в вас, - сказал я ей. - Вас мы всегда рады видеть. Просто уже давно не видели родных. И казенная квартира, даже такая уютная, как эта, никогда не заменит дома.

   - Да, - сказала Люся. - Приезжайте к нам. Честное слово, нам будет приятно вас увидеть.

   - Спасибо за приглашение, - улыбнулась она. - Но я и без него, наверное, буду к вам иногда заезжать. В курсе ваших дел всего несколько человек в Управлении, а я одна из них.

   К десяти часам к нам в квартиру поднялся водитель, принесший две большие сумки.

   - Кладите в них вещи! - скомандовала Елена. - Гитару я возьму сама.

   Все было приготовлено заранее, поэтому много времени сборы не заняли, и уже через десять минут мы ехали по Москве. Города мы не знали совершенно, кроме Красной площади, поэтому мелькавшие за окнами машины улицы нам ни о чем не говорили. Ехали с полчаса и свернули во внутренний двор большого пятиэтажного дома, построенного в виде буквы "П". Водитель подогнал машину ко второму подъезду, высадил нас и остался ждать Елену.

   - У вас третий этаж, - сказала она Люсе. - У Геннадия двадцать девятая квартира, у тебя тридцатая, а у вашего куратора тридцать первая. Все, вперед!

   Я пошел первый, держа в каждой руке по чемодану, следом поднималась Люся с двумя набитыми сумками, а замыкала шествие Елена с гитарой в руках.

   - Давайте сначала к вам, - сказал я Люсе. - Здесь на три четверти твои вещи. Ну и, как джентльмен, я уступаю первенство даме.

   - Надо было на первое место поставить меня, а не вещи, - сказала она. - Дверь не заперта, толкай.

   Я нажал на дверь, открыл ее и первый вошел в пустую прихожую. Зайдя в комнату, я чуть не оказался опрокинутым на пол бросившейся мне на шею Ольгой.

   - Мама! - они приехали!

   Гостиная уже была заставлена привычной мебелью. Не было пока только ковров и отсутствовало пианино. Так я и думал, что они его продадут. Везти такой инструмент в контейнере без заводской упаковки - это почти наверняка его угробить.

   Иван Алексеевич забрал у меня чемоданы, а Ольгу сменила Надежда. Потом они переключились на Люсю.

   - Это кто же тебя так приодел? Жених? - спросила Надежда, осмотрев дочь. - Как игрушка, даже трогать страшно.

   С утра было еще не слишком тепло, поэтому Люся надела импортный шерстяной костюм, состоящий из любимой ею плиссированной юбки и жакета, под которым была белая блуза с отложным кружевным воротничком. Туфли тоже были из тех, что мы недавно купили.

   - Это не я, - сказал я, поворачиваясь к прихожей. - Это государство. Елена Викторовна, заходите, пожалуйста. Представляю вам "Девушку с гитарой".

   - Здравствуйте! - поздоровалась зашедшая в комнату Елена. - Это ничего, что я в туфлях? Я смотрю, никто не разувается.

   - Ничего, - сказал Иван Алексеевич. - Уберем, застелем ковер, тогда будут тапочки, а пока можно и так.

   - Я уже не девушка и гитара не моя, - улыбнулась она, отдавая мне гитару. - Я капитан Елена Викторовна Белова. Вот документы.

   - Ого! - сказал отец Люси, возвращая удостоверение. - Госбезопасность! Что же это они натворили?

   - Ничего страшного, - поспешила их успокоить Елена. - Они задействованы в одной государственной программе. Давайте куда-нибудь уединимся и поговорим об этом подробно.

   Беседовали они минут десять в одной из двух небольших комнат, после чего опять вышли к нам. При этом Иван Алексеевич посмотрел на меня... странно так посмотрел, как я мог взглянуть на инопланетянина, а Надежда выглядела какой-то пришибленной, что ли.

   - Ребята, - сказала нам Елена. - Берите вещи и инструмент, и пошли к Геннадию.

   Мои нас всех зацеловали, конечно, кроме Елены.

   - Настоящая красавица! - высказалась мама по поводу внешнего вида Люси. - Гена, ты нам представишь нашу гостью?

   - Это Елена Викторовна Белова, - сказал я. - Все остальное она вам о себе расскажет сама. Вы еще тоже не послали ковер? Тогда мы не будем разуваться.

   - Да, конечно, - сказал отец. - Проходите все в комнату и садитесь. Сейчас поставим чай.

   - За чай спасибо, но мы только что из-за стола, - отказалась Елена. - У меня к вам недлинный, но важный разговор, а внизу ждет машина, так что сверх необходимого я задерживаться не буду. - Я капитан госбезопасности, вот удостоверение.

   Отец посмотрел удостоверение и вернул его Елене.

   - Мы вас слушаем, - сказал он. - Никому не нужно уйти?

   - Нет, мой разговор для всей вашей семьи. Ольгу уже можете считать своей. Если эти молодые люди не передумают, то по достижении обоими шестнадцати лет им разрешат вступить в брак.

   Интересное дело, родителям сказали, а нам не могли? Отец воспринял новость довольно спокойно, сестра на нас вытаращила глаза, а мама, видимо, решила, что Люся беременна, и перепугалась.

   - Это не то, о чем вы подумали, - сказала ей Елена. - Геннадий с Людмилой заняты в важной государственной программе, поэтому должны жить в Москве. С этим связан и ваш перевод. Реальной опасности для них не существует, но в связи с особой важностью программы мы должны исключить любую случайность, могущую им навредить. Поэтому в течение этого года их самостоятельное передвижение будет ограничено. Забирать их в школу будут наши сотрудники. Школа отсюда недалеко, но возить вас в нее будут на машине. Обратно будете возвращаться так же. Если нужно будет куда-либо съездить, звоните по этому телефону, и мы присылаем машину с охраной. Если нужно выйти во двор или недалеко в какой-нибудь магазин, обратитесь к соседу из тридцать первой квартиры. Это наш пенсионер, который большую часть времени будет дома. Он вам составит компанию. Федор Юрьевич еще не стар, хороший боец и имеет оружие. Ваш сын собирается сдать школу экстерном. Если это у него получится, появится возможность заняться им всерьез, научить по-настоящему защищать себя и подругу и вооружить. Тогда можно будет меньше их опекать. Когда они поженятся, получат квартиру. Вот все, что я вам хотела сказать. А теперь, я должна познакомить ваших детей с соседом. До свидания. Ребята, идите за мной.

   Сосед оказался невысоким, но широкоплечим мужчиной, выглядевшим лет на пятьдесят с хвостиком. Светлые, стриженые "ежиком" волосы, грубые черты лица и внимательные серые глаза.

   - Здравствуй, Леночка! - сказал он Елене. - Это мои подопечные?

   - Да, Федор Юрьевич, это они. Геннадий и Людмила. Я вас оставляю и ухожу. Люся, при вызове или поездке в школу приедет эта же машина. Отдашь шоферу сумки, это его личные. До свидания, ребята, надеюсь скоро увидеться.