Зеркальный замок - Ниммо Дженни. Страница 8

— Где тебя носило? — так встретил его в столовой Фиделио.

— А тебя? — парировал Чарли.

— У меня был английский, потом физкультура.

Чарли понял, что не миновать ему торчать на выходных в школе. Он прогулял английский, а мистер Хек этого так просто не оставит! Ой, влетит, точно влетит!

— А я строчки писал для Манфреда, — мрачно объяснил Чарли приятелю. — Теперь надо сдать, а где его кабинет, я так и не выяснил.

Фиделио только руками развел. К мальчикам подсел Габриэль, угостил их шоколадкой, но и он ничем не мог помочь: местоположение кабинета Манфреда оставалось загадкой.

— Где же нашему живодеру размещаться по логике вещей? Он ведь уже не староста, но пока еще и не учитель. Как, говоришь, он это назвал — ассистент преподавателя? Важная персона.

— Он не живодер, а гипнотизер, и всегда им будет, — угрюмо прервал эти рассуждения Чарли. — Мне вообще кажется, что он поселился в академии навечно и так и будет всех мучить своим гипнозом, пока не превратится в старикашку-чародея, как его прадедушка.

— Главное, чтобы нам не мешал, а на остальное лично мне начхать, — весело сказал Габриэль, подбирая последние крошки шоколада. — Вкуснятина! Кстати, я решил, что буду заниматься фортепиано с мистером Мармором. Не бросать же мне уроки. А он, между прочим, неплохо преподает.

Эта похвала почему-то встревожила Чарли.

— На твоем месте я бы лучше записался к мисс Кристалл, — осторожно посоветовал он. — По-моему, мистер Мармор какой-то… двуличный. Он не то, чем кажется. От него исходит опасность.

Друзья уставились на Чарли вопросительно, но более внятного ответа от него не получили. Поужинав, Чарли прихватил свою многострадальную трубу и пошел в класс к мистеру Палтри. Тот блаженствовал за чашечкой кофе и, завидев Чарли, раздраженно закатил глаза.

— Некогда мне сейчас с тобой заниматься, Бон. Имею я право отдохнуть от вашего брата? Положи трубу на полку и оставь меня в покое. Потом наверстаем.

— Хорошо, сэр. — Чарли положил трубу на указанную полку, где лежало еще пять таких же инструментов (только без инициалов), и задвинул ее поглубже, надеясь, что больше никаких краж и пропаж не будет. Потом повернулся к мистеру Палтри и робко спросил: — Простите, сэр, вы случайно не знаете, где кабинет Манфреда Блура?

— Случайно не знаю. Не могу же я знать все закоулки этого заведения! — нелюбезно отозвался пожилой педагог. — Все, Бон, брысь отсюда!

Пришлось повиноваться. Чарли пораскинул мозгами и решил опросить всех, кто сейчас гуляет в саду. Поскольку на улице явно было теплее, чем под мрачными сводами академии, плащ он оставил в раздевалке, вышел в сад и взялся за дело. Но все усилия были тщетны: про кабинет Манфреда никто и слыхом не слыхивал. Расстроенный Чарли вернулся в раздевалку, накинул плащ, сунул руку в карман и… О нет, только не это! Три страницы штрафных строчек исчезли.

— А-а! — вырвалось у Чарли, как от боли. Он испугал вошедшего Габриэля.

— Ты чего? — поспешно спросил тот. Вдвоем они обыскали каждый квадратный сантиметр раздевалки, но три листочка как корова языком слизнула. Появившегося Фиделио тоже подключили к поискам, прочесали все классы, столовую, коридоры — тщетно. Пробил гонг на ужин.

— Кто-то хочет сжить меня со света! — простонал Чарли. — То труба теряется, то листочки, ну что такое!

— Пойдем, поужинаем, — сказал Фиделио, — на сытый желудок лучше думается.

Чарли уныло согласился.

В столовой за учительским столом, на возвышении, он увидел Манфреда, сидевшего рядом с отцом. Значит, Манфред теперь официально в штате школы. По крайней мере, он не будет больше готовить уроки вместе с остальными одаренными в Королевской комнате, и то утешение. Чарли немного приободрился.

В конце ужина директор встал и хлопнул в ладоши. В столовой мгновенно воцарилось молчание. Доктор Блур, громоздкий, седовласый и величественный, цепко оглядел с высоты своего роста замерших учеников. Взгляд его глубоко посаженных глаз как будто ничего не выражал — вернее, трудно было определить, что он выражает.

Выдержав эффектную паузу, директор заговорил:

— Новички из одаренных, внимание! Поименно называть не буду, сами знаете, о ком речь. Все одаренные готовят уроки в Королевской комнате, вас туда отведут. Ясно?

— Да, сэр, — отозвались три голоса.

Чарли вытянул шею, но обладателей голосов в толпе не разглядел, понял только, что они не из учеников музыкального отделения.

— Ужин окончен, разойтись! — громогласно приказал директор.

Столовая тотчас пришла в движение. Дежурные лихорадочно заметались, собирая грязные тарелки, чашки и вилки, задвигая стулья; все остальные поспешили к выходу. На лестнице — а столовая в академии помещалась в подвале — Чарли нагнали Габриэль и Билли. Где-то впереди слышались голоса Лизандра и Танкреда, и мелькала белокурая головка Эммы Толли. Эмма обернулась и замедлила шаг, поджидая Чарли.

— Смотри, что я нашла на полу в нашей раздевалке. — Она протянула ему три листка, исписанных «правилом молчания», — Это ведь твое? Мне сказали, ты их искал.

— Мое! — Чарли обрадованно схватил листки. — Ты меня просто спасла! Честное слово! А как они попали к вам в раздевалку? Я туда даже не заглядывал.

— Вот уж чего не знаю, того не знаю. Чарли засунул листки поглубже в сумку.

За Спиной у него кто-то топал и пыхтел; оглянувшись, Чарли увидел толстушку Доркас Мор, как всегда румяную и аккуратно причесанную. Он терпеть не мог эту девчонку: Доркас изо всех сил подлизывалась к его тетке Венеции и даже выучилась у той шить заколдованную одежду — зловредную и смертоубийственную. Теперь, правда, когда теткин дом сгорел со всеми тряпками и нитками, учиться Доркас стало негде.

— Чего уставился? — проворчала Доркас.

— За погляд денег не берут, — парировал Чарли.

Доркас сердито фыркнула и протопала мимо. Она прекрасно знала, какую роль сыграли в пожаре сам Чарли и его дядя Патон.

Постепенно все одаренные собрались в Королевской комнате — круглом помещении, уставленном книжными полками, с круглым столом посредине.

За столом, точно напротив двери, прямо и важно сидел Манфред. Чарли разочарованно сник, а когда разглядел сутулую фигуру подле Манфреда, сердце у него неприятно екнуло. Аза Пик, рыжий оборотень и прихвостень Манфреда! Он ведь уже окончил школу! Что же он тут делает? К Манфреду и Азе подсели трое новичков, в том числе Джошуа Тилпин.

— Хватит толпиться в дверях, рассаживайтесь, — велел Манфред. — У меня важное объявление.

Чарли собрался с духом, обошел стол и устроился рядом с Танкредом; как всегда, он постарался сесть так, чтобы видеть перед собой портрет Алого короля — потемневшее от времени полотно, изображавшее величественного человека в алом плаще и золотой короне. Габриэль, Эмма и Билли сели рядом с Чарли. Замешкавшаяся Доркас почему-то громко хлопнула дверью.

— Это дом моего отца, и изволь вести себя прилично! — одернул ее Манфред.

Доркас надулась, но взглянуть ему в глаза не рискнула — все знали, чем это кончается.

— Мое место занято, — проворчала она.

— Сядь где-нибудь, не будь упряма, как баран, — сказал Манфред.

— Баран! Это отлично! Только почему не свинья? — хихикнул Аза.

Манфред не удостоил его внимания. Доркас тоже.

— Садись же, тебе говорят.

Доркас, видимо, хотела устроиться под боком у Манфреда, но ей не повезло: место между новоявленным ассистентом преподавателя и Джошуа занимали две новенькие — девочки-близняшки необычного облика. Черноволосые, с одинаковыми стрижками и челочками, белокожие, как тонкий фарфор.

Похожи как две капли воды, поразился Чарли. А бледные-то, ну прямо куклы восковые! Интересно, они вообще живые или как? Сидят, не шелохнутся, даже глазом не моргнут.

Надутая Доркас обошла Манфреда и шмякнула сумку на стол рядом с Джошуа. Тот одарил ее своей умильной кривозубой улыбочкой, и, о чудо, в ответ на лице Доркас тоже появилось нечто вроде улыбки.

— А теперь, когда мы все в сборе, — многозначительно глянув на Доркас, начал Манфред, — я хочу внести ясность. Прежде всего, вы, видимо, удивлены моим появлением. Так вот, не рассчитывайте так просто от меня избавиться.