Невеста Для Святого - Лим Сергей. Страница 22

Богун странно глянул на Илорку и ответил:

– Будем надеяться, что такого будущего у нас не будет.

Он развернулся и поковылял прочь.

Я выразительно глянула на свою спутницу.

– Ну, во-первых - ты всего лишь соискатель. Сама говорила. А во-вторых, чего ты на мужика напала? Он свое обещание выполнил.

– Если тебе ещё захочется острых ощущений, выбери деревню побогаче - огрызнулась Илора.

– Ладно - миролюбиво сказала я - мы как - здесь заночуем или поедем до трактира?

– Между прочим - с ехидством заметила магичка - тебе ведь обещали нечто четвероногое с копытами. Иначе на чем ты поедешь?

Я стукнула себя кулаком по лбу. Ну, староста! А я дура и забыла совсем. Решительным шагом я двинулась к воротам и принялась тарабанить по ним изо всех сил.

На крыльце появился староста, увидел меня и шмыгнул в стойло. Через мгновенье послышался грохот, треск, ржание и непритязательный набор мужицких ругательных выражений. Мы с любопытством уставились на ворота, ожидая появления, по меньшей мере, норовистого боевого жеребца, которому (ясен перец) невмоготу стало находиться в захудалой крестьянской конюшне, отчего он и взбесился.

Наконец показалась согнутая спина, штаны и лапти. Староста пятился, изо всех сил вытягивая животное наружу. Я замерла в ожидании. Лошадь неожиданно перестала упираться и подалась вперед, отчего староста, потеряв равновесие, кубарем покатился по земле.

– Ат… чтоб тебя хвороба! - с этими словами староста ухватил валявшуюся поблизости хворостину и замахнулся на выскочившее из стойла животное. Лошадь немедленно повернулась к нему задом, приготовившись лягаться. Староста немедленно передумал и, повернувшись к нам, хлебосольно взмахнул рукой.

– А вы думали - я забыл? - наигранно добродушно спросил он - вот, как и уговаривались - лошадка. Сами видели - огонь. Я бы её меньше чем за три сотни не продал. Но, уговор! А дареному коню в зубы не смотрят. Мня…

Моя рука непроизвольно потянулась к затылку и принялась избавлять его от ненужных мыслей, то есть - скрести по нему пальцами. Рыжая начала хихикать. Сначала тихо, а потом всё громче и громче. Ей лишь бы позлорадствовать.

Я задумчиво зашла во двор и принялась разглядывать… то, на чем мне предстояло ехать.

Ну, во-первых, это была лошадь (насколько я понимаю). Во-вторых, лошадь была крепенькой и упитанной, полной сил. В третьих, лошадь была в полоску, как пчела или оса. Черные полоски чередовались со светло-желтыми, что и наводило на мысль о родстве животного с семейством летающих и жалящих. А в последних, лошадь был… он. Жеребец, то есть.

И вот этот самый… жеребец, стоял посреди двора, крепко уперевшись копытами в землю и настороженно следил за моей медленно тянущейся к нему рукой. К его чести надо сказать, что он не артачился и позволил себя погладить. На этом его расположение ко мне закончилось. Едва я потянула за изрядно обгрызенный повод, как конь привел в движение все четыре коле… копыта и, выдернув повод из моих рук, самостоятельно вышел за ворота. Рыжие волосы магички его явно заинтересовали. Я пожала плечами и вышла следом. Жеребец пренебрежительно покосился на меня и с умильной мордой потянулся к Илорке. Та расцвела в улыбке и засюсюкала:

– Ой, какой замечательный, чудесный жеребчик! Тебя можно погладить? Хочешь сухарик? А как тебя зовут?

С этими словами рыжая начала поглаживать довольную жеребячью морду, совать ему остатки хлеба из карманов и болтать всякий умилительный вздор. Я хлопнула себя по лбу и вернулась к воротам.

– Староста!

Мужик уже поднявшийся на крыльцо обернулся с мученическим выражением (да когда же они уедут?).

– А как его зовут? - вопросила я.

– А… э…, ну ето - староста заскреб руками по воздуху, соображая. Затем просиял.

– Хвороба! Хвороба его зовут - ляпнул он. Судя по довольному лицу - придумал на ходу.

Ну, Хвороба так Хвороба. Наверное соответствует. Интересно, позволит он на себя сесть?

Всю недолгую дорогу до дома святоши Илорка не переставала умиляться необычному раскрасу моего нового коня. Дошло до того, что она стала предлагать ему познакомиться с её Пчелкой, сводница. Пчелка, услышав такое, погрустнела и отвернула морду в сторону. Наверное, если бы лошади умели краснеть - Пчелка залилась бы краской (от возмущения) от ушей до хвоста.

Кайк, вопреки моему ожиданию встретил нас радушно. Собственноручно принял у нас лошадей, отвел их в наспех сооруженный загончик (этим он занимался, пока мы вурдалаку гоняли), принес пожертвованную кем-то охапку сена (успел и по дворам пробежаться) и пригласил нас к столу (на кухню).

Стол, по его меркам, наверное, и впрямь был - царский. Горка запеченного в угольях картофеля была основным блюдом. Крынка молока вызвала у меня не самые лучшие воспоминания. Десяток сморщенных соленых огурцов и нарезанный крупными ломтями серый хлеб завершали список выставленного угощения. Мы кисло переглянулись и, со вздохом, уселись за стол.

Выпитый у Богуна квас забулькал-завозмущался внезапным вторжением в обжитую местность плохо пережеванной картошки и серого хлеба. У меня проснулся зверский аппетит. Илора не отставала от меня, запивая (брр, я не враг своему желудку) соленые огурцы молоком. Проповедник достал откуда-то широкую плоскую бутылочку, в которой я узнала популярный в народе дешевый слабоалкогольный напиток эре, изготовлявшийся и продававшийся с разрешения Устольских властей. Горделиво водрузив на стол эту гадость (мы как-то стащили такой бутылек из шкафа отца Деметца и попробовали) Кайк провозгласил:

– Иш великий и всемогущий запрещает употреблять что-либо крепче пива, но мы не согрешим, употребив сей благословенный ИМ напиток в ознаменование достославной победы одержанной двумя ЕГО дочерьми над гнусным порождением Селата.

С этими словами проповедник разлил шипящее пойло по глиняным кружкам и пододвинул их к нам. Не дожидаясь нас, он жадно присосался к своей посудине и одним махом высосал эре до дна. Мы переглянулись и осторожно пригубили благословенный напиток. С того времени как я пробовала его впервые - эре лучше не стал.

Утеревшись рукавом, Кайк осуждающе глянул на наши полные кружки и мы не сговариваясь опрокинули их в себя. Иш знает что… Хмель ударил мне в голову, зато напряжение улетучилось и меня слегка развезло. Кайк налил ещё. Магичка тоже слегка окосела, судя по заблестевшим глазам и прорывающемуся хихиканью.

– А помнишь… хи-хи-хи… как мы от него убегали… хи-хи-хи?

Я благодушно кивнула.

– От кого? - поинтересовался святоша.

– От вурдалака… хи-хи-хи… в разные стороны. Арса визжала как поросенок… хи-хи-хи…

– Это ты визжала, а я просто закричала - обиделась я.

– Так вы давно уже вместе работаете? - проповедник приподнял свою кружку, приглашая выпить. На этот раз мы чокнулись (а точнее сказать - столкнулись) кружками, прежде чем выпить. Стало совсем хорошо.

– Нет - сказала рыжая, - мы недавно совсем… ик… познакомились.

– А много на вашем счету нечисти, если мне будет позволено полюбопытствовать? - учтиво спросил Кайк.

– Это первый - захихикала магичка - я сегодня была молодец…

– И у меня - первый - скромно призналась я.

Кайк изумленно приподнял брови и закивал головой, воздавая нам должное.

– А куда вы сейчас направляетесь, если не секрет?

– Ой, мы ищем одного мужчину - Илорка игриво стрельнула глазками на него (странно, что не попала) - его зовут Авер. Мы нашли его в центре одного ведьминого круга под Устольем.

Что-то царапнуло внутри меня мягкой кошачьей лапкой с полувыпущенными коготками: ох не надо бы ей болтать языком…

– Так-так… - святоша затряс подбородком, показывая как ему интересно, и разлил по кружкам остатки эре - очень интересно. И что он там делал?

– Ой, ну откуда же нам знать? - Илорка ткнула себя растопыренными пальцами в грудь - Мы просто шли по своим делам. Видим - лежит. Привели в чувство, подняли и проводили до ближайшего жилья…

Мда, приврать она конечно мастерица - лениво подумала я, нащупывая - обо что бы облокотиться.