Игра Богов (СИ) - Тигрис Кира. Страница 8

Я посмотрел на нашего глухонемого слугу и предусмотрительно наклонился к Селесте:

– Я – убийца! – прошептали мои опухшие губы.

Селеста подняла вверх правую бровь. Что еще она могла сделать?

– О, нет, – ответила девушка, закатывая вверх чистые голубые глаза, – ты просто маленький напуганный мальчик. Сейчас я все исправлю. Лукас!

Она щёлкнула в воздухе пальцами, дабы привлечь к себе внимание швейцара. Тот запоминал каждое движение ее алых губ:

– Лукас, видишь вон тот маленький рычажок в конце зала? Тот с синей пластиковой ручкой? – Селеста указала на еле заметный рубильник на соседней стене, прикрытый от взглядов посетителей круглой античной колонной.

Его было невозможно не узнать. По моей спине пробежали крупные мурашки: рубильник был точь-в-точь как тот, что я нажал в машинном отделении.

– Опусти его! – скомандовала Селеста. Лукас перевел испуганный взгляд с ее губ на синюю ручку рычага. – Будь так любезен!

– Ты с ума сошла? – прошептал я. – Нас выгонят! Оштрафуют! Убьют!

– Лукас, ты еще здесь?

Швейцар тяжело вздохнул и неуверенно отправился выполнять поручение, очевидно, совершенно не представляя, что это за рубильник. Я же молился всем богам, чтобы по ресторану не полетели крючья на тросах: в зале сидело несколько десятков посетителей. Лукас остановился возле переключателя, огляделся по сторонам – никто ничего не заметил – последний раз обернулся на Селесту и нажал рубильник. В зале мгновенно погасло главное освещение: хрустальные канделябры, торшеры в виде факелов и прожектора. Наступил полумрак, горели лишь свечи на столах и подсветка фонтанов с аквариумами. Оркестр смолк, гости всполошились, обеспокоенные внезапным отключением оплаченного электричества в столь дорогом ресторане. Я был полностью уверен, что нас не только оштрафуют, но и посадят за такие фокусы. Хотя в темноте появилась отличная возможность сбежать. Недолго думая, я вскочил на ноги, но тут же плюхнулся обратно: Селеста крепко схватила меня за руку.

– Видишь, Лео, – тихо сказала девушка; при свете свечи ее глаза отливали золотом, – эти рычаги на корабле отвечают за освещение, а не за тросы с крюками. Когда ты нажал такой же в машинном отделении, то просто включил несколько фар у борта.

– Значит, я никого не убивал? – наконец дошло до меня. – Но тогда кто это сделал? Кто отпустил крюк?

Ответа не последовало. Где-то высоко под потолком захлопали птичьи крылья, черная тень пронеслась над столами. Я уже почти швырнул в темноту своим пустым бокалом, как в ресторане снова зажегся свет и заиграла музыка. Гости вернулись к тарелкам и разговорам, и мне пришлось вернуть свой бокал на место… Я чуть не закричал.

Глава 4. Орфей и Эвридика

Рядом с Селестой сидела девушка лет семнадцати, завернутая с ног до головы в зеленый плащ из какой-то красивой легкой материи. Из-под глубокого капюшона выбивались рыжие пряди вьющихся волос. Зеленые, как морские глубины, глаза блестели от волнения. Я уставился на незнакомку, словно на восьмое чудо света: она была даже прекраснее моей блондинки, если такое только возможно. И откуда она взялась?

– Селеста, я прошу твоей помощи, – зашептала девушка на каком-то неизвестном языке, – от имени нашей великой Богини!

Странно, но я понимал каждое ее слово, просто смотря в эти бездонные омуты глаз. Девушка совершенно не замечала моего присутствия. Может, налить ей вина?

– О, сколько раз вам всем повторять, – вздохнула Селеста, кладя на чистую скатерть свой резной клинок с винтовым, но острым лезвием, которое тут же засияло ярким молочно-белым светом, – все, что ты видишь здесь, написано рукой самого Аида!

Откинув с лица длинную прядь белокурых волос, девушка быстро провела пальцем вдоль лезвия, на котором тут же ярко вспыхнула какая-то надпись на древнегреческом. Вокруг рукояти клинка стали разворачиваться кольца тонкого белого пергамента, до этого незаметно крепко свернутые в трубку.

– Вау! – выдохнул я, да так громко, что обе девушки обернулись. – Эм… привет!

– Замолчи! – сказали они хором и вернулись к своему разговору.

Селеста развернула часть белого свитка. На тонком пергаменте стройными рядами друг за другом следовали полные имена и фамилии, рядом стояли даты из будущего. Сегодня вечером, завтра, послезавтра. Список был бесконечным, и числа уходили в вечность, казалось, там были все, ныне живущие на Земле. Я растерянно хлопал ресницами: что за ерунда здесь происходит? За моей спиной, не дыша, стоял наш швейцар и не сводил своих черных глаз с клинка. Селеста, кажется, забыла, что он прекрасно умеет читать по губам. А нет, не забыла…

– Лукас, будь добр, налей еще вина, – она кивнула на свой пустой бокал.

Швейцар очнулся и выполнил ее просьбу, опустошив бутылку до самого дна.

– Благодарю! А теперь, будь любезен, – улыбнулась девушка, – выпей за нашу встречу и принеси еще. Не бойся, ты нескоро появишься в моем списке.

Лукас испуганно заморгал глазами, отчаянно пытаясь что-то сказать. Очевидно, он прекрасно знал стоимость вина или не хотел пить на работе.

– И, пожалуйста, выясни, где там наш заказ, – добавила Селеста, – я забираю гораздо больше народу, когда голодна!

После таких слов Лукас залпом выпил все вино и, словно ошпаренный, полетел на кухню, сжимая в руках пустую бутылку. Надеюсь, он не вызовет полицию? Подумаешь, пара красивых девчонок несет ерунду и хвастается друг перед другом безделушками. Какая разница, клинок это или косметика? Может быть, и упомянутый Аид – просто кинозвезда.

Я сжался, стараясь выглядеть как можно незаметнее, и потихоньку сползал под стол. Селеста быстро вытащила меня за шкирку обратно, и в этот прекрасный момент оркестр заиграл свадебный марш Мендельсона. В зал вошло ровно двенадцать человек: мужчины во фраках, женщины с вечерними причёсками в коктейльных платьях. Два швейцара тут же забегали вокруг длинного стола, открывая и разливая шампанское, выдвигая стулья для дам. Одна из них, самая пожилая и солидная, зачем-то приволокла с собой белую карманную болонку, пушистую, как мочалка. Только бы на нее никто не сел.

Я на время забыл про своих дам и внимательно принялся рассматривать вновь пришедшую компанию. Судя по несмолкающему вальсу Мендельсона и молодей паре в центре стола, это была помолвка. Стойте! Кажется, я знаю этого белобрысого парня в кремовом костюме. Андреа Лепрэнто, чувственный и яркий, как пламя, голубоглазый мальчишка из простой бедной семьи, в свои девятнадцать лет стал одной из первых скрипок мира. У него столько же братьев и сестер, сколько кудрей на его гениальной голове. Пожилая пара, что села по левую руку от него, – его родители, они все никак не могли привыкнуть к роскоши ресторана и мировой славе своего четвертого сына.

Справа от Андреа села темноволосая девушка примерно его же возраста, красивая и стройная, в оригинальном платье в тон его костюма. На ее шее играло драгоценными камнями искусное ожерелье стоимостью примерно с этот ресторан – подарок к помолвке. Я не знал невесту, но было видно, что девушка из богатого и весьма влиятельного рода.

– Селеста! Ты должна мне помочь! – быстро зашептала рыжая, не сводя зеленых глаз с белоснежного списка вокруг рукояти клинка. – Ты должна спасти его! Они любят друг друга! Они созданы быть вместе! Понимаешь?

Мои волосы буквально встали дыбом, когда я прочел последнюю строчку в списке:

«Андреа Лепрэнто. 23.06.13 19:44».

Я взглянул на часы в стареньком сотовом телефоне: оставалось менее пяти минут.

– Селеста! Он так молод и влюблен!

– Каллисто! – тяжело вздохнула блондинка. – Когда же ты поймешь, что все смертные – смертны? Что любовь и смерть всегда ходят парой! Ты просила меня уже тысячи раз, но я не могу ни во что вмешиваться! К тому же любовь интересна, до тех пор пока она несчастна!

– И попрошу еще тысячу раз! – в зеленых глазах блестели слезы.

– Когда я соглашалась, то в итоге Аид забирал в десять раз больше невинных душ раньше их срока! И многие из них любили не меньше!