Чаша и Крест (СИ) - Семенова Вера Валерьевна. Страница 90

— По крайней мере, у нас общая цель, — уверенно произнесла Рандалин. — Именно поэтому мы союзники. Вы ведь мне тоже ничего не рассказываете. Хотя судя по этой нарисованной карте, — она кивнула на стол, — вы много что обсуждаете между собой.

В наблюдательности ей было не отказать. На той половине стола, что была свободна от кружек, лежал нарисованный нами по памяти план Оружейного замка, который в редкие случаи, когда это требовалось, служил в Ордене тюрьмой. Я был уверен, что Гвендора держат там. Мы сами иногда стояли там в карауле в те достославные времена, когда я еще не открыл в себе непонятного стремления писать хроники и был простым младшим воином без особых талантов.

— Послушайте, Рандалин, — сказал я, не особенно надеясь на успех, — сам по себе факт, что посвященные Креста и Чаши живут под одной крышей и еще не перегрызли друг другу глотку, действительно говорит о том, что у нас общая цель. Может, оставим все и обсудим ее?.

— Это план тюрьмы? — спросила она, продолжая смотреть на стол.

— Да. Это не совсем тюрьма, но… Когда в Ордене появляются заключенные, их обычно помещают на последние этажи замка, выходящие окнами прямо на море, чтобы затруднить возможность побега. То есть Гвендор сейчас может находиться где-то здесь, — я провел пальцем по нарисованным квадратикам камер.

— Здесь, — сказала Рандалин, ткнув коротко обрезанным ногтем в крайний квадрат.

— Откуда ты знаешь? — вскинулся Жерар.

— Просто я много шляюсь по городу.

Несколько мгновений мы смотрели друг на друга — настороженно и подозрительно. Потом во взгляде Жерара что-то дрогнуло, и он весь сморщился, словно признавая неизбежное.

— В Ташире мы даже с горцами заключали перемирие, если от них была какая-то польза. Считай, что я его объявил. Сбегать за веткой пальмы?

— Не стоит, — Рандалин снова прищурилась, но на этот раз с чуть более веселым выражением. — Просто когда я в следующий раз о чем-то попрошу, вы оба это выполните, пойдет?

— Пойдет-пойдет, — отмахнулся Жерар, наступив мне на ногу и пихнув в плечо, чтобы я не сопротивлялся. — Главное — попросить нас, вернее, меня, о чем-нибудь действительно хорошем. О чем потом тебе самой будет приятно вспомнить.

— Не волнуйся, — верхняя губа Рандалин чуть приподнялась в ее обычной усмешке. — Я об этом точно не забуду.

— О чем это вы? — спросил я подозрительно. Но на ее лице опять ничего нельзя было прочитать.

— Давайте к делу, Торстейн. Вы знаете это место гораздо лучше, чем я. Если бы вы захотели освободить человека, который там находится, что бы вы сделали?

Мы с Жераром переглянулись и вздохнули. Все десять дней и ночей, пока мы просидели здесь, в трактире сестер Дельви с недвусмысленным названием "Темная пещера", мы только об этом и говорили.

— Главный вход Оружейного замка выходит на Орденскую площадь. Даже если предположить, что удалось как-то обмануть охрану и выскользнуть оттуда, вся площадь просматривается из Дома Магистрата и резиденции Ронана. Ее постоянно охраняет патруль. И в охране, и в патруле никогда не стоят воины ниже младшего магистра. Заклинания отвода глаз или отключения сознания против них не сработают. В любом случае они успеют поднять тревогу.

— Что тогда?

— Единственный выход — со стороны моря. Но для этого надо подплыть незамеченным, подняться по отвесной стене и выломать или распилить решетку. При этом надо ухитриться, чтобы волны не разбили твою лодку о скалы и чтобы никто из караульных не увидел твоих действий в окно.

— А как можно подняться по стене?

— Какой смысл об этом говорить, — раздраженно сказал я, — если мы все равно не можем отвлечь охрану как минимум на полчаса и у нас нет волшебной лодки, которая может сама держаться на прибое?

— Допустим, что у вас это есть, — Рандалин слегка усмехнулась. — Я могу гарантировать, что охрана будет достаточно долго занята своими проблемами. Я постараюсь найти для вас такую лодку. Но я не умею лазать по стенам. Давайте объединим наши усилия.

— В Ташире мы часто поднимались по скалам с помощью веревки, железных крюков и парочки заклинаний, — Жерар сдвинул брови, что у него означало напряженную работу мысли. — Но если кто-то в замке будет не слишком занят и почувствует чужое заклятие снаружи — падать с такой высоты не слишком приятно.

— Я постараюсь, чтобы они не отвлеклись, — серьезно сказала Рандалин.

— И чем же вы собираетесь их поразить? — Жерар был настолько заинтригован, что невольно снова перешел на "вы". — Неужели станцуете голой на Орденской площади?

Мэй и Тарья дружно захихикали.

— Я достаточно высокого мнения о собственных возможностях, — сказала Рандалин сквозь зубы, но спокойно, — но крайне низкого о неиспорченности орденских мужчин. Поэтому полагаю, что это их отвлечет не более чем на пять минут

— Что же тогда?

— Представьте себе, что вы стоите в карауле, и на вас внезапно набрасывается стая пчел. Или летучих мышей. Или птиц. Вряд ли вы сразу усмотрите в этом влияние чужого заклинания. Скорее всего, какое-то время вы будете просто от них отбиваться.

— А вы это можете? — Бэрд, облокотившийся о стойку, заговорил впервые, и в его голосе было скрытое восхищение. — Тех, кто владеет техникой проникновения в сознание животных, можно сосчитать по пальцам.

Рандалин закусила нижнюю губу. Выражение лица у нее от этого становилось совсем детским, но переполненным решимости.

— Я это умение получила при очень мрачных обстоятельствах. И я очень не люблю делать такие вещи. Но если нет другого выхода… Все существа в этом мире свободны, и я не считаю себя вправе им приказывать. Но я могу попросить…

— А лодка?

— Давайте постепенно. Лодку я постараюсь найти.

— У нас мало времени, Рандалин, — сказал я почти умоляющим голосом. — Если завтра открытое заседание суда, то потом будет только собрание магистрата, который вынесет приговор. Нам нельзя тянуть до этого времени.

— Скажите, Торстейн, — она уже не смотрела ни на кого из нас, постукивая пальцами по плану тюрьмы, — ему лучше будет знать, что мы здесь? Любой побег проходит проще, если к нему все готовы.

Я в глубине души не был уверен, что Гвендор вообще согласится бежать, и поэтому протянул нерешительно:

— Ну в общем… Конечно… А что вы задумали?

— Мне кажется, нам было бы не лишним появиться на суде.

— Нам? Вы кого имеете в виду?

Рандалин обвела нас всех оценивающим взглядом. С фигуры Бэрда ее взгляд соскользнул сразу, почти не задержавшись, а вот нас с Жераром она осмотрела с легким мстительным выражением в глазах.

— Конечно, на это придется потратить какие-то деньги, — сказала она задумчиво, — но в общем жертва того стоит.

— Ты соображаешь, что собираешься делать? — подозрительно спросил Жерар. — На суде будут Ронан и весь магистрат, которые знают, где у нас с Торстейном родинки на лице.

— Ну что же, никогда не поздно проверить, насколько у них хорошая память. И настолько ли они тосковали в разлуке с вами, чтобы узнать вас в любом обличье. В конце концов, вы сегодня уже обещали выполнить одну мою просьбу.

— Что значит в любом? — голос Жерара от подозрительности стал похож на скрип ржавого железа.

Рандалин не удостоила его ответом и отвернулась, но ее взгляд не обещал нам спокойного будущего.

— Да, — шепотом протянул Жерар, опять толкнув меня в плечо и склоняясь к моему уху. — Видимо, не стоило называть ее рыжей сукой. Она, похоже, не слишком любит собак.

К зданию магистрата, где проходил суд, мы подошли, относительно затерявшись в толпе. Видимо, никто не ожидал такого интереса, причем в первую очередь со стороны простых жителей Эмайны, обитателей портового городка и маленьких рыбацких деревень, прилепившихся к скалам вокруг главной резиденции. Поэтому у воинов, стоящих в оцеплении, были несколько растерянные лица, хотя они и пытались сохранять отстраненное выражение.

Я не напрасно употребил выражение "относительно затерявшись", полностью затеряться мы все равно бы не смогли — по прихоти Рандалин, превратившей нашу троицу в нечто, вызывающее пристальные взгляды всех вокруг. Мэй и Тарья, шедшие в обнимку чуть поодаль, поскольку им полагалось делать вид, что они к нам не имеют никакого отношения, то и дело оборачивались и с трудом сдерживались от фырканья.