Дорога на Тир Минеган - Авраменко Олег Евгеньевич. Страница 11

Расчет Риса аб Тырнана был очевиден. Как правило, люди не видят особой разницы между ведьмами и ведьмачками, за исключением того, что последние живут не так долго, в среднем лет сто, и не сохраняют на всю жизнь молодость. Поэтому большинство воинов графа Тинверского не захотят участвовать в нападениях на Леннир, побаиваясь, что местная принцесса-ведьма нашлет на них какое-нибудь страшное проклятие. Да и лорду Гонвару придется умерить свой пыл: ведь если он и дальше будет конфликтовать с Ленниром, то во всех бедах, которые обрушатся на Тинвер, – неурожай, падеж скота, знойное лето, холодная зима – люди станут обвинять не только Эйрин, но и его самого – за то, что он не смог мирно договориться с соседями.

А впрочем, как считала Шайна, такого же эффекта можно достичь и в том случае, если Эйрин станет настоящей минеганской ведьмой. Более того – отсутствие в Леннире окружит ее образ ореолом таинственности, а возможные беды от ее проклятия на головы врагов станут еще страшнее. Похоже, такой же точки зрения придерживался и Келлах аб Тырнан.

– А я склоняюсь к тому, – сказал он брату, – чтобы отпустить Эйрин на Тир Минеган.

– И напрасно, – стоял на своем Рис. – Она нужна здесь. Эйрин должна это понять. Она серьезная, ответственная, рассудительная девушка и, надеюсь, прислушается к нашим советам. Это тебе не Финнела.

Король вздохнул:

– Ты преувеличиваешь ее послушность, Рис. Да, Эйрин не капризничает по мелочам и делает то, что ей говорят, но только до тех пор, пока считает это правильным. А когда решит, что правда на ее стороне, упрямством превзойдет не только Финнелу, но и всех твоих дочерей, вместе взятых. Никакие уговоры не заставят ее отказаться от своей Искры, тем более что все аргументы в пользу этого слабы и неубедительны. А если попробуем силой навязать ей свою волю, она попросту сбежит. Эйрин изобретательна и найдет способ, ты уж не сомневайся.

– Тогда мы ничего не скажем, пока не выдадим ее замуж. Потом она, конечно, обидится на нас…

– Обидится? – переспросил Келлах. – Не обманывай себя, Рис, она нас возненавидит! И не по-детски, а по-настоящему, той лютой, неутолимой ненавистью, которой ненавидят только тех, кого любили и кто предал эту любовь. Эйрин будет искать малейший предлог, чтобы досадить нам, а когда станет королевой – к счастью, уже после моей смерти, – то берегись, брат: она превратит остаток твоей жизни в сущий ад. – Он покачал головой. – Нет, я не хочу терять ее. Пусть она будет далеко, возможно, мы никогда больше не увидимся, но, во всяком случае, она останется моей дочерью. А с королевством ничего не случится – после меня престол унаследуешь ты.

– А после меня, – сокрушенно добавил Рис, – корона перейдет к Делвину. Понятное дело, королю необязательно быть мудрым, главное, чтобы у него были толковые советники. Но боюсь, что Делвин будет слушать лишь своих дружков – таких же безмозглых недотеп, как он сам.

При упоминании о племяннике Келлах аб Тырнан помрачнел.

– Надеюсь, со временем Делвин поумнеет, – произнес он, однако в его голосе слышалось сомнение. – В конце концов, ему всего лишь двадцать лет… Хотя жаль, что Логан не старше его.

В записях, с которыми Шайна ознакомилась перед прибытием в Кардугал, упоминалось о том, что Делвин аб Рис не радовал своего отца успехами ни на поприще управления государством, ни в военном деле, ни в каких-либо науках, зато любил всяческие развлечения, почти каждый день устраивал пьянки, которые частенько заканчивались громкими дебошами. Зато другой сын Риса, шестнадцатилетний Логан, был парнем умным, воспитанным и образованным, обладал незаурядными лидерскими способностями и для своих лет имел весьма мужественную внешность. Уже в Кардугале Шайна узнала, что недавно он принял участие в вооруженной стычке с тинверцами, где показал себя с лучшей стороны – и как воин, и как командир. В Леннире к нему относились с большим уважением.

– Государь, ваше величество, – сказал Иган аб Кин, встав со своего стула. – С вашего позволения, я пойду. Не смею больше вам мешать.

Догадавшись, что король действительно хочет поговорить с братом наедине, Шайна тоже поднялась. Келлах и Рис вежливо встали вслед за ней.

– Я, наверное, тоже пойду, – сказала она. – И буду ждать вашего решения.

– Я сообщу его утром, сударыня, – ответил король. – За это время мы с лордом Рисом окончательно согласуем наши позиции.

Оставив братьев вдвоем, Шайна и мастер Иган вышли из кабинета и спустились на третий этаж, где располагалась правительственная канцелярия. Оттуда выходило две галереи: одна вела в Башню Иралах, где разместили Шайну, а другая – в Старую, где было жилье Игана аб Кина и его алхимическая лаборатория. Старый колдун вызвался проводить гостью до ее покоев, и они вместе двинулись по безлюдной галерее, которую насквозь продувал прохладный ночной ветерок.

– Как думаете, – спросила своего спутника Шайна, – чем закончится их разговор?

– Ну сначала они пригласят леди Идрис, – сказал мастер Иган. – И втроем придут к единственно правильному решению.

– Отпустить Эйрин?

– Это и так понятно, без всяких обсуждений. Других разумных вариантов просто не существует. А говоря о единственно правильном решении, я имел в виду ситуацию с молодым лордом Делвином. Леннир слишком маленькая и уязвимая страна, чтобы позволить себе роскошь иметь такого безответственного короля.

– И что они смогут сделать?

– Известно что. Применить Шестое правило Крови.

– Шестое? – удивилась Шайна. – Их же всего пять.

– Это на Севере. А у нас есть еще и Шестое: «Если у государя нет прямых наследников, он может усыновить на свое усмотрение кровного родственника, который одновременно является потомком одного из предыдущих властителей этой земли не далее девятого колена. Тогда такой названый сын становится преемником действующего государя и после его смерти наследует все положенные ему титулы и полномочия». Когда леди Эйрин отречется от своих прав на престол, чтобы отправиться с вами на Минеган, она останется королевской дочерью, но уже не будет наследницей. Поэтому король сможет воспользоваться Шестым правилом и усыновить лорда Логана. Ни другие короли Юга, ни Духовный Совет не станут возражать, ведь в противном случае им придется признать отречение леди Эйрин недействительным и фактически отдать Леннир под власть ведьм. На это они ни за что не пойдут. – Колдун довольно усмехнулся. – Воистину говорят: все, что ни делается, к лучшему. Из леди Эйрин получилась бы замечательная королева, однако ей уготована другая судьба. А назначение юного Логана первым принцем королевства устранит все возражения со стороны лорда Риса.

– И лишит его шанса когда-нибудь стать королем, – заметила Шайна.

– Как вы сами заметили, лорд Рис не честолюбив… Впрочем, при других обстоятельствах он бы не отказался от короны, но для него на первом месте всегда стоят государственные интересы. Если бы у всех королей были такие младшие братья, мир был бы намного лучше…

В отведенной ей комнате Шайна первым делом нашла среди своих вещей шкатулку с письменными принадлежностями, взяла несколько листов бумаги и, устроившись за столом, стала писать подробный отчет о своей встрече с королем. На это ушло больше времени, чем она рассчитывала: ей постоянно приходилось стирать предложения, а то и целые абзацы и переписывать все заново. Но в конце концов ее повествование подошло к финалу, и в завершение Шайна высказала свою убежденность в том, что замысел передать Искру Эйрин другой носительнице был изначально обречен на провал. Потом разложила исписанные листы перед собой и, сосредоточившись, наслала на них особые, доступные лишь ведьмам чары. На какой-то момент строчки вспыхнули золотистым сиянием, а потом без следа исчезли, оставив после себя девственно чистую бумагу.

Наблюдая за этой метаморфозой, Шайна улыбнулась мысли о том, что в ее возрасте большинство сестер еще плохо справляется с почтовым заклятием, часто посылая свои письма в никуда. А она с четырнадцати лет ни разу не ошиблась; вот и сейчас письмо попало именно туда, куда и следовало, – в город Абервен на Тир Минегане, в ведьминский дворец Тах Эрахойд. Ее отчет получили старейшие сестры, и одновременно этот же текст появился в тетради с хрониками рода О’Мейнир, которая хранилась в личной квартире Шайны. Она была настолько уверена в своих действиях, что даже и не подумала подстраховаться, сохранив на всякий случай оригинал отправленного письма.