Чупакабра (СИ) - Бальсина Екатерина. Страница 47

Мы прошли через несколько комнат, в которых царил капитальный беспорядок. С некоторых стен свисали вниз обрывки тканей, повсюду толстым слоем лежала пыль, и валялись какие-то обломки. Кажется, когда-то давно здесь буйствовал некто очень сильный и в очень дурном настроении. Кое-где я заметил на полу и на стенах старые следы от мощных когтей, отчего мне стало совсем нехорошо. Не хотел бы я встретиться на узкой тропинке с их обладателем! Вооруженная такими лезвиями лапка убьет с одного удара, и пикнуть не успеешь.

Похоже, что белошерстому все увиденное нравилось не больше моего. Морда у него становилась все более недовольной и настороженной, а шаг ускорился. Через следующие две комнаты мы почти пробежали, я даже не успел оглядеться по сторонам.

А затем Тилли остановился так резко, что мы с черноклоким врезались в него на полной скорости. К счастью, никто не пострадал, разве что Пин не удержал равновесия и свалился на пол, причем, к моему удивлению, молча. Я осторожно просунул голову между ног белошерстого. Впереди возвышалась груда барахла. Пришли.

Глава 16

— Чтож, будем надеяться, изумруд здесь, — пессимистично пробурчал Тиллирет, разглядывая наваленную до потолка кучу. Пин, не теряя времени, уже копошился неподалеку, раскладывая вещи на две кучки: полезную и бесполезную. Пока что первая была гораздо меньшего размера.

Бес шустро вскарабкался на самый верх и принялся энергично рыться в груде выброшенных друидками предметов. Вскоре в поле видимости остался только подергивающийся из стороны в сторону хвост.

Тиллирет скептически осмотрел высящуюся перед ним гору. Лезть туда как-то не хотелось, поэтому маг решил пока обойти ее кругом, чтобы в полном объеме оценить масштабы предстоящей работы. В это же время Пинмарин, заметивший что-то заинтересовавшее его, торопливо направился в противоположную сторону.

Через несколько шагов Тиллирет наступил на что-то неожиданно мягкое. Маг с любопытством наклонился, чтобы рассмотреть, куда это он вступил, но тут же с брезгливостью отшатнулся. Его левая нога плотно увязла в подозрительной коричневой субстанции.

— Вот дерьмо! — шокировано выругался Тиллирет.

— И вот дерьмо, — эхом отозвался Пинмарин. — Да тут повсюду дерьмо! Тилли, куда мы попали? Это что, общественная уборная?

— Хороший вопрос, — пробормотал маг, судорожно оглядываясь по сторонам. Кучка, в которую он так неосторожно наступил, была относительно свежая, а значит, тот, кто ее оставил, вполне мог оказаться неподалеку.

Шли минуты, Тиллирет чувствовал, как по спине медленно скатываются капельки пота, неподалеку хрипло дышал Пин, а наверху каменной статуей застыл настороженно прислушивающийся чупакабра. Однако хозяин кучки так и не показался, и маги вздохнули с облегчением.

Возможно, это следы того зверя, которого мы с Бесом слышали ночью, подумал Бродяга. Если это так, то стоит поторопиться с поисками, чтобы убраться отсюда до его возвращения.

И маги, и чупакабра с удвоенной энергией приступили к поискам. Через несколько часов большая куча разделилась на несколько поменьше, в воздухе вились клубы пыли, Бес, вывалив язык, нашел местечко почище и устало растянулся на полу, а Тиллирет с Пинмарином вяло ковырялись в еще не осмотренных остатках. А изумруд так и не был найден.

— Может, мы ошиблись храмом? — наконец неуверенно предположил Пинмарин, с трудом разгибая затекшую спину. — Или друидки перепутали, где они оставили камень?

Бродяга только устало вздохнул в ответ. С одной стороны он был даже рад тому, что изумруда здесь не оказалось, ведь теперь у него была отличная возможность побыть с Амальтонеппой еще некоторое время. С другой стороны, маг прекрасно понимал, что не может до бесконечности затягивать с поисками и рано или поздно нужно будет что-то решать. А где теперь искать изумруд, если этот храм был единственной зацепкой? Методично объезжать все возможные места, где может храниться камень, магу очень сильно не хотелось.

— Да, приходится признать, что мы ошиблись, — неохотно выдавил из себя Бродяга. — Камня здесь явно нет. Давайте вернемся в селение друидок и еще раз расспросим Амальтонеппу.

Пинмарин согласно закивал головой и подхватил огромный мешок, в который складывал свои трофеи. Мешок громко затрещал, но выдержал, и Пин из последних сил потащил его к выходу из храма. За ним устало плелись Тиллирет и Бес.

Когда мы уже подошли к выходу, я с удивлением заметил, что солнце начало садиться. Ничего себе, мы целый день проковырялись в этой свалке, да еще и безрезультатно. Даже не знаю, веселиться мне по этому поводу или переживать.

Жадина черноклокий надрывался впереди, таща по полу свой мешок. Я ему просто поражаюсь, тут лап под собой не чувствуешь от усталости, а он еще и такую тяжесть волочит. Воистину я не понимаю людей! А этот пыхтит, сопит, кряхтит, но не сдается.

Черноклокий первым перешагнул порог и тут же уселся на землю.

— Все, я дальше не пойду, — жалобно произнес он, умоляюще косясь на Тилли. — Давай переночуем здесь, а утром вернемся к друидкам.

Хозяин недовольно пожевал губами.

— Не хочется мне задерживаться в этом месте, уж больно подозрительно все вокруг. Давай хотя бы отойдем подальше в лес.

— Больше ни шагу не могу сделать, — тоскливо протянул Пин. — Честное магическое слово!

Белошерстый был явно недоволен, но другого выхода не было. Не тащить же черноклокого с его огромным мешком на себе?

Мы расположились на ночлег, на том же месте, что и накануне. Я было попытался разнюхать обстановку и сильно удивился тому, что ничего не чую, но потом вспомнил, почему так, и поинтересовался у белошерстого, когда закончится действие его заклинания. Хозяин потер собственный нос, поморщился и утешил меня, что к утру все пройдет. Не скажу, что меня это привело в бешеный восторг. Покрутившись на месте, я наконец устроился поудобней, свернулся калачиком и провалился в глубокий сон.

Наполненный тяжелым физическим трудом и избытком эмоций день возымел свой эффект — Тиллирет заснул сразу же, как только прикрыл веками глаза, словно рухнул в темный и пустой колодец. Усталость была так велика, что даже сны никакие не снились. Тем более странным оказалось то, что посреди ночи маг ни с того ни с сего проснулся.

Голова казалась набитой булыжниками вместо мозгов, а глаза так и норовили закрыться вновь, но что-то внутри тихонько свербело, не давая Бродяге отключиться. Мощным волевым усилием он заставил себя сесть и оглядеться.

Неподалеку негромко похрапывал Пин, скрутившись узлом вокруг мешка с драгоценностями, а чуть дальше темным холмиком лежал Бес. Тихо. Темно, луна не желала сегодня дарить свой свет и старательно пряталась за невесть откуда набегающими облаками.

— Ну и чего мне не спится? — спросил сам себя Тиллирет.

Облака становились все плотнее, и видимость, и без того довольно паршивая, ухудшилась окончательно. Потряся головой, чтобы вытряхнуть из нее остатки сна, Бродяга подполз к чупакабре и пихнул того кулаком в бок.

— А? Чего? — сонно вскинулся тот.

— Ты ничего не чуешь? — пытаясь разглядеть хоть что-нибудь вокруг, прошептал маг.

— Издеваешься, да? — обиделся зверь.

— Ах да, точно, — смутился Тиллирет. — Ну, может тебе внутреннее чутье что-то подсказывает?

— А это что? — заинтересовался Бес и поднялся на лапы. — Это где?

— Ну, например, когда вдруг просыпаешься посреди ночи, потому что тебе что-то показалось, — кое-как пояснил маг.

— А, ты про эту… как ее… индуикцию, — после непродолжительного молчания сообразил чупакабра. — Да, бывает такое.

— Интуицию, — машинально поправил зверя Бродяга, внимательно вглядываясь в окончательно почерневшее небо. Облака сбились в густой темный клубок, быстро увеличивающийся в диаметре. — И прямо сейчас она мне подсказывает, что к нам приближаются неприятности.

Ву-ух, вух, вух! Звук возник из ниоткуда и начал стремительно приближаться. Темный клубок, который Тиллирет ошибочно принял за скопление облаков, неожиданно обрел крылатый силуэт, пикирующий с неба прямо на место их ночлега.