Радужная Нить - Уэно Асия. Страница 11

Чёрный ход находился рядом с опочивальней Ю, в том самом коридоре, куда я не успел заскочить. Небольшая дверца в тупике. Покидая хозяйскую комнату после приключения в Пустом Сне, я на неё и не посмотрел. Мэй-Мэй ловко отщёлкнула три крохотных, но, наверняка, непростых замочка, и выставила меня наружу. Хозяин был на месте. Вот так прыть!

— Нам туда!

Всё равно, странно. Несколько лет назад мне довелось видеть пожар в Центральной Столице. Дело было ранним утром, но суматоха и крики разбудили даже нас, счастливых обитателей Дворцовой Площади. Летняя Резиденция расположена в петле реки и ограждена высокими стенами. Стража подняла мост, единственное средство сообщения с остальной частью города, и мы с отцом могли лишь стоять, опираясь на холодный камень, и смотреть, как в дымном зареве мечутся сотни человечков…

С того самого дня я понял одно: нет ничего хуже, чем наблюдать со стороны. С отцом я, разумеется, это не обсуждал, но для себя решение принял. Что ж, заодно и узнаю, верное или нет.

На бегу не поговоришь. А вот думать не воспрещается.

Как хорошо, что гостиница, где остался Дзиро с вещами — далеко. Как-то на душе спокойнее.

Ю полагает, что возгорание имеет к нему непосредственное отношение. А до этого просил меня помочь уладить его личные дела. Значит… поджог? Группа грабителей, которая угрожает ему, торговцу древностями? Судя по скоплению разного хлама в одной из комнат, некая торговля всё-таки ведётся. Да он и не отрицал, даже обронил, что это лишь одна из граней, не самая любопытная. Жаль, что главный разговор был перенесён на следующий день. Кто бы мог предполагать?.. А может, здесь замешано какое-нибудь тайное общество, злоумышляющее против власти? Негодяи разузнали, что юмеми призван ко двору, и начали действовать… Интересно, почему не слышно пожарных барабанов?

И какой именно помощи мой новый знакомый ожидает от придворного, исполняющего приказ Судебной Управы? Вот это, честно говоря, волновало меня в первую очередь. Не хотелось бы нарушать закон.

Да когда уже мы будем на месте? Я скоро упаду!

— Мы почти у цели, — выдохнул мой спутник, оглянувшись. Ненавижу! Мне бы такую выносливость! Хотя нет, запыхался так же, как и я.

Значит, есть что терять, раз несётся, как испуганный заяц.

Мы сделали резкий поворот и выскочили на широкую улицу, видимо, одну из основных. Ба, да впереди — пламя, и охватило оно… городские ворота! Те самые, через которые я въехал в Кёо вечером позапрошлого дня.

— Это Синие, восточные, — снова обернулся Ю, подтвердив мои воспоминания.

— Почему… их никто… не тушит? — пропыхтел я. Мы подбежали уже достаточно близко, чтобы видеть, как пламя лижет арку врат, и вздымается над перекладиной распростёртыми по ветру крыльями. Боги… Крыльями!..

— Теперь понятно? — юмеми перешел на шаг, и остановил меня жестом. — Не подходи ближе. Пока.

Да у кого могло возникнуть желание туда сунуться?! Разве что у безумца. Потому что на потрескивающей от жара перекладине, будто на одной из кормушек торий, то взмахивая крыльями, то складывая их, сидела птица Хоо.

Молнии били с кончиков её перьев, подпитывая пламя, жадно пожирающее врата. Я не видел в жизни более страшного и, в то же время, прекрасного и торжественного зрелища. Взирая на ликование обезумевшей стихии, на некоторое время я лишился дара речи. Да, птица не была похожа на тот оттиск, что украшал императорский мандат! Но никакая резьба не воспроизведёт этого гордого великолепия длинной изогнутой шеи и роскошного хвоста; никакие чернила не передадут огонь этих глаз, подобных ямам с раскалённой лавой! А крылья, сияние которых нестерпимо для взора, и чьи взмахи заставляют ночной воздух колебаться от жара…

— Собственно, в этом мне и требуется твоя помощь, — заявил ханец с видом человека, который просит одолжить пару о-сэнов до утра.

— В эт-т-том?!

— Ну да. Ничего сложного. Всего лишь подойти к ней и…

— Подойти?! — вскричал я, отшатнувшись от него, как от сумасшедшего. — Ты спятил?

— Тише! Тебе ничего не угрожает. Огонь-то ненастоящий.

Ага, так я и поверил! Огонь ненастоящий, а Хитэёми-но Кайдомару — женщина!

— Бред! Ненастоящий… Да ты погляди, столбы едва держатся, до того обуглились!

— Вот в том-то и беда. Если они упадут, птица покинет город. Тогда, боюсь, нам с тобой и жизни не хватит, чтобы её поймать.

— Поймать? Ещё чего! Это же… огонь, как его можно поймать?

— Вовсе нет, — вздохнул Ю, словно пытаясь втолковать мне очевидное. — Я же сказал, не обращай внимания на пламя. Это… внешнее. Тебе только кажется, что ворота горят. А на самом деле…

— …они пылают, — язвительно вставил я.

— Этот огонь — лишь видимость, невежа! — мой собеседник вышел из себя. — Видимость, понимаешь? Поэтому никто, кроме нас, и не прибежал. Думаешь, начнись здесь настоящий пожар, не собралась бы толпа зевак, в любое время дня и ночи?

А ведь он прав… Куда смотрит стража? И дом привратника должен быть где-то поблизости.

— Но… почему же я вижу огонь… и эту птицу? — последний довод моего упирающегося разума. — Я заметил дым с порога твоего дома!

— А ты себя не сравнивай с остальными. Не тяни время, умоляю!

Ничего себе утверждение! И что же во мне такого необычного? Это после происшествия в Пустом Сне? Ну, поспал немного, с кем не бывает… Разве после этого я сделался великим онмёдзи [23] вроде тех, о ком слагают легенды? Ну и чепуха!

С другой стороны, чего ни случается на свете. Ведь я вижу её, вижу! Вот она, птица Хоо, покровитель правящего клана и моей семьи, в том числе. С детства слушал дедушкины сказки и думал: а если однажды?.. Ведь все мы верим, что чудо когда-нибудь случится и с нами. А если именно сейчас я стою на пороге мечты? Мальчишеской, наивной, забытой и втиснутой в дальний угол повзрослевшего разума, будто ненужная игрушка — в чулан. Дитя выросло, но у кого поднимется рука выкинуть былую его отраду? Вот так и я…

Нет, нет, приди в себя, дуралей! Не позволяй пользоваться собой, как…

— Кай! Я ведь могу тебя так называть? — не дожидаясь согласия, юмеми схватил меня за локоть, разжал стиснутый в страхе кулак и сунул в него что-то маленькое и твёрдое. Вроде пряжки или заколки. — Пожалуйста! Ворота, того и гляди, обрушатся! Она слишком сильная.

Утешил… Впрочем, не могу же я стоять и смотреть? Как тогда, в Оваре…

— Повтори, что от меня требуется, — попросил я, в глубине души потрясённый собственным спокойным голосом. — И… что будешь делать ты?

— Спать, — отрезал Ю. — Чем ещё может заниматься юмеми? Переговоры с птицей я беру на себя, тебе надо лишь подобраться поближе, встать перед воротами…

— И быть ими задавленным… — пробормотал я.

— …и расстегнуть заколку! А потом, конечно, застегнуть её, иначе птица снова вырвется на свободу. И поскорее вернуться ко мне.

— Э… я буду знать, когда расстёгивать?

— Будешь, — прошипел юмеми и пихнул меня в сторону горящей арки. Я почувствовал себя круглым дураком. Ладно, если это действительно так, хотя бы потомкам не будет стыдно. По причине их отсутствия.

Арка полыхала. Птица Хоо, заметив мое приближение, изогнулась всем своим змееподобным телом и издала угрожающий крик. Мой хороший друг, Татибана-но Ясумаса, как-то раз взял два наших тати [24] и принялся скрежетать одним клинком о другой, изображая некую мелодию. Он сильно тогда перебрал. Так вот, музицирования Ясу меркли по сравнению с этим воплем! Неужели никто в округе не слышит?

Ну и жар! Ещё немного, и до самих ворот не дойду, спекусь на полпути. А от дыма вообще можно задохнуться. Видимость? Да уж, конечно!

А что, если ханец задумал избавиться от меня? Вернуться, пока не поздно?

Однако подгибающиеся ноги сделали ещё пару шагов. Рядом со мной ударила белая ветвистая молния, и я, не успев зажмуриться, упал на колени, ослепший и оглохший. Всё, хватит! Она меня не подпускает!