Радужная Нить - Уэно Асия. Страница 128

— Скажи, Ю! — окликнул я друга, делая вид, что не заметил притворства нашего пленника. — С чего этот совёнок на меня накинулся? До сегодняшнего дня я даже не слышал о созданиях, подобных ему. Чем я мог ему навредить?

— Должно быть, навредил кто-то другой, — вздохнув, ответил тот. — Дети часто распространяют злость на многих, в то время как виноват только один. Обобщать — ребяческий удел.

Ага, проняло! Губы дёрнулись, будто хотели возразить, но упрямо сжались. Что ж, продолжим!

— Кстати, не ты ли утверждал, что ки-рин священен для всех волшебных существ? — кивком я указал на его царапины. — Выходит, этот полоумный сам не знал, на кого поднял… крыло?

— Боюсь, что старшие его за это по пёрышкам не погладят, — коротко бросил Ю, понимающе взглянув на меня. Догадался!

— И какое наказание ему грозит?

— Посмотрим. Несмышлёный птенец…

— В любом случае, получит по заслугам, — мстительно проговорил я. — Моя несравненная красота будет отмщена!

"Переигрываешь", — прочёл я во взгляде ки-рина, но услышал совсем другое:

— Как гость, получивший вместо уважительного обхождения дурное, ты вправе требовать возмещения ущерба.

— В каком виде? — деловито поинтересовался я. Лежащий беспокойно шевельнулся.

— Да в каком угодно, — легкомысленно отмахнулся Ю. — Можешь… ну вот хотя бы забрать этого парня в услужение.

Что?! Только этого счастья не хватало!

— Чудесная мысль! — «возликовал» я. — А то мой слуга совсем одряхлел от забот и невзгод, а этот вон какой молоденький! Уж найду, к чему пристроить.

Мальчишка взвился с места. Так струна, порвавшаяся от перетягивания, хлещет по лицу опешившего игрока на биве. Однако я давно ожидал чего-то подобного и упредил удар, остановив тонкую руку в полёте. Тот хотел было вцепиться мне в горло, но подоспел Ю, перехвативший его за туловище. И, о чудо, паренёк замер, даже не пытаясь высвободиться!

— Вот так-то лучше, — успокаивающе промурлыкал мой друг. — И впрямь, птенец. Спасибо, что хоть на этот раз поостерёгся меня отталкивать.

— Прости… — едва слышно пробормотал тот. — Я не хотел… тебя… ранить.

— Ага, а меня — хотел! — возмутился я.

Мальчишка презрительно взглянул в мою сторону, мигнул по-совиному круглыми глазами и уткнулся носом в плечо юмеми. Другое, здоровое.

Вот, значит, как?

— А я ещё сомневался, спускать эту детскую выходку или нет. Разумеется, нет!

— Она не детская! — раздалось сквозь сопение.

— А что, взрослая? — я разозлился. — Ты соображал, что делал, воробей хищный?! Налетел на ки-рина и его избранника — вот оно, радушие вашего племени! Ты же убить меня мог, запросто! Спрашивается, за что?!

— Кай, успокойся…

— Не успокоюсь! — перебил я друга. — Ты сам-то на чьей стороне?! Впрочем, лучше не отвечай, предпочитаю не знать. А ты, — я снова перевёл гневный взгляд на подростка, — ты мог для начала разобраться, что к чему? Или совы все такие дурные? И подлые? На беззащитного без предупреждения кидаться!

— Кай, наверняка произошло недоразумение, не кипятись.

— Ю, недоразумения происходят то и дело, и со мной — в том числе. Но не припоминаю, чтобы хоть раз я из-за этого кидался на кого-нибудь с кулаками…

— А я припоминаю…

Ох, вот ведь памятливый не ко времени!

— Но заметь: убивать я тебя не собирался! — неловкая попытка выкрутиться привела лишь к тому, что совёнок отцепился от своего покровителя и зыркнул на меня так, словно я был воплощением мирового зла. Какие глазища! Даже сейчас человеческими не назовёшь: огромные, янтарного цвета. Да и волосы немногим темнее, тугими кольцами падают на лопатки. В толпе с такой наружностью не затеряешься. Это вам не Химико, способная перевоплощаться в кого угодно, не привлекая к себе внимания.

Впрочем, превращения кицунэ явно родственны наваждениям, а здесь ими и не пахнет. Голая действительность, в самом прямом смысле.

— Ю, одолжил бы ты этому юному негодяю верхнюю одежду, — уже спокойнее предложил я. — Чай, не в купальне сидим. К сожалению…

Мой мудрый советник решил не спорить и покорно завозился с застёжками. Накинул куртку на узкие плечи. Потрепал притихшего виновника по щеке, тот моргнул, но не отстранился.

— Мир? — улыбнулся юмеми.

Мальчишка кивнул. Ну да, ведь с кем именно мир — не уточнялось…

— Как тебя зовут?

Только Ю, повторивший мой вопрос, удостоился ответа.

— Фуурин.

Что ж, вполне совиное имя. И звенит, как бубенчик на ветру. Подходит.

— Так с какой стати ты решил напасть на меня, Фуу-кун?

— Не смей меня так называть!

— Как хочу, так называю, — ухмыльнулся я. — Если решу взять в услужение, могу и вовсе другое имя дать. Скажем, Воробей. Хищный, разумеется.

— Кай, ты совершенно не умеешь общаться с детьми…

— Да, с нахальными сопляками нянчиться не обучен… Тогда сам спроси, что ему в башку стукнуло?

— Малыш, ты не мог бы прояснить положение дел?

Я фыркнул. Тоже ещё, малыш выискался! Лет тринадцать, по виду. В таком возрасте некоторые уже первые должности получают. К примеру, Хономару.

А этот — желторотый ещё. Совсем как я. Даже стыдно из-за такого сходства…

Птенец неуверенно посмотрел в мою сторону, придвинулся под крылышко к юмеми и, наконец, почтил нас ответом.

— Я просил, и мне разрешили. Этого… сказали, можно! Право мести священно. А тебя трогать не велели, да я и сам не вчера из яйца вылупился.

Что?!

— Что я вам сделал?!

— Ты человек!

— С каких пор этого достаточно, чтобы убивать? — опередил меня Ю.

— С тех пор, как люди стали убивать нас! Сначала родителей, потом… сестру. Выследили её, застали врасплох во время дневного сна, когда мы слабые и не можем дать отпор. Она единственная, кто у меня оставался. Фуурити была добра ко мне, всегда. Даже когда мы были птенцами, не хватало корма, и у неё было право съесть меня, как у старшей в выводке!

Съесть?! Они питаются друг другом? Омерзительно!

— Кай, прошу тебя, не делай поспешных выводов. Я же говорил: у них своё мышление. Не суди о чужих законах по человеческим. Фуу, прости, что прервал твой рассказ, продолжай.

— Она не пролила ни капли их крови, а они повесили её, совершенно беззащитную! Я же спал в родительском дупле… здесь. И остался один. Даже тело снять не смог. Они ведь частенько ходят этой дорогой, вдруг бы заметили? Я другое сделал, лучше!

Он замолчал, прикрыв глаза.

— Что же ты сделал, малыш? — мягко спросил ки-рин. А то непонятно! Последствия мы видели.

— Воззвал к своему роду, дождавшись полной луны. Её свет переносит наши голоса на большие расстояния, и всю ночь в грязном человеческом городишке горели огни, так перепугались эти подонки! Они слышали, что мы отомстим. Они знали, что им не жить!

Мальчишка злобно посмотрел на меня, словно гордясь содеянным. Неужели он не понимает?..

— И что же было потом?

— Потом, — сузил глаза совёнок, — началась охота. До ночи тёмной луны мы не могли нанести решающий удар. Но лишь немногие отваживались заходить в лес после наступления сумерек! Смельчаков мы приветствовали с радостью — мой маленький лес не прокормил бы такую стаю. Слетелись все совы Фунао! Народ наш разрознен и немногочислен, веками его истребляли, но такой войны, как начиналась теперь, эти земли не помнят. А днём люди прочёсывали и выжигали лес. Проклятые трусы спалили бы всё, до последней веточки, если бы не дожди. Сама осень поспешила нам на подмогу.

— Осень?! — хором вскричали мы с Ю.

Как, осень?! Даже если из-за пребывания на Хорае мы путаемся в днях, сейчас должен быть Месяц Света!

— Праздник Благословенных Вод уже завершился? — юмеми тоже пребывал в недоумении. — Это летнее солнцестояние, — пояснил он для мальчика.

— А, Бесконечный День, мы его не почитаем! — Фуурин по-птичьи склонил голову набок. — Так он три месяца назад как миновал. Тогда моя семья была жива!

Месяц Светлого Металла? Последний, предшествующий увяданию Тёмной Половины Года? Мы потеряли на Острове Блаженных столько времени?! Я негодующе уставился на Ю, тот встретил мой взгляд и передёрнул плечами. Ладно, поговорю я с тобой… потом.