Безумная Роща - Смирнов Андрей. Страница 27

— Но отчего тогда Келесайн оставил меня в этом замке, если знал, что вы можете здесь появиться?

— Сомневаюсь, чтобы он знал об этом. Я оказался в гостях у Джордмонда совершенно случайно. Кроме того, я ношу личину, которая делает мое лицо совершенно неузнаваемым, ведь Джордмонд — один из союзников и друзей вашего брата, и, признаться, мне не очень-то безопасно здесь находится. Впрочем, я покажу вам, как выгляжу на самом деле.

С этими словами он снял личину. И если личина красивого юноши, которую он носил, вызывала неприязнь у Талианы, поскольку она подозревала юношу в неких неблаговидных намерениях на ее счет, то подлинное лицо Гасхааля, не очень красивое, изрезанное морщинами, лицо хищника и аристократа, показалось ей куда симпатичнее. Кроме того, имелось и еще одно обстоятельство. Как уже было упомянуто в начале истории, Гасхааль носил черные одежды, а Талиана испытывала большую симпатию к этому цвету — хотя бы потому, что ее брат всегда предпочитал светлое одеяние жреца.

Узнав от Талианы о том, что Келесайн должен вскоре посетить замок Законника, Гасхааль и Эмерхад поспешили распроститься с гостеприимным хозяином, опасаясь, что Повелитель Молний сумеет разгадать их личины.

Далее они отправились на Вороний Остров, где Гасхааль хранил записи, которые похитил у астролога — записи, повествующие о том, когда и в каких местах откроются пути в новый мир. Эмерхад взялся расшифровать те заметки, но Гасхааль остановил его.

— Кто способен лучше разобраться в них, как не сам составитель? — С этими словами он вызвал птицу, бывшую когда-то городским звездочетом, и приказал ей объяснить им смысл написанного. Птица исполнила приказание, но по ее словам выходило, что до появления нового мира должно пройти, по меньшей мере, еще несколько месяцев. На сем Гасхааль и Эмерхад расстались, уговорившись встретиться через некий срок. Но когда срок истек, Гасхааль не поспешил исполнить это условие: своего брата он ценил скорее как возможного союзника в близкой войне, но отнюдь не испытывал желания делиться с ним силой. Обратиться к его помощи Гасхааль решил лишь перед самой войной и пожалел о том, что и так слишком поторопился, рассказав родичу так много о своих надеждах и неприятностях.

Однако, и об этом будет рассказано дальше, жадность сыграла с Повелителем Ворон дурную шутку.

И вот, спустя несколько месяцев, некоем месте, собрались волшебники, с которыми астролог до часа смерти успел поделиться своими расчетами — Келесайн, Тарнааль, Джордмонд, а также их ученики и спутники. Из наиболее известных и сильных спутников следует назвать Ягани, Огненную Танцовщицу, Шаркэля, Хозяина Видений, Алгарсэна, Повелителя Драгоценностей, Зерема, Повелителя Бестий, Астану, Хозяйку Деревьев и Ирвейга, Властелина Теней. Была открыта дорога в новый мир, и Обладающие Силой вступили на нее. Никто из них, однако ж, не заметил, что позади процессии, на некотором от нее удалении летела птица с черно-серым оперением, каковое оперение делало ее совершенно невидимой в сумраке между мирами. Лорды вступили на землю нового мира, а та птица была первым живым существом, коснувшимся его небес.

Этот мир, в последующие времена названный Эссенлером, Рассветными Землями, был удивительным местом. Лучи двух солнц изливались на его моря и долины; смешиваясь, их свет порождал многочисленные радуги — зеленые, золотистые, алые. Воздух не был одноцветен, освещение, вследствие движения двух светил постоянно менялось, плавно, незаметно принимая новые оттенки. Радостью исполнен был юный мир, и великая тишина царила над его просторами, и казалось, что эта тишина — лишь сон новорожденного. Земли Эссенлера были пусты и не имели еще ни лесов, ни гор — появление тех и других, а так же животных и птиц должно было произойти в свои сроки, ждать наступления которых, впрочем, осталось уже недолго. Но голоса зверей и тени лесов были доступны восприятию пришельцев, из которых никто не был чужд волшебству, и чем дольше любой из них задерживал взгляд на каком-либо являвшемся ему призраке, тем реальнее тот становился: так, с самой первой минуты пребывания в Эссенлере, Обладающие Силой стали влиять на него и ускорили его пробуждение. Каждый из них имел свою долю в волшбе новорожденных Земель, и каждый определил ее и объявил пред другими, но прежде чем они разошлись, подыскивая себе обиталища и определяя территории, где можно будет в полной мере проявить свое искусство, Келесайн, Повелитель Молний, обратился к ним со следующими словами:

— Звездочет, рассказавший нам о тайной дороге в эти земли, исчез, равно как и его бумаги, и многое заставляет предположить, что это дело рук Вороньего Лорда, против которого звездочет просил нашей помощи. Если это так, Гасхааль наверняка уже здесь или будет здесь в самом скором времени. Полагаю, что ни у кого из нас нет желания признавать его своим добрым соседом и мириться с его обществом. А потому я предлагаю сотворить Ловчую Сеть, в которую попадутся он сам и его мерзкие птицы: сеть пленит его и доставит нам беспомощным пленником с тем, чтобы мы могли предать его справедливому суду за его злодеяния.

Остальные Лорды согласились с Келесайном, и сотворили Ловчую Сеть, а Ангел-Страж раскинул ее над миром. И вскоре Гасхааль попался в ловушку и почуял, как будто что-то стягивает ему крылья и отделяет от стихий Эссенлера; и как он не исхитрялся, как не пытался сбросить путы, он лишь сильнее запутывался в них. Тогда он решил на время покинуть Эссенлер, чтобы достичь своего Острова и там снять заклятье, но сеть не выпускала его за пределы мира. Меж тем, каждая попытка высвободиться лишь вдвое ограничивала область его передвижений, и он понял, что, действуя таким образом, в скором времени уже не сможет сдвинуться ни на дюйм, и зависнет между небом и землей, связанный незримыми путами. Тогда, не прибегая больше ни к какому сильному волшебству, он отправился в земли своих врагов, чтобы выяснить, чем они заняты, и, может быть, изыскать какую-нибудь хитрость, чтобы снять заклятье. Так вышло, что первой областью, избранной им, благодаря случаю оказались владения самого Лорда Келесайна. Там стоял прекрасный дворец, окруженный фонтанами и садами — все это Келесайн сотворил в первый день своего появления в Эссенлере, чтобы было где поселить пришедших с ним учеников и вассалов. Сам он редко появлялся во дворце, занятый возведением иной постройки, которую полагал сделать своим постоянным обиталищем — колдовского замка, названного позже Грозовой Цитаделью. Свое имя Цитадель получит от того, что серебряно-золотые стены ее будут сиять подобно солнцу, и веретено молний окружит их несокрушимой броней.

Лучшие комнаты дворца были отведены Келесайном для своей сестры. В любую минуту она могла получить все, что ни пожелает — все слуги были в ее распоряжении, и любой из учеников Келесайна с радостью исполнил бы любую ее просьбу. Однако ж, она скучала, чувствуя себя здесь лишней, поскольку не обладала никакими особенными волшебными талантами и не могла принять участия в трудах Келесайна и прочих Лордов. Она ощущала себя пленницей в этом богатом дворце, а скука и пустота стали ее тюремщиками. Не смотря на большое число людей, живших с ней под одной крышей, она была одинока, ни с кем не смея разделить ни радость, ни печаль. Вера ее брата была чужда ей и казалась не более чем красивой ложью, и она не желала ходить теми дорогами, которыми ходили Келесайн и ученики его.

И вот, однажды, когда она сидела в своих покоях, предаваясь чтению и размышлениям, на подоконник опустилась большая черно-серая птица. Это удивило Талиану, поскольку подобных птиц она еще не встречала в этом мире, да и не водилось пока что в Рассветных Землях иных живых тварей, кроме тех, которых привели с собой поселенцы. Девушка отложила книгу и стала смотреть на ворону, и не спешила ее прогонять. Гасхааль же (а это был именно он), убедившись, что в комнате больше никого нет, принял свое человеческое обличье. Талиана испуганно вскрикнула, но испуг тот час сменился радостью — ведь она полагала Гасхааля своим добрым знакомым.