Зов безумия - Смит Джулия Дин. Страница 32

— Простите меня за партию в шахматы, — сказала принцесса. — Я не должна была предлагать играть на деньги. Знаю, что только из-за этого ваши люди остались понаблюдать за игрой.

— М-да, эта партия явилась настоящим ударом по моему самолюбию, — признался Фельджин. — Я не люблю проигрывать, так как привык к тому, что окружающие поддаются мне, позволяя при любом раскладе выходить из игры победителем. А оказаться в положении пораженного в присутствии всей своей свиты — это вообще безумно неприятно. Интересно, — произнес он, криво улыбнувшись, — что вы сделали с пятьюдесятью кронами, которые выиграли у меня тогда?

Атайя виновато усмехнулась.

— Если вам действительно интересно узнать, то я скажу. В тот вечер я отправилась в вояж по игорным заведениям Делфархама и удвоила выигрыш.

Фельджин добродушно рассмеялся, очень напоминая сейчас отца.

— Вы удивляете меня, Атайя. Я знаком со многими молодыми особами, некоторые из них прекрасно поют, танцуют, другие творят настоящие чудеса простой иголкой и нитками, но до настоящего момента мне ни разу не доводилось встречать такую, как вы, — преуспевшую в умении играть в карты. Может, вы скрываете от меня еще какие-нибудь таланты?

— Нет. У меня их не так много. С моей способностью обижать людей вы уже знакомы. Я совершенствуюсь в этом на протяжении уже нескольких лет. Вы ведь не первый жених, с которым я обошлась подобным образом.

Фельджин улыбнулся краешком рта.

— Вы хотите сказать, что это уже вошло у вас в привычку?

— Да. С того момента, когда отец решил избавиться от меня, чтобы я больше не путалась под ногами. Не могу сказать, что не хотела уезжать из дома, просто во мне не появилось ни капли желания стать женой хотя бы одного из тех молодых людей, которых предлагал мне Кельвин.

Тут Атайя заметила, как Фельджин вдруг поднял бровь, и, обхватив ладонями щеки, смущенно рассмеялась.

— Вот видите? Я опять отличилась. А ведь я вовсе не хотела обижать вас.

— Не волнуйтесь. Я вас прекрасно понимаю, — сказал Фельджин и усмехнулся. — Мне известно, что это такое — когда тебя заставляют вступать в брак. Возможно, я настрадался от этого больше, чем вы, так как являюсь наследником престола. Отец пока ничего не говорил мне, но я догадываюсь, что он уже переживает: думает, я никогда не женюсь. И не обзаведусь, таким образом, собственными сыновьями.

— А вы собираетесь создать семью?

— Когда-нибудь — конечно. Мне всего двадцать семь. Для неженатого принца это достаточно много. Но для расставания с личной свободой — достаточно мало. Надеюсь, голос долга, живущий внутри меня, помолчит хотя бы еще какое-то время.

Долг. И почему это отвратительное слово всплывает каждый раз, когда я заговариваю с кем-нибудь? — угрюмо подумала Атайя.

Даже Тайлер считал своей обязанностью постоянно напоминать принцессе о том, как подобает вести себя королевской дочери. Иногда слово «долг» приводило ее в такую ярость, что она давала себе зарок никогда не произносить его.

— Наверное, мне лучше уйти. Вам нужно как следует отдохнуть с дороги, — сказал Фельджин и приподнялся с кресла, собираясь удалиться.

Атайя жестом попросила его остаться.

— Пожалуйста, подождите. Думаю, я обязана все объяснить, — нерешительно пробормотала она. — Джейрен посоветовал мне рассказать вам… Он сказал, что я могу быть откровенной с вами, сказал, что вы умеете держать слово.

— Возможно, я иногда веду себя как человек грубый и невоспитанный, но болтливостью никогда не отличался. Уверяю вас, вы можете довериться мне.

Атайя улыбнулась. Он повел себя так, что у нее на душе стало невероятно легко. Она представляла себе эту сцену гораздо более затруднительной.

— Я вела себя с вами так беспардонно не потому, что вы мне не понравились, — сказала принцесса, подавшись немного вперед. — Просто… Видите ли, я влюблена в другого человека.

— А-а… — ответил Фельджин и облегченно вздохнул. Наверное, услышав ее признание, он успокоился: по крайней мере это не задевало его гордость. — Полагаю, ваш избранник не нравится Кельвину.

— Да нет, не совсем так. Просто он не принадлежит к благородному роду. Его отец — управляющий имением одного графа в южном Кайте. Довольно уважаемый человек, но не настолько, чтобы иметь возможность женить сына на королевской дочери.

— Печальная история, — произнес Фельджин.

Затем, после продолжительной паузы, добавил:

— Я никому не скажу ни слова, так как прекрасно понимаю: подобные ситуации могут повлечь за собой массу неприятностей, если о них становится известно окружающим. — Он улыбнулся принцессе ободряюще и как-то по-доброму. — Я рад, что Джейрен посоветовал вам открыться мне. Этот парень очень умен. И практичен — хорошо иметь такого друга. В критических ситуациях можно полностью положиться на него. Трудно сосчитать все случаи, когда Джейрен спасал меня от наказаний отца — за те или иные проступки. Возможно, он упоминал о некоторых моих склонностях. — Фельджин ухмыльнулся. — Да, нас связывает крепкая дружба с того самого момента, как он приехал к нам, чтобы тренироваться с Хедриком… уже пять лет назад…

Упомянув о Хедрике, Фельджин вдруг осекся и замолчал.

Создалось такое впечатление, что ему запретили заговаривать на эту тему, а он забылся и нарушил уговор. Несколько минут принц сидел молча, сжав пальцы в замок, пристально глядя в лицо Атайе.

— Вы сможете откровенно ответить мне на один вопрос? — спросил он неожиданно серьезно и спокойно.

— На какой?

Фельджин немного нагнулся вперед, опираясь локтями на бедра.

— Вы думаете — только честно, — у вас когда-нибудь появится возможность выйти замуж за человека, которого вы любите?

В комнате воцарилась тишина. Ее нарушало лишь потрескивание горящих в камине поленьев и отдаленный гул голосов все еще сидевших в тронном зале людей. Атайя растерянно поправила волосы, которые так и не успела привести в порядок после утомительной поездки, и подумала о том, где в данную минуту находится Тайлер.

— Я мечтаю об этом… Я надеюсь…

Добавить ей было нечего. Никто никогда не задавал принцессе этот вопрос. Сейчас она впервые осознала, как велико ее желание не отвечать на него, в первую очередь самой себе.

— Неужели вы надеетесь, хотя бы в глубине сердца, что в один прекрасный день станете его женой? — опять спросил Фельджин.

Атайя почувствовала, что к глазам подступили горячие слезы, и вонзила в ладони ногти, чтобы только не расплакаться.

— Нет, — прошептала она, не в силах поднять глаза и встретиться взглядом с Фельджином. — Он тоже наверняка не верит в это, потому что уже говорил мне, что все поймет, когда придет время и мне необходимо будет выйти замуж за кого-то другого.

— Гм… Должно быть, он по-настоящему любит вас.

И Фельджин медленно поднялся с кресла и зашагал по комнате, теребя бородку, стараясь подобрать подходящие слова.

Атайя отвернулась, чтобы вытереть покатившуюся по щеке слезинку. Ей не хотелось показывать свои чувства Фельджину, но она прекрасно понимала, что скрыть нахлынувшие эмоции не в состоянии. Он наверняка давно все понял по появившимся под глазами красным кругам.

— Никто не запрещает вам любить его, Атайя, — сказал наконец принц. — В этом нет ничего плохого. Но вам — и ему тоже — необходимо признать тот факт, что у вас практически нет шансов создать семью. Если же вы отвергнете желание ваших родственников и сбежите, то сильно навредите отцу. Люди решат, что если король не сумел управиться с собственной дочерью, то он не в состоянии управлять целым государством. Уверен, вы не захотите поступить подобным образом.

— Вы считаете, что я обязана согласиться выйти замуж за вас? — спросила Атайя, удивленно поднимая глаза.

— Я не это имел в виду. Признаться честно, мне бы не хотелось жениться на женщине, заранее зная, что в ее жизни я буду лишь вторым по значимости мужчиной. Возможно, это звучит эгоистично, но…

— Нет-нет, я прекрасно вас понимаю, — пробормотала Атайя, проглатывая подступивший к горлу комок. — Я тоже достаточно эгоистична и хочу поставить свои желания на первое место, отодвигая на задний план все остальное, в том числе и свои обязанности — обязанности дочери короля Кельвина.