Зов безумия - Смит Джулия Дин. Страница 67

Глава 18

На следующий день Атайя и Джейрен поднялись на рассвете и отправились к собору Святого Адриэля.

Еще до момента открытия у дверей храма стал собираться народ. Перед началом церемонии все места уже были заняты, но никто даже не заметил, как Джейрен и Атайя прошли к алтарю и встали у стены.

Атайя радовалась возможности еще раз посмотреть на знакомых ей людей — подчиненных Тайлера. К счастью, ни у одного из них, помимо обычного снаряжения, не было зеркал. Наверное, Дарэк не ожидал ее появления.

Даже обычные службы в соборе могли произвести на человека огромное впечатление, так как окружающая обстановка здесь отличалась невероятным великолепием. По праздникам в храме царила просто сказочная атмосфера — все вокруг было украшено цветами. Атайе казалось: если она закроет глаза, то почувствует дуновение легкого ветерка, как будто находится в чудесном летнем саду. В последний раз тут было так же красиво в день венчания Дарэка и Сесил…

Гроб с телом Кельвина, обитый роскошной тканью, стоял на небольшом возвышении, покрытом шелком, прямо перед алтарем. Вокруг в элегантных, начищенных до блеска подсвечниках горели десятки свечей. Драгоценные камни, украшавшие гроб, торжественно поблескивали.

Когда колокола пробили двенадцать, церемония началась. Шествие открывали мальчики из церковного хора с большими белыми свечами в руках. За ними следовали священники в белоснежных одеяниях, поющие траурную песнь. Затем шли представители высшего духовенства, в основном епископы из Курии, те самые, которых несколько дней назад вызвал на заседание Кельвин. К великой их радости, Дарэк распустил собрание. Теперь вопрос о лорнгельдах отпадал сам собой. Новый король пригласил делегатов из Курии присутствовать на похоронах отца.

Позади одетых в черное епископов вышагивал сам архиепископ Вэнтан. Его мантия была оторочена золотой парчой, на голове возвышалась украшенная драгоценными камнями митра. Щеки достойного служителя церкви возбужденно горели в предвкушении предстоящей церемонии, ведь ему отводилась в ней главная роль.

За Вэнтаном следовала королевская семья, члены которой направились к своим местам в первом ряду, рядом с алтарем. Атайя посмотрела на Дарэка. Сейчас он выглядел еще более серьезным, чем обычно, и, казалось, на несколько лет постарел с того момента, когда она видела его в последний раз, пять дней назад. Скоро, буквально через неделю, ее старший брат наденет на голову королевскую корону. Рядом с ним шла, утирая слезы белым кружевным платком, Сесил, а с другой стороны — Дагара в новом бархатном платье черного цвета. Николас сел рядом с мачехой и сразу отвернул голову в сторону: наверное, не хотел ни с кем разговаривать.

По тебе я скучаю больше всего, Ники, — с грустью подумала Атайя.

Интересно, когда — да и случится ли это вообще — они увидятся снова?

Тут принцесса заметила Тайлера. Он шел по направлению к первым рядам, где уже восседала королевская семья. Сегодня поверх форменного камзола красного цвета на его груди чернели траурные ленты. Взгляд капитана, как обычно, был строгим и сосредоточенным. Атайя улыбнулась. Дарэк даже не догадывается, наверное, что верный капитан гвардии присутствует на подобной церемонии в последний раз. Скоро, возможно, уже через несколько дней, он вступит в ряды армии Осфонина в Рэйке.

Атайя еще раз обвела святилище взглядом и вздохнула с облегчением — Родри нигде не было видно.

Нам повезло, — подумала Атайя. — Скорее всего Дарэк уже избавился от него.

Наконец архиепископ Вэнтан взошел на кафедру, поднял руку — как ему удалось это сделать, ведь он нацепил на нее столько драгоценных перстней! — и печальные звуки органной музыки стихли.

— Всемогущий Отец наш! Мы скорбим по усопшему рабу твоему и нашему славному королю и собрались здесь, чтобы почтить его память своим присутствием и молитвами.

Вэнтан принялся долго и занудно восхвалять Кельвина, рассказывая о том, как замечательно король правил своей страной на протяжении двадцати одного года, подробно перечисляя все его достоинства и достижения. Атайя отметила с иронической усмешкой, что архиепископ старательно избегал упоминания о том, что было связано в жизни Кельвина с магией, о тех преимуществах, которыми обладал король благодаря колдовству. Не сказал клирик и о намерениях Кельвина отменить обряд отпущения грехов.

Атайя пожала руку Джейрена, давая понять, что собирается что-то сделать, и стала медленно удаляться от него.

Я подойду к гробу, совсем ненадолго, и сразу вернусь.

Джейрен ничего не ответил, но она почувствовала, что он заволновался.

Осторожно, чтобы случайно не споткнуться о расставленные по обе стороны от алтаря низкие скамейки, покрытые красной материей, Атайя прошла к гробу. Сам алтарь поражал ослепительным блеском — на нем на вышитой золотой нитью скатерти красовались сияющие золотые и серебряные чаши и изысканные подсвечники, осыпанные драгоценными камнями. Атайя старалась ступать очень медленно, чтобы огонь горевших у гроба свечей не выдал ее присутствия. Никто не мог увидеть ее, она была в этом уверена, но тем не менее ощущала некоторую неловкость и страх, так как стояла сейчас буквально в нескольких шагах от сидевших в первом ряду членов собственной семьи.

Почтительно склонив голову, Атайя приблизилась к гробу, опустилась на колени и провела ладонью по бархатной обивке, украшенной изумрудами.

Я пришла попрощаться, отец, — сказала она про себя, прижалась лбом к стенке гроба и смахнула со щеки слезу. — Надеюсь, ты простишь меня…

Вдруг в голове, где-то за глазами, появилось слабое покалывание и какое-то движение. Атайя посмотрела на Джейрена, думая, что это он связывается с ней, чтобы сообщить что-нибудь важное. Но Джейрен ничего не сказал, и она продолжила свою молитву.

Отец, где бы ты сейчас ни находился, пожалуйста, выслушай меня. Я никогда не желала тебе зла и очень сожалею о том, что случилось. Мне хотелось помириться с тобой, я мечтала изменить наши отношения. Когда я выезжала из Рэйки, то знала, что ты в опасности, и желала помочь тебе всем, чем смогла бы. Как я боялась опоздать! К сожалению, у меня ничего не получилось…

Атайя закрыла глаза и сделала глубокий вдох, чтобы немного успокоиться.

Отец, я благодарна тебе за стремление помочь лорнгельдам. Они — мы — не проклятый народ, как утверждает архиепископ Вэнтан…

Принцесса подняла голову и взглянула на Вэнтана, который в данный момент упоенно читал молитвы о передачи души Кельвина Господу.

Ты был одним из немногих, кто верил в лорнгельдов, кто желал им лучшей участи, хотя все пытались разуверить тебя в этом. Ты доказал им, что никогда не изменишь своего мнения. Если бы только у тебя было больше времени… Тогда, возможно, они поверили бы тебе. Я все испортила, — добавила Атайя, утирая слезы. — Теперь, после того, что я наделала, они считают лорнгельдов еще большим злом. Нужно во что бы то ни стало исправить сложившуюся ситуацию, — решила вдруг принцесса.

Сейчас, стоя на коленях перед гробом Кельвина, она вдруг поняла, что ничего подобного не случилось бы, если бы тренировки колдунов были разрешены в Кайте, если бы лорнгельдов не заставляли прощаться с талантом, принимая смерть, если бы кто-нибудь попытался изменить сложившуюся после правления Фалтила ситуацию. До нее вдруг дошел смысл слов Хедрика. Именно она — представительница рода лорнгельдов, член королевской семьи — должна предпринять решительные меры.

Атайя медленно поднялась с пола и почувствовала, несмотря на траурную обстановку, что на душе стало спокойно и легко. На принцессу снизошло умиротворение, то, чего ей всегда так не хватало. Теперь Атайя поняла, почему у нее ж возникло столь сильное желание прийти к гробу отца. Именно здесь ей удалось осознать цель своей жизни, наметить дальнейший путь. Этот путь предначертан ей судьбой, и нет смысла отказываться от него. Принцесса должна продолжить начатое отцом дело, должна приложить все усилия для спасения рода лорнгельдов.