Преддверие бури - Фостер Алан Дин. Страница 30

Девушка посмотрела в сторону.

— Это была моя ошибка, учитель. Я наклонилась слишком близко к воде, дабы рассмотреть таящуюся опасность, а потом потеряла равновесие и упала. Внезапно я ощутила какое-то странное воздействие со стороны, которое тянуло меня за собой вниз по течению. Через несколько мгновений я вспомнила о гиарках, но в момент падения плащ настолько сильно запутался вокруг туловища, что мне пришлось приложить довольно большое количество усилий, чтобы добраться до светового меча.

— Очень хорошо, падаван, — заключил Оби-Ван. Развернувшись к собственному ученику, он спросил: — Каковы же твои объяснения, Анакин?

Переминаясь с ноги на ногу, как делала еще его мать во время сильного волнения, более рослый падаван тихо пробормотал:

— Я отправился Баррисс на помощь. Но стоило мне приблизиться к ней, как я мгновенно понял: помощь девушке не требуется. К сожалению, осознание ошибки пришло слишком поздно, — подняв голову, он встретился со взглядом учителя. — Все, чем я руководствовался, были обычные человеческие чувства. Они-то и подсказали мне, что девушка, возможно, тонет и нуждается в помощи. Я сожалею, если поступил неоправданно или нарушил некие законы Ордена.

Оби-Ван Кеноби таил молчание на протяжении нескольких минут; все это время на его лице сохранялось исключительно напряженное выражение. Внезапно на губах джедая появилась широкая улыбка.

— Ты не просто не нарушал никаких правил, падаван; нет, ты поступил, как этого требовали законы чести и доблести. Состояние товарища не подвергается оценке, а потому все твои действия были предприняты на основании вероятности тех или иных событий, которые могли бы произойти. Лучше оказаться обруганным живым другом, чем попрощаться с мертвым.

В течение какого-то момента Анакин выглядел нерешительно. Похвала со стороны Оби-Вана была столь же редка, как снегопад на Татуине. Когда, наконец, падаван осознал смысл слов, произнесенных его учителем, и заметил широкие улыбки на лицах Луминары и Баррисс, он позволил себе немного расслабиться. В любом случае, у него практически не было никакого выбора. Трудно оставаться серьезным и сосредоточенным, когда с одежды льется поток воды. Огромное количество водорослей, которые запутались в волосах и карманах, довершали комичность ситуации.

— Я просто хотел помочь, — повторил падаван, вовсе не подозревая, что это было его жизненным кредо с раннего детства.

— Сейчас ты должен помочь самому себе, — усмехнулся Оби-Ван. — Надо снять мокрую одежду и надеть запасной комплект.

Обернувшись, он показал рукой на густые заросли травы, которые обрамляли песчаный берег.

— Ветер на этой стороне реки ничуть не теплее, чем на той, — добавил он. — Не хватало еще, чтобы ты простудился.

— Постараюсь, чтобы этого не случилось, учитель.

— Прекрасно, — Оби-Ван поднял взор на безоблачное небо. — У нас нет времени на всякие пустяки, верно?

Раздевшись донага, падаваны попытались обсохнуть на приветливом солнышке, в то время как джедаи готовились к отбытию. Двое проводников, которые занимались с суубатарами, внезапно перевели свои взгляды на Баррисс и Анакина, начав изучать их тела с неподдельным интересом.

— Хайя! — тихо воскликнул Булган. — Ты только посмотри на них! Никакой гривы — только лишь маленький пучок шерсти на верхушке головы.

— Ага, — добавил Киакхта, — а также полное отсутствие клыков. Наверное, они прекрасно управляются и резцами.

Булган похлопал по морде своего суубатара. Последний открыл глаза, благодарно фыркнул и потянулся к руке хозяина.

— А пальцы! Да ведь они не приспособлены ни для какой настоящей работы. А ноги! Чрезвычайно бесполезны!

— Интересно, зачем им по пять пальцев на каждой конечности? — изумился Киакхта. — Почти как у суубатара! Если бы я был сторонним наблюдателем, то мог бы с легкостью предположить, что люди принадлежат к отряду жвачных или лазающих, но никак не мыслящих существ! — алвари покачал головой. — Несомненно, они испытывают множество проблем и разочарований, связанных со строением собственного тела. Булган фыркнул единственной ноздрей.

— Возможно, подобные уродства и к лучшему Старейшины Борокии начнут их жалеть — глядишь, и дело пойдет на лад. Жалость — очень хорошая и прочная почва, с которой можно начинать любые переговоры.

Но Киакхта был совсем не уверен в словах друга.

— С другой стороны, кочевники могут почувствовать отвращение при виде подобных существ, а потому решат их убить.

— А вот это будет совсем некстати! — возмущенно воскликнул Булган, поблескивая одним-единственным глазом. — Мы приложим все усилия ради счастья и благополучия этих чужеземцев; мы никогда не забудем, что падаван по имени Баррисс вернула нам радость жизни.

— Не стоит упоминать данного факта в обществе, — заметил Киакхта, почесывая то место, где искусственный протез правой руки соединялся с живой плотью, — поскольку, если наши гости все же погибнут, нас вновь будут считать изгоями.

Продолжая разглядывать чужеземцев, алвари начал рыскать по песчаному пляжу в поисках ракушек ваолои, которые стали бы хорошим подспорьем к сегодняшнему ужину.

Булган потрогал, заплатку на потерянном глазе и сказал:

— Я готов отдать все свое имущество за жизнь наших друзей.

Тяжелые веки Киакхты наполовину закрылись.

— Булган, дружище! Возможно, Баррисс применила не все возможности джедаев для твоего исцеления. Быть может, тебе стоит поискать другого лекаря?

— Нет, это не имеет никакого значения, — почесав суубатара, одноглазый алвари отвязал его от дерева и перевел к тому месту, где трава была выше и сочнее. — Наша поездка не омрачится ни одной смертью. Не забывай: с нами путешествуют рыцари Ордена.

— Несомненно, — ответил Киакхта и замолчал.

Тем не менее в своих мыслях однорукий алвари предавался совсем иным убеждениям. Он вспомнил, насколько быстро падаван по имени Баррисс оказалась в воде под атакой гиарки, и искренне удивился веселью и жизнерадостности своих спутников.

— Наши враги бежали.

Огомоор расслабился в кресле. Он находился в прекрасных апартаментах, достаточно шикарных для того, чтобы в них жил на протяжении длительного времени самый влиятельный сановник. Нынешний владелец налил в высокий стакан терпкой жидкости с запахом лаванды и добавил туда несколько кусочков льда. Огомоор внутренне поежился: Почему эти люди так любят холодные напитки? По-моему, они должны внушать настоящее отвращение.

Член делегации Сообщества указал жестом на бутылку.

— Могу ли я предложить тебе бокал? Это прекрасное вино с лучших плантаций.

Огомоор улыбнулся на непривычный для себя человеческий манер и вежливо отказался. Холод бутылки ощущался даже с того самого места, на котором он сидел.

Изумленно пожав плечами, человек поставил бутылку на пол, поднял стакан и осушил его одним глотком. Управляющий почувствовал, как его внутренности взяла сильная дрожь.

— Мне прекрасно известно, что джедаи бежали. Нам всем это известно. Согласно информации из достоверных источников, они решили достигнуть соглашения с кочевниками алвари. Как ты думаешь, каковы их шансы на благоприятный исход этой затеи?

— Вполне возможно, что враги давно мертвы. Они путешествуют уже на протяжении нескольких дней, и до сих пор от них нет абсолютно никакой информации, — Огомоор поежился в человеческом кресле, которое было не очень удобным, поскольку мешало расположиться короткому хвосту.

— Природа джедаев такова, что они не открывают свой рот до тех пор, пока действительно не будет важной информации, которую следует рассказать окружению. Именно поэтому я и хочу задать вопрос, — добавил человек, присаживаясь на кушетку напротив кресла. — Зачем ты здесь?

— Дело в том, что в настоящее время ситуация зашла слишком далеко. Дело касается меня, вас… Дело касается будущего всего Ансиона, понимаете?

Человек налил очередную порцию вина.