Там, где только прошлое Книга 8 - Малиновская Майя Игоревна. Страница 2

- Жарко, - улыбнулась Эл.

- Лицо вот сгорело, кожа слезет, - посочувствовала мать.

- Правда? - удивилась Эл. - Я даже не заметила.

Эл пила кофе и трогала щеки и нос. Они были ярко розовыми, Дмитрий не обратила на это внимания, а теперь заметил, что лицо Эл со следами солнечных ожогов стало мягким и милым.

- Вот так, Дмитрий, моя дочь в зеркало не смотрится. Вы ее избаловали лояльным отношением.

- Смотрюсь, - возразила Эл, - когда зубы чищу.

Дмитрий тихо засмеялся, и Елена Васильевна с сожалением поняла, что у него отношение к вопросу такое же, как у дочери.

Она любила Димку, как сына. Этот парень не мог вызывать иных чувств, кроме доброй радости. Елена Васильевна удивлялась, почему он не ухаживает за Эл, безропотно уступив Алику место. Дмитрий был ей больше по душе, чем Алик, молчаливый и строгий, державший дистанцию и считавший себя главным в тройке. Она считала, что Эл и Дмитрий не разлей вода и смотрятся вдвоем очень органично. Эл же относилась к Димке с мальчишеским панибратством.

Каждое утро они устраивали тренировки, еще засветло уезжали куда-то. Так же будет и сегодня.

Эл допила кофе.

- Ну, что? К барьеру! - провозгласила она, глядя на Димку.

- Дай, переварить, командор, - взмолился тот.

- Не-а, - не согласилась Эл. - Нечего объедаться.

Она встала и ушла, чтобы переодеться.

- Почему ты зовешь ее командором? - возмутилась Елена Васильевна.

- Привычка, я ее с детства так зову, - ответил он и тоже встал.

Дмитрий подумал, что нужно быть аккуратным с привычками. Он посмотрел на маму Эл и опять улыбнулся, она снова примеряла на него роль жениха для дочери. Интересно, Эл это заметила?

Дмитрий ушел раньше, а Елена Васильевна наблюдала, как Эл рассматривает в большом зеркале в прихожей себя, вернее свой обгоревший нос. Она вытягивала подбородок, корчила рожи. Заметив отражение матери, Эл спросила у нее:

- Ты находишь меня привлекательной?

Елена Васильевна улыбнулась, но ответила не то, что думала.

- Тебе нужно научиться создавать образ, гармоничное зрелище. Что за вид?

- Я иду спортом заниматься.

- Но там будет Дмитрий, могла бы надеть что-нибудь более эстетичное.

- Твой белый спортивный костюм? - предложила Эл.

Эл была облачена в старую куртку и порванные на коленях джинсы, на ее кроссовки мать вообще старалась не смотреть.

- Городской вариант, - пояснила Эл в ответ на оценивающий взгляд матери.

- Ужас, - отреагировала Елена Васильевна.

- Димка будет мгновенно повержен, когда увидит меня в бальном платье.

- Не утрируй, - возразила Елена Васильевна. - Эл, когда ты поймешь, что оружие женщины - ее обаяние, а не палка.

- Это не палка. Это бакен.

- Зачем тебе это?

- Чтобы держать себя в форме и необходимом напряжении, а то я совсем с вами расслабилась.

- А почему Алик тебя не тренирует?

- Потому что он опасается меня победить.

- А Дмитрий не опасается.

- А Дмитрий лупит так, что дух вон, ему по барабану, что я девушка.

- Да уж, ты же командор!

Эл улыбнулась и выскользнула за дверь с таким изяществом, что мать удивилась.

Елена Васильевна вздохнула. Эл изменилась, в ней исчезло то прежнее состояние готовности к чему-то, с каким она жила так недавно. Она создавала вокруг себя ауру умиротворенности и покоя, даже когда собиралась на очередной поединок с Димкой. Взгляд Эл стал иным, открытым и нежным, в нем виделась некая житейская мудрость, порой усталость, не свойственная еще молодой девушке. Так смотрел бы видавший виды человек, уже уставший удивляться окружающему миру, но оттого любящий все вокруг. Такая Эл нравилась матери куда больше, а главное - она никуда уже не собиралась пропадать.

Глава 2

Алик вернулся домой раньше Дмитрия. Он менял перегоревшую на кухне лампочку и встретил появление мрачного Дмитрия, стоя на табурете.

- С утра сразу за хозяйство, - посетовал Дмитрий.

- Не люблю беспорядок.

- Просто ты - педант.

- По какому поводу ты не в духе? Эл опять не победила тебя? Или победила?

Тут Дмитрий вспомнил истинную причину своего недовольства и заявил:

- Нет. Я узнал, что вы все еще не женитесь, эта новость повергла меня в глубокую печаль.

Алик хмыкнул и слез с табурета.

- Тебе-то до этого какой интерес? Нашел от чего хандрить. Я купил продуктов. Ты опять накануне все слопал. И куда в тебя столько влезает?

- Я много думаю. Я завтракал у Светловых.

- Я догадался.

- Как она себя вела? - спросил Дмитрий о деле.

Алик вздохнул.

- Нормально. Не стоит ждать от нее прежней прыти. Попалась, посидела суток трое в клетке, потом какой-то темнокожий почитатель, которым она там же обзавелась, кажется, колдун вызволил ее, они угнали БТР и вернулись к месту встречи. Правда, нам пришлось драпать не на север, а в ЮАР. Хорошо, что деньги были. Можно сказать, с ней не было хлопот. Она делает все то же, что могла, например, в академии. Это она уговорила девушку вернуться, у нее на все ушло пятнадцать минут, со мной она припиралась, как баран, а с Эл они поговорили по-дамски. Эл чувствует людей.

- Ее могли побить.

- Я думаю, что Эл не станут бить по той причине, что она не создает агрессию вокруг себя. Ты же чувствуешь.

- Я волнуюсь за нее.

- Волнуйся на здоровье, только не мешай ей, пусть почувствует этот мир заново.

- Как у тебя получается? Ты не волнуешься за нее?

- Волнуюсь, но Эл об этом лучше не знать. Она другая.

- И чувства тебе не мешают?

- У нее острый ум, она быстро думает и быстро действует. Для обычного человека она вполне адекватна. Стреляет она отлично, как всегда.

- О чем мы говорим! - Дмитрий воздел руки к потолку. - Она тебе почти жена. Это я должен говорить о ней, как о напарнике, а не ты.

Алик вытер табурет и сел на него посреди маленькой кухни.

- Вот беспокойный бурундук! Грызун упрямый! Далась тебе наша свадьба. Нам и так хорошо. Отстань!

- Я тебя не понимаю! Рядом такая красота ходит! Она же - чудо! Ты любишь ее! Неужели тебя не тянет к ней. Или вы как две рыбы будете кругами ходить еще сто лет. Я ни разу не видел, чтобы ты целовал ее.

- А с какой стати мы будем при тебе целоваться. Шоу что ли? Я думал ты мудрее. Ты как подросток, ей Богу. Ты все сводишь к игре гормонов, как нынче выражаются. Так и быть объясню. Я обожаю Эл, я боготворю ее. Я не хочу ее торопить, разрушать тот покой, который ее окружает. Впервые за столько лет она свободна от любых обязательств, и навязывать ей себя я не в праве. Она же наслаждается жизнью впервые за огромный срок. Посмотри внимательно. У нее глаза светятся. Она сама подаст знак, и я пойму, я не могу не понять. Она как хрупкий сосуд, который мне хочется уберечь. Это и есть любовь, не возьму в толк, почему тебе это не понятно. Ты просто не влюблялся никогда по настоящему.

- Я не могу влюбиться. У меня есть долг. Я - ее Хранитель, - строго заявил Дмитрий.

- Судя по поведению Эл, этот вопрос вы еще не обсуждали. Она знает?

- Я уверен, что она догадывается. Я тоже не хочу ее тревожить.

Алик только кивнул.

- Будешь работать сегодня?

- Нет. Мне клиент отстегнул столько денег, что я могу позволить себе бездельничать.

- Я тоже два дня не летаю.

Они пили чай и молчали. Алик смотрел на Дмитрия то с улыбкой, то с сочувствием. Димка, как бывало и раньше, пытается предугадать ход событий, а то и повлиять на них. Он возомнил, что стал лучше понимать жизнь оттого, что у него появилось чуть больше психических способностей. Однако, они скорее мешали ему вклиниться в обычную жизнь, потому что окружающая повседневность не предполагала ничего большего, на что был способен средний по развитию человек.

- А она не говорила, куда пропадает время от времени? - спросил Дмитрий.

- Почему у нее не спросишь?