Опаленные войной - Костин Михаил. Страница 9
– Помогите, – прошептала она запекшимися губами сквозь слезы, и Ревор решил заступиться.
– Эй, вы! – выкрикнул он, в надежде, что его голос прозвучит без предательского старческого скрипа. Для пущей уверенности он указал на оборванцев клюкой, на которую обычно опирался. – Оставьте девчонку в покое!
– Шел бы ты, дед, своей дорогой, – навстречу Ревору выступил долговязый парень, у которого только-только начали пробиваться жидкие волосы на подбородке.
– Я тебе покажу, кто здесь дед, а кто щенок безусый! – замахнулся на него палкой лекарь, но ударить не успел. Он не заметил, что сзади к нему подкрался невысокий юркий оборванец, который воровато оглянувшись по сторонам, вонзил нож в спину старику. Грабители тут же оставили свою жертву, подхватили легкое старческое тело и уволокли его в подворотню, поближе к мусорным кучам. Туда же убежала и мнимая жертва, за которую вступился Ревор.
На следующий день разносчик воды обнаружил в грязной подворотне труп старика, а еще спустя час доверенный Ориса передал оборванцам кошель с деньгами… Восемь медяков – столько, как оказалось, стоила жизнь мудреца из Азора, лекаря и бывшего алавантара, Ревора Ренуара.
Увиденное меня испугало, огорчило и повергло в шок. Я открыл глаза, вздрогнул. Откуда-то сбоку раздался голос Эйо.
– Вставай, вставай, Дарольд! Началось!
Кто-то крепко толкнул меня в плечо. Я вскочил. Жарко горел костер. Весь отряд был уже на ногах.
– Началось, началось! – Эймс возбужденно размахивал мечом. Его рот кривился злой усмешкой. – Началось!
Совсем рядом в ночи взвыли на разные голоса волки.
– Вот они, голубчики! – Эймс неожиданно развеселился, – и не хотят, а идут. Вот они, смотри!
Он указал вниз. В свете луны я увидел, как сплошной серой массой несутся по склону волки. Это были действительно крупные, страшные твари. Серый, густой мех на их спинах слипся, и казалось, что волки покрыты шипами. Оскаленные пасти, горящие красным глаза! На какой-то миг мне почудилось, что я это уже видел. Но потом морок пропал, и я выхватил меч.
– Изготовились! – крикнул Эмйс, поднимая вверх копье, – три, два…
– Волки на северном склоне! – закричал Эйо.
– Один! Давай! – Эймс махнул рукой, в тот же миг Лус и Эжен выбили клинья из-под бревна, которое накануне втащили на вершину холма. Огромный ствол подскочил в воздухе и обрушился вниз, прямо на волчью стаю! Раздался визг, рычание и тошнотворный звук ломающихся костей.
– Хорошо. Грушу на северный склон!
Мы с Дово уперлись длинными жердями в висящую связку камней, пней и коряг, отодвинули ее в сторону склона, на котором тоже заметили волков. Эйо ухватил за веревку, удерживающую узел.
– По-о-ошла!
Узел распался. Огромная сетка, полная тяжеленных валунов и коряжин с острыми сучьями, раскрылась, высыпая свой страшный груз на мечущихся животных.
Эймс захохотал.
– Огонь вниз!
На воющих и скулящих тварей посыпались пылающие головни. Работала военная машина, бездушная и страшная в этом равнодушии. Мы бросали вниз по склону толстые горящие сучья. Волки выли, метались между заточенных кольев. Те, кто попал под огонь, вертелись волчком, не в силах унять боль. Со стороны казалось, что весь холм теперь полыхает, объятый пламенем. Следом за огнем полетели заточенные колья. Мы метали их прицельно. Только Духи знают, сколько животных умерло в первые же минуты этой бойни. Но волков было действительно много! И вот уже серые оскаленные морды, пышущие злобой, появились на вершине.
– К бою готовсь! – гаркнул Эймс.
Я схватил в одну руку палку, а вторую, с мечом, отвел подальше для удара.
Волк кинулся снизу, целясь клыками в горло. Я успел сунуть ему в зубы сук, и тут же ударил наискосок, разрубив животному лапу и лопатку! Меч выскочил из страшной раны, свистнул в воздухе, рассыпая вокруг кровавый бисер. Я ухватил его двумя руками и обрушил клинок на голову умирающего волка!
Готов!
Рядом бешено рубился сержант. Вокруг него уже лежало несколько окровавленных туш. Мимо, с визгом, переходящим в предсмертный хрип, промчался пылающий зверь – видимо, он угодил в костер. Больше я ничего разглядеть не успел, с разных сторон приближались новые твари. Я отшатнулся, рубанул тварюгу, что была совсем рядом, но волк присел на передние лапы и огромные клыки клацнули у моей шеи. В тот же миг второй волк бросился вперед, но я достал его острием клинка. Животное завизжало, покатилось по земле.
Первый волк наступал медленно, расчетливо. Пригнув к земле лобастую голову, он шел, внимательно ловя каждое мое движение. Я не торопился, осторожно отступая к костру, где сражались мои спутники. Жар пламени чувствовался за спиной. Казалось даже, что идти уже некуда, дальше огонь! Я с трудом подавил желание обернуться. Сейчас каждое лишнее движение могло стать смертельной ошибкой.
Первым не выдержал раненый волк, и это предрешило исход схватки. Если бы животное удержалось и по-прежнему оттягивало на себя внимание, то у здорового волка были шансы. Но… раненый бросился мне в ноги. Здоровый зло рыкнул и тоже кинулся вперед. Я отскочил в сторону, пропуская летящего зверя мимо себя, и в прыжке вонзил меч в мечущегося под ногами подранка. Клинок вошел под лопатку, чуть задержался, упершись в ребро, но я довернул рукоять, и лезвие легко вошло в тело. Тварь захрипела, забилась в агонии, роняя на утоптанный снег кровавую слюну. Я тут же выдернул меч и переключился на второго волка. Сладить с этим оказалось непросто. Он умело уклонялся от ударов, и мой меч лишь оцарапал его. Окровавленная морда, оскаленные клыки, злые глаза, в которых горел голодный огонь – волк приблизился вплотную. Я рубанул со всей силы, но не сумел пробить толстую кость лба. Зверь, казалось, обезумел и больше не чувствовал боли и страха смерти. Он пер вперед, страшно клацая зубами, пытаясь поймать порхающее лезвие, которое раз за разом вырывало из тела волка куски плоти. Отступая, я подошел к костру слишком близко и услышал, как на голове потрескивают от жара волосы. Дальше идти было некуда, а зверюга наседала. Вот еще шаг, еще… Клыки щелкали в опасной близости от моей руки. Мне стало ясно – еще немного, и волк вцепится в меня.
В этот момент я решился на отчаянный поступок. Широко махнув мечом, я попытался отогнать хищника. Волк, как я и ожидал, ловко отскочил. Этой секундной задержки хватило, чтобы выхватить из огня пылающую головню и сунуть ее в раззявленную пасть. Дикая боль обожгла ладонь, словно ее пронзило сотней игл, но волк был повержен! Забыв обо всем, кроме красных углей в пасти, чудище завертелось на месте. Я покончил с волком двумя ударами, перерубив ему шею, и огляделся. В нескольких шагах в стороне бился Эймс. Дела у него шли намного успешнее, чем у меня. Как и положено настоящему солдату, сержант не давал воли эмоциям, нанося быстрые, четко выверенные удары.
Залитый вражеской кровью, с мечом, иззубренным о крепкие волчьи черепа, исцарапанный, в порванной одежде, сержант при этом смеялся! Перед ним стояли три матерых волка, но ни один не смел напасть первым. Они рычали, клацали челюстями, но боялись приблизиться к этому страшному человеку. И тогда Эймс сам сделал шаг вперед.
– Ну что?! Ко мне, ко мне твари!
Он взмахнул мечом.
– Что, не нравится?! А вот так?
Меч сержанта сверкнул в воздухе, выписывая восьмерки.
Волки попятились.
Эймс сделал обманный рывок вперед и ударил влево, вложив в удар всю силу. Большущий волк с подпалинами на холке покатился в сторону с перебитым позвоночником. Остальные взвыли и бросились бежать. Сержант схватил мертвого волка за горло, поднял его над головой и закричал что-то вслед убегающим тварям.
Похоже, помощь сержанту была не нужна, а вот на северном склоне все еще кипела ожесточенная схватка. В центре драки был Эйо. Он, как осадная башня, возвышался над полем боя, размахивая широким топором на длинной рукояти. Его меч, сломанный пополам, валялся на земле. Обломок глубоко вошел в голову мертвого волка. Вокруг рыжего вояки собрались Дово, Лус и Эжен. Они то отступали перед натиском животных, то снова бросались вперед. У Эжена в руках я заметил тяжелую дубину, которой он орудовал на удивление умело.