Заблудший. Дилогия (СИ) - Ящерицын Владимир "Ssherssen". Страница 14

  Казалось бы, чему можно обучить четырех-пяти летнего ребенка? А вот нате: практически все, чем мы занимались, было подготовкой к жизни шиноби и подавалось в форме игры. Будь то прятки или объяснения, какая из травок, растущих на этом лугу, полезна, а какая - вредна и может принести большой вред если ее взять в рот.

  Конечно, ее рассказы слушали не все. Они же ведь все-таки дети. Хотя, нужно признать, что местные взрослели очень и очень рано. Я имею ввиду не физические аспекты, а психические. Нередки были случаи, когда первое убийство врага происходило в возрасте восьми лет, а бывало и раньше. Тут нужно уточнить, что подобное происходило только у клановых детей. Но, тем не менее, когда я понял этот факт - это сильно удивило.

  Игра в прятки, в 'Лжеца', в пятнашки, начальные приемы обращения с чакрой - этим всем наша воспитательница с упорством достойным сравнения со сталью готовила к Академии и взрослой жизни.

  Мне здесь не нравилось ровно до того момента, когда мою голову посетила мысль, что на окружающих можно испытывать клановые техники. Это было просто - я или садился спиной к дереву или вообще ложился на землю чуть в стороне от ребятни и незаметно применял одну из техник 'шинтен'.

  С моей почти абсолютной памятью запомнить клановые свитки до последнего значка и точки не было особой проблемой. А вот задействовать техники было очень проблемно из-за моего невеликого резерва чакры. Тем не менее, доставшийся мне контроль моей чакры был совершенным. Я вообще не имел потерь чакры при создании дзюцу. К счастью, все книги, что я прочитал по этому вопросу, говорили, что при частом использовании моего резерва он будет увеличиваться. По чуть-чуть, но если задаться самоцелью... К сожалению, выжимать абсолютно всю чакру было нельзя - энергосистема местных была накрепко завязана с телом и по достижении девяноста процентов расхода наступала резкая слабость. Если расходовать чакру дальше - можно было потерять сознание и даже умереть.

  Самая забавная из прочитанных мной техник были 'Шинтен-Буншин' и 'Шинран-Энбу'. Они были довольно чакрозатратны и всего моего резерва хватало максимум на шесть семь секунд ее воздействия. После - окружающий меня мир резко темнел и я разрывал воздействие. По воздействию эти две техники были похожи, а вот по принципу - они были абсолютно разные. 'Шинтен-Буншин' являлась доработанной версией 'Шинтеншин' и, в отличии от нее позволяла вытеснять не одно а сразу несколько. Кроме того прямой зрительный контакт был необязателен. К сожалению, у нее остался недостаток оригинальной техники - все повреждения получаемые телами накладывались на мою энергосистему, а так как она была полностью завязана на физическое тело, то... Однажды организовав небольшую драку с помощью 'Шитен-Буншин', я, вернувшись в тело, обнаружил его в довольно плачевном состоянии. Слава Богам, ко мне никто не лез и я смог утереть кровь и немного отдышаться и привести себя в порядок.

  Но это было лишь раз - я все таки не полный мазохист, что бы начинать драку, используя 'Шинтен-Буншин'. Для этого вполне походила совсем иная техника - 'Шинран-Энбу'. Кстати, она и создавалась конкретно для случая, когда требовалось уничтожить противников их же руками.

  Это дзюцу не выталкивало чужое сознание, замещая его моим. Нет, оно как бы затуманивало восприятие у людей, попавших под нее. При этом в чужие разумы можно было вбросить самые разные установки - от просто веселых массовых плясок до 'королевской битвы' с использованием всего доступного арсенала. Использовалась естественно последняя версия.

  Кстати, после первого вброса 'Шинран-Энбу' в нашу кагалу, я, взирая на впечатляющие разбитые лица наших мальчишек и похожих на болотных кикимор девчонок, решил более этого не делать, отрабатывая на них лишь 'Шинтен-Буншин', которая была намного более затратная. Кстати, последняя пугала нашу воспитательницу до зеленых чертиков. Представьте, она садит нас на землю и начинает рассказывать что-то по географии, навроде 'Далеко-далеко за морями-океанами находится страшная-престрашная Деревня Кровавого Тумана...', и тут все дети замолкают и начинают следить за ней, словно голодные питоны за бегающей перед ними белой крысой.

  Вот так и получалось, что в группе я тренировал клановые дзюцу, дома - занимался силовой подготовкой, а в своей комнате - псионикой.

  Наша группа была очень неоднородной. 'Сбор блатных и шайка нищих' - это очень емко описывало детей в ней. Я относился естественно к 'блатным'. Сейчас поясню.

  Дело в том, что на самом деле разграничение общества в Конохе было еще более контрастным, чем казалось на первый взгляд. Естественно, что вершину занимали клановые шиноби - родовые воины-маги, исчисляющие свою родословную десятками имен людей, посвятивших свою жизнь лишь искусству убивать. Эти шиноби обладали самыми разнообразными ярко выраженными способностями. Именно они всегда составляли костяк офицерского состава(чунины, токубецу-джонины, джонины). Далее шли те, кто не мог похвалиться такими родственниками. В своей основе эти шиноби могли похвастать лишь своими родителями либо погибшими за Коноху, либо все еще служившими ей. У них не было клановых техник вообще: все, что они знали - это то, что было общедоступно. Именно эти шиноби, как никто другой понимали всю пропасть между кланами и простыми людьми. Почему? Они просто постоянно контактировали и с теми и с другими.

  Но кроме этих двух слоев общества существовал еще один - это люди с развитыми чакроканалами, родившиеся в обычной семье. Как это может быть, спросите вы? Если все, я повторюсь, все, подобные признаки передавались лишь по крови? Ответ прост - местное общество было гораздо более свободным, чем казалось на первый взгляд. Лишь Хьюга и Учихи следили за собой, а вот все остальные ходили 'налево и направо' с завидной регулярностью. Последствия всего этого были как говорится 'на лице' Конохи: нередко можно было встретить светловолосое семейство в котором, к примеру, было пять обычных детей с цветом волос как у родителей, бегающих друг за другом, и одного мрачноватого черноволосого ребенка, восхищенным взглядом смотрящего на идущих мимо шиноби. Чего далеко ходить - те же самые Узумаки обладали родовым красным цветом волос, а их любвеобильность была легендарна. Как следствие, даже после того как целый клан практически исчез на улицах легко можно было встретить ребенка, конечно, не с чисто-красными волосами, но со всеми градациями горяче-оранжевого и даже тепло-розового. А кроме всего этого, в Конохе был даже целый квартал 'терпимости'.

  Для меня это все не было чем-то удивительным и странным. Я прекрасно понимал, что неся постоянные потери Конохе нужно как-то их восстанавливать. Кланы на это не очень способны: рождаемость у них была довольно низка(в них ведь временами доходило до абсурда: одна семья - один или два ребенка!). Да, кланы были Конохе необходимы - лишь они поставляли шиноби A и S класса, штучный товар способный справиться с его аналогами из других деревень. Однако, две-три подобные машины смерти за поколение - этого крайне мало. Поэтому Каге и крутились как только могли. Дошло даже до того, что семья, отдавшая своего ребенка в шиноби, получала дотации, преференции, субсидии и еще много чего слабо понятного даже для меня. Ну, а фактически даже проститутка, сумевшая родить ребенка от клановца, могла легко выбраться из 'низов' куда-нибудь в 'серединку'.

  Время шло очень неспешно. Казалось, что жизнь дала мне, ужасному демону из кошмаров, своеобразный отпуск в залитом мягким светом раю...

  Я чувствовал, что это не может длиться вечно и пытался тренироваться по-максимуму.

  И вот.

  Первым буревестником для меня послужило исчезновение соглядатаев. Целый год они следили за домом, а потом раз - и исчезли.

  Спустя пару дней в нашей группе неожиданно появились близнецы - пара девочек, одетых в свободные синие костюмчики и с красно-черными изображениями вееров на спинах. Учиха. Черные ровные волосы у них были собраны в тонкие хвостики, кончики которых были захвачены колокольчиками, которые, как ни странно, не звенели при ходьбе.