Ради любви к не-матери - Фостер Алан Дин. Страница 40

Блестя красными глазами, один из самцов повернулся к единственному уцелевшему человеку. Он склонил огромную голову.

Случайность, везение, что-то большее – что бы ни защищало до сих пор Флинкса от внимания стада, внезапно оно кончилось. Нависший над ним самец был вне себя от ярости. Его намерения были очевидны: превратить Флинкса в еще одно красное пятно на земле.

Что-то маленькое, почти незаметное повисло перед гигантом и плюнуло в один из красных глаз размером с тарелку. Дьяволопа мигнула раз, другой. Этого было достаточно, чтобы яд проник в кровь. Чудовище открыло пасть и заревело, отворачиваясь от Флинкса. Начало яростно трясти головой, не обращая внимания на двух других самцов, которые продолжали крушить остатки ангара.

Флинкс вскочил и побежал от этой сцены разрушения назад, к тому зданию, где оставил Лорен и матушку Мастиф. Пип присоединился к нему, сел на плечо, но время от времени взлетал в воздух.

За ними рев дьяволопы стал хриплым и тихим. Послышался удар, это бык опустился на четвереньки. Несколько мгновений огромные ноги еще дергались. Очень медленно, как айсберг, откалывающийся от ледника, бык упал на бок. Глаз, в который попал яд Пипа, исчез, оставив только пустую глазницу.

Тяжело дыша, Флинкс подбежал к зданию, в котором находилась операционная, и чуть не столкнулся с Лорен и матушкой Мастиф. Он кратко обнял мать, потом подставил ей плечо под левую руку, чтобы помочь идти.

Лорен, поддерживавшая старуху с другой стороны, с любопытством взглянула на него.

– Ты нашел, кого искал?

– Да. Сеннар и Соба отмщены. Это сделали дьяволопы.

Лорен кивнула, и они вышли из остатков здания. Снаружи земля дрожала меньше.

– Стадо рассеивается. Дьяволопы снова соберутся в лесу, будут удивляться, что это с ними было, и, вероятно, снова лягут спать. Но тогда в лагерь соберутся уцелевшие. Нам нужно заняться своим транспортом, и побыстрее. Здесь поблизости была станция зарядки скиммеров. Мы можем идти, но…

– Я могу то же, что и вы, – заявила матушка Мастиф. Ее состояние противоречило этим словам: если бы не поддержка Лорен и Флинкса, она бы не устояла на ногах.

– Все в порядке, мама, – сказал Флинкс. – Мы что-нибудь найдем.

Они сели в свой скиммер, Лорен включила зажигание, и они начали облетать разрушенный лагерь.

Их опасения встречи с выжившими обитателями лагеря не оправдались. Несколько встреченных мужчин и женщин были так ошеломлены катастрофой, что ни о чем не спрашивали. Все они были из обслуживающего персонала и не подозревали о роли и важности Флинкса и матушки Мастиф.

Дьяволопы исчезли. Энергетическая станция оказалась почти не повреждена, может, потому, что находилась на удалении от остальных зданий, а может, и потому, что управлялась автоматически и там для стада не было живых целей. Никто не помешал им перезарядить станнер, хотя Лорен держала палец на спуске своего ружья, пока приборы не показали, что в машине полный заряд.

– Не думаю, чтобы нас стали преследовать, – сказала Лорен. – Похоже, некому преследовать. Если предводители погибли в ангаре, как ты говоришь, Флинкс, нам не о чем беспокоиться.

– Я не получил ответ, – разочарованно сказал он. Потом громче: – Давай убираться отсюда.

– Да, – быстро согласилась матушка Мастиф. Она вопросительно взглянула на Лорен. – Я городская жительница. Жизнь на природе не по мне. – Она улыбнулась своей неотразимой улыбкой, и Флинкс понял, что она оправится.

Лорен улыбнулась и нажала на акселератор. Скиммер двинулся, поднимаясь над окружающими деревьями. Они пролетели над несколькими потерявшими ориентировку дьяволопами и на полной скорости полетели на юг.

– Я так и не узнал, в чем дело, – пожаловался Флинкс с заднего сидения. – А ты не знаешь, почему они тебя похитили, мама? Чего им от тебя было нужно?

Она уже хотела повторить ему рассказ членов Общества Улучшения. Неужели она слышала его только вчера вечером? Что-то остановило ее. Прирожденная осторожность, забота о нем. Опыт долгой жизни приучил ее не торопиться, не говорить сразу, что придет на ум, даже если это правда. Сначала нужно кое-что узнать. Будет еще время рассказать ему.

– Ты сказал, долгая история, как вы меня выследили. Ну, моя история тоже долгая. Тебе достаточно знать, что это связано с давним преступлением, в котором я участвовала. Жажда мести никогда не умирает. Ты ведь понимаешь это?

– Да. – Он знал, что у его матери была разнообразная, насыщенная событиями юность. – Расскажешь подробнее дома.

– Хорошо, – согласилась она, довольная тем, что он принял ее объяснение. – Когда благополучно вернемся домой. – Она взглянула на Лорен и увидела, что та вопросительно смотрит на нее.

Матушка Мастиф прижала палец к губам. Вторая женщина кивнула, не вполне понимая, но готовая подчиниться желанию старшей.

14

Прошло несколько часов. Ветра нет, туман стал реже, скиммер спокойно летел на юг. Матушка Мастиф посмотрела назад, где на корме скиммера спал Флинкс. Его ужасный, хотя и полезный любимец, как обычно, свернулся у головы хозяина.

Матушка Мастиф разглядывала пилота. Красивая, жесткая и самоуверенная, решила она. На лес, проносившийся под ними, опускалась ночь. В кабине тепло и сухо.

– Почему ты заинтересовалась моим мальчиком?

– Как друг. Кроме того, мне нужно было заплатить долг, – объяснила Лорен. – Эти люди, которые вас похитили, убили двух редких животных, которые долго жили у меня.

– Месть никогда не умирает. – Она улыбнулась. – Вы сами это сказали, помните?

– Где ты с ним встретилась?

– Он появился в гостинице, недалеко от озера, где я управляющая.

– А! Драка! Да, я помню. Значит, это твое место.

– Я только управляющая. Туда мы и направляемся. Я помогу вам оттуда вернуться в Драллар.

– Откуда ты знаешь, что мы из города?

Лорен указала на спящую фигуру.

– Он сказал. Он мне много рассказывал.

– Странно, – заметила матушка Мастиф. – Он не болтлив, мой мальчик. – Она продолжала смотреть на пролетающий внизу лес. Флинкс спокойно спал, впервые за долгое время.

– Ты на многое пошла, – наконец объявила матушка Мастиф, – особенно для незнакомого человека. И такого молодого.

– Молодость относительна, – ответила Лорен. – Может, он разбудил во мне материнский инстинкт.

– Не философствуй, девочка, – предупредила матушка Мастиф, – и не темни. – Ничего себе замечание. Разве она сама не испытала того же относительно мальчика много лет назад? – Я видела, как ты на него поглядываешь. Ты в него влюбилась?

– Влюбилась? – Лорен искренне удивилась. Потом, заметив, что матушка Мастиф спрашивает всерьез, заставила себя ответить тоже серьезно. – Конечно, нет! Ну, по крайней мере, не так. Он мне нравится, конечно. Я поражена тем, что он смог сделать в одиночку, я уважаю его за это. И мне его жаль. Конечно, я что-то к нему испытываю. Но любовь, о которой вы говорите? Ни малейшего шанса.

– Юность относительна, – мягко передразнила ее матушка Мастиф. – В одном можно быть уверенным. Я многое видела в жизни, девочка. Мало что меня может удивить. Так думала я несколько недель назад. – Она негромко рассмеялась. – Я рада твоим словам. Ты могла бы причинить мальчику боль.

– Я никогда этого не сделаю, – заверила ее Лорен. Она оглянулась на спящего Флинкса. – Я высажу вас у гостиницы. Моего помощника зовут Сал. Сделаю вид, что организовываю ваш отъезд, и поговорю с ним. А потом улечу за озеро. Думаю, так для него лучше. Я не хочу причинять ему боль. – Она заколебалась. – Он ведь не станет делать глупости? Например, не пойдет за мной?

Матушка Мастиф задумалась, потом покачала головой.

– Он немного излишне чувствителен. Но поймет, я уверена. А я не знаю, что и сказать, девочка. Ты так помогла ему и мне.

– Месть, помните? – Она улыбнулась, огоньки приборов осветили ее лицо. – Он забавный, ваш Флинкс. Не думаю, чтобы я его забыла.

– Знаешь, девочка, – задумчиво сказала матушка Мастиф, глядя на туман и облака, – ты не первая, кто говорит так.