Забавы колдунов. Часть вторая - Кузнецова Вероника. Страница 37

— Это та шаль?

— Да, — подтвердила Адель. — В неё завёрнуто зеркало.

Колдунья развернула шаль, достала зеркало и заглянула в его глубину. То, что она там увидела, заставило её строгое лицо чуть смягчиться. Она даже сделала еле заметный жест пальцами, словно посылала привет кому-то, кого видела в зеркальной глади. После этого она расправила шаль и внимательно оглядела её со всех сторон. По тому, как бережно она положила её обратно на стол, можно было понять, что эта шаль дорога ей либо сама по себе, либо как подарок близкого ей существа.

— Считайте, что вы выполнили поручение моей младшей сестры, — сказала колдунья. — О чём хотели меня просить вы?

Адели показалось, что Джону будет легче добиться милости этой женщины, чем ей, и она еле заметно кивнула ему.

— Эта девушка, леди, должна спасти своего жениха, который находится сейчас у колдуньи по имени Маргарита…

— Я не стану вмешиваться в дела Маргариты! — предупредила колдунья резким тоном.

— Мы не просим помочь Адели в её поисках, раз вам это неугодно, леди, — продолжал Джон, — но ей в её странствиях попадались разные люди: плохие и хорошие. И среди хороших людей был солдат. Я его не знал, но, по рассказам Адели, это был смелый, добрый и надёжный человек. Он долго путешествовал вместе с ней, защищая её от опасностей, но однажды его предательски убил негодяй, которого он приютил у своего костра и которому хотел помочь. Адель узнала, что солдата можно оживить, если положить ему на рану золотое сердечко с красным камнем, а хранится оно у вас, леди. Если бы вы были так милостивы…

— От кого ты о нём узнала? — отрывисто спросила колдунья, обращаясь к девушке.

Адель, киванием подтверждавшая правоту моряка, ответила:

— От девушки-ведуньи по имени Тора. Она предсказала смерть солдата, как можно оживить Пахома Капитоныча и где найти золотое сердечко, ещё до того, как я с ним познакомилась.

— У меня есть вещь, о которой вы говорите, — сказала колдунья. — Я поклялась, что больше не помогу ни одному человеку, но ради моей младшей сестры, принявшей в вас такое участие, я отступлю от клятвы. Да и дело, которое вы затеяли, лично вам не принесёт никакой выгоды, а это примиряет меня с решением вам помочь. Но я могу отправить с золотым сердечком только тебя, моряк, а девушка продолжит свой путь уже одна.

— Мне дважды предсказали, что солдата оживит моряк, — призналась Адель, радуясь, что Пахом Капитоныч будет жить, и огорчаясь из-за необходимости расстаться с Джоном.

— Предсказать-то предсказали, а всё-таки ей было бы легче найти своего жениха, если бы ей помогли и я, и солдат с другом, и их собака, — вслух размышлял моряк, искоса поглядывая на колдунью.

— Или вы принимаете мои условия или уходите без золотого сердечка, — решительно проговорила та.

— Мы принимаем, — поторопилась согласиться Адель. — Пусть Джон принесёт сердечко к мельнику, где остались мои друзья, и они проводят его к месту, где лежит солдат.

— Хорошо, — произнесла колдунья. — Только учтите, что воспользоваться золотым сердечком можно лишь раз. Когда солдат оживёт, оно потеряет свою волшебную силу и превратится в обыкновенную безделушку.

Она стала перебирать вещи на столах, а потом в одном из шкафов. Поиски продолжались долго, пока не обнаружилось, что нужный предмет завалился в самый дальний угол ящика с подобными же изделиями из золота, серебра и неблагородных металлов. Сердечко было маленьким, а камень, вставленный в него, краснел, словно капелька крови. Колдунья продела сквозь еле заметную петельку на обратной стороне тонкий блестящий шнурок, связала концы и велела моряку надеть его на шею.

— Положишь его на рану камнем вниз, — велела она.

Окинув его внимательным взглядом, она сделала руками движение снизу вверх, и неожиданно изодранная окровавленная одежда Джона стала целой и новой, а его раны исчезли.

— Вот чудеса! — воскликнул моряк. — Всё в это плавание было необыкновенным, но такого я себе и вообразить не мог! Теперь не стыдно появиться перед людьми.

Колдунья ничем не показала, доставило ли удивление Джона ей удовольствие.

— Сейчас вы расстанетесь, — сказала она. — Можете попрощаться.

— Прощай, Джон, — проговорила Адель. — Передай от меня привет Пахому Капитонычу, Авдею, Барбосу, мельнику и Борьке. И спасибо тебе. Если бы не ты, мне бы сюда не добраться. Я всегда буду помнить о тебе, Джон.

— Прощай, Адель. Пусть тебе на пути будут встречаться надёжные люди, которые тебе помогут.

Колдунья отвела моряка в сторону, и Адель даже не заметила, когда именно он исчез.

— Можешь посмотреть на него, Адель, — сказала колдунья, приглашая её подойти к зеркалу.

Мутное стекло стало прозрачным, и девушка увидела жилище мельника, а в нём хозяина, Авдея, Барбоса, Борьку и моряка. Джон сидел за столом и о чём-то оживлённо рассказывал, Авдей слушал восторженно, старик одобрительно кивал, собака не спускала жадного взгляда с золотого сердечка на шее моряка, а баран ласково тёрся лбом о колено мельника.

Колдунья дунула на стекло, и оно опять замутилось.

— Посмотри теперь.

Адель увидела берлогу под корнями, Авдея и Джона, разбирающих камни, а потом на мешковине вытянувших на открытое место покоившееся за завалом тело. Лицо солдата не было тронуто тлением и оставалось точно таким же, каким оно было, когда Авдей приготовил тело друга к погребению. Барбос скорбно глядел на него. Вот моряк снял с шеи золотое сердечко и положил его на рану солдата камнем вниз. Пахом Капитоныч продолжал лежать неподвижно, и сердце Адели сжалось. Но вот веки его дрогнули, и он открыл глаза, обвёл ими всех, собравшихся вокруг него, улыбнулся своей приятной светлой улыбкой и о чём-то спросил. Авдей бросился его обнимать, Барбос лаял, прыгал, бегал кругами, кидался к солдату, толкал его лапами, лизал ему лицо. Джон улыбался, глядя на радостную встречу. Должно быть, его представили солдату, потому что и он что-то говорил в ответ на обращение к нему восставшего из мёртвых.

Колдунья вновь дунула на стекло, и видение исчезло.

— Теперь пора тебе продолжить свой путь, — сказала она девушке, вытиравшей слёзы радости. — Вот вещи, которые остались у разбитой плиты. Возьми их.

Адель увидела у стола свою сумку и полупустой мешок Джона. Только что их здесь не было.

— Я не могу вмешиваться в дела колдуньи Маргариты и не дам тебе никаких особенных вещей, которые помогли бы тебе быстро и безопасно попасть на её остров. Я даже не могу доставить тебя поближе к этому острову. Я лишь отправлю тебя на ближайший безопасный берег, а там ты сама будешь искать себе и защиту, и пропитание, и спутников. У меня во дворце ты находишься в полной безопасности, но за его пределами ты вновь окажешься во власти случая. Здесь время замирает, а там оно идёт своим порядком. Ты видела, что твои друзья уже оживили солдата, а это означает, что прошло несколько дней. Я не могу задерживать тебя здесь дольше. Сейчас ты отправишься в путь. Вы с моряком нарушили мой покой и на миг оживили моё сердце, поэтому мне жаль тебя, одинокую и беззащитную. Твоё платье теперь целое и чистое. Кроме того, возьми этот хлебец. Это вечный хлеб. Ты можешь отрезать или отламывать от него куски, а он не будет уменьшаться. Думаю, что он больше спасёт тебя от голода, чем бобы, которые у тебя в мешке. Но этот хлеб не только утоляет голод, но и распознаёт людей. Стоит дурному человеку взять этот хлеб или ломоть от него, и он покрывается плесенью. Но это единственная вещь, которую я могу тебе дать.

Адель поблагодарила колдунью и положила в сумку завёрнутый в чистую белую салфетку маленький хлебец.

— А теперь ничего не бойся. Ты будешь лететь без крыльев, но не упадёшь, будешь опускаться на землю, но не разобьёшься. Лишь бы никто не помешал твоему полёту.

Глава 8

Страшный лес

Адель не успела заметить, каким образом поднялась в воздух, пролетела над островом и очутилась над морем. Мешок оказался у неё в руках, а сумка — на плече. Её переносила в своей толще струя очень плотного воздуха. Она не сидела, не лежала, а висела в наклонном положении, со всех сторон обложенная чем-то вроде прозрачной ваты, так что теперь ей стали понятны слова младшей сестры колдуньи, что её "выдуло" с острова.