Песнь первая. Дитя Грозы - Атрейдес Тиа. Страница 17

— Надеюсь, он прав.

— Да уж. Я бы предложил её в жены твоему Биану, но…

— Но не будешь.

— У неё сложный возраст, пусть подрастет немного. Может, лет через несколько, посмотрим. По крайней мере, в том, что касается безопасности Кея, на неё можно рассчитывать.

Оставшееся до совета время Его Величество посвятил обеду и беседе на посторонние темы — перед ответственным мероприятием он всегда предпочитал немного отвлечься и расслабиться, чтобы в нужный момент быть полным сил. Этот весьма здравый подход Урман оценил ещё лет двадцать с лишним назад, когда король приблизил его, совсем ещё молодого наследника герцогской фамилии, к себе. Несмотря на разницу почти в пятнадцать лет, между ними сразу установилось взаимопонимание, вскоре перешедшее в настоящую дружбу. В отличие от большинства придворных, Урман никогда не льстил и не интриговал за спиной короля, да и место при дворе не особо ценил. Зато его готовность к рискованным авантюрам и чутье на опасность вкупе с ясным умом и верностью пришлись Мардуку по вкусу, как и полное пренебрежение ко всевозможным благам, кои можно было извлечь из королевского расположения. На протяжении последних десяти лет Его Величество раз пять предлагал Урману место в Королевском Совете, но он отказывался, каждый раз придумывая никого не обманывающие отговорки. Но теперь, согласившись участвовать в последней и самой серьезной королевской интриге, Урман взвалил на себя гораздо больше, чем когда-либо собирался. И, похоже, совершенно об этом не жалел.

Встреча с остальными дворянами прошла вполне гладко и предсказуемо. В меру патетики, в меру обещаний, в меру предостережений. Как и в прошлые годы, слаженному дуэту удалось добиться практически всего, что требовалось. Семена были посеяны, почва по возможности удобрена, пора было вводить в действие основные фигуры. И на следующий день король публично объявил о своем желании в канун Праздника Каштанового Цвета пригласить Наследника в столицу.

Глава 7

В кабинет герцога Дарниша влетел бледный, как бумага, секретарь.

— Ваша Светлость! Ваша Светлость! Господин Гнор Аррагх и господин Труст желают Вас видеть!

Урман Дарниш поднял взгляд от торгового договора и прислушался. Похоже, к нему в дом вломились очередные неприятности. После забастовки докеров и поджога одного из складов компании — вполне ожидаемые, вот только определить, какую пакость на этот раз устроил ему зловредный магистр, он не мог. Но, если здесь замешан Гнор Аррагх, точно ничего хорошего. Поссориться с Гномьим Банком, когда на контракте, в который вложено столько времени, сил и денег, ещё чернила не просохли? Придворный Маг Его Величества вызывал у Дарниша все больше желания придушить его при встрече. Что он придумал? Герцог быстро перебирал в уме, в какую неучтенную щель мог просочиться этот троллий интриган. Урман вспомнил свой визит к Главе Суардского отделения Банка. Всего четыре дня тому назад не было на свете дружбы крепче и партнера надежнее. Сотрудничество богатейшей торговой компании и самой надежной в Империи финансовой организации, обещающее обеим сторонам более чем ощутимые выгоды — что может быть для банкира важнее? Для человека — ничего. А вот для гнома… Догадка, осенившая Урмана, чуть не заставила его поседеть.

Просыпающийся Дракон. Символ и талисман рода Аррагхов. Само имя клана — намек на зевок того самого Дракона. Гнор показывал Урману статуэтку из золотисто-алого мерцающего камня, на почетном месте красующуюся в его рабочем кабинете, и рассказывал старинную легенду об основании древнего, как сами горы, рода Аррагхов. По преданию, род вел свое начало от Великого Огненного Дракона, что спал под горами и видел прекрасные сны. Просыпаясь, огненным дыханием Дракон породил первых гномов клана Аррагх, чтобы своим мастерством они воплотили в этом мире увиденную во сне красоту. Он наделил гномов великими дарами: рунной магией, властью над камнем и рудами, художественным талантом и драконьей удачей, притягивающей богатство. И чтобы эти дары не были забыты, из крошечной чешуйки сотворил свое подобие — изображение Просыпающегося Дракона.

Эта статуэтка, по словам Гнора, обладала невероятным количеством полезных магических свойств. В доказательство чего гном кивал на банк. Дарниш оценил, действительно, невероятную красоту. Дракончик казался живым, приоткрытые глаза лукаво поблескивали, намекая, что специфический гномий юмор — тоже один из его даров. Застывший посреди движения, гибкий и мощный Дракон, казалось, сейчас потянется, дохнет пламенем и взлетит.

Герцог расхвалил статуэтку до небес, желая порадовать Гнора, и тот даже предложил дотронуться до неё, обещая, что, если Урман придется Дракону по вкусу (на этом месте гном сделал особенно серьезную физиономию, а Урман на секунду задался вопросом, чем же питаются драконы?), тот подарит немного удачи. Никаких изменений в этом плане Дарниш не ожидал, но погладить дракончика оказалось неожиданно приятно — он уловил легкую дрожь, будто дракончик заурчал. Но это, конечно, ему почудилось. Гнор Аррагх всем своим видом показывал, что доволен и самим будущим партнером, и перспективами совместного дела. И вот теперь даже по звуку его шагов становилось понятно, что господин Аррагх в ярости.

— Проси входить. — Дарниш встал, приветствуя бешено сверкающего глазами гнома и капитана городской стражи.

— Рад видеть Вас в добром здравии, господин Аррагх. Капитан. — Учтивый поклон гному, еле заметный кивок в сторону капитана Труста. — Не угодно ли присесть? Коньяк? Кофе?

Ни словом, ни жестом Дарниш не показал, что замечает в их визите какие-либо странности или, упаси Тёмный, чем-то недоволен.

— Вы обвиняетесь… — напористо влез вперед Труст, но гном смерил его таким взглядом, что капитан поперхнулся.

— Коньяк, пожалуйста. — Господин Аррагх напоминал видом готовый взорваться вулкан, но достоинство и присущая гномам невозмутимая обстоятельность не изменили ему. — Господин капитан, если не возражаете, мы с Его Светлостью обсудим наш вопрос наедине. Это дело касается только его и гномов.

Капитан Труст не возражал. Его вынесло из кабинета, будто ударной волной, и отпустило только на улице. Выругавшись сквозь зубы на этих демоновых гномов, не угодишь им, он помотал головой и отправился в любимую пивную, от греха подальше.

Не торопясь, Урман достал из резного дубового шкафчика подаренный Его Величеством коньяк и разлил по бокалам. Поворачиваясь к гостю и протягивая бокал, он старательно держал маску холодного достоинства и равнодушия.

— Чем обязан?

— Зулумкеш Норт — ваш человек? — Глава Банка не стал ходить вокруг да около.

— Да, мой.

— Сегодня в его доме служба безопасности Банка и люди капитана обнаружили Просыпающегося Дракона. Он исчез из моего кабинета этой ночью или утром, не позднее шести. Объяснитесь, Ваша Светлость.

— А что говорит Зулумкеш? — Тон Дарниша был предельно спокоен и нейтрален.

— Он убит при сопротивлении стражникам. И ничего не говорит.

— Вам не кажется это несколько подозрительным? Мои люди не имеют обыкновения сопротивляться служителям закона.

— Урман, скажите прямо — это ваш приказ? — Гнор свирепо уставился на Дарниша — не хуже дракона.

— Гнор, вы, как банкир, прекрасно понимаете, что никакие артефакты, даже столь уникальные и дорогие, как ваш Просыпающийся Дракон, не могут для меня перевесить ценности наших деловых отношений. Про то, какой честью для себя я считаю возможность в будущем назвать вас своим другом, я даже говорить не буду. Так что отвечу прямо — я такого приказа не давал, и мои люди по своей инициативе подобных вещей не делают.

— Что ж, Урман. В ваших словах есть резон. Кроме того, вы касались Дракона, и вы живы, — гном несколько сбавил тон.

— Интересно. Поясните, пожалуйста, ваши слова, — Дарниш сохранял каменную невозмутимость.