Жемчужина Пустыни - Эндрюс Ник. Страница 28

— Рад, очень рад тебя видеть, — похлопывая киммерийца по спине, проговорил Абдул. — Проходите, садитесь, чувствуйте себя, как дома. Для друзей мне ничего не жалко.

Конан и Исхад разместились на ложе, Зендал встал за их спинами. Это не ускользнуло от внимания хозяина. В подобных вопросах он был очень опытен. Буквально за одно мгновение купец сумел рассмотреть незнакомцев и сделать соответствующие выводы. Усевшись напротив северянина, туранец спокойно заметил:

— Ты устроил большой переполох в Аграпуре. Убить офицера, да еще родственника правителя… Весьма необдуманный шаг…

— Это получилось случайно, — поспешно произнес киммериец, не очень довольный началом разговора. — Он сам затеял ссору и выхватил ятаган.

— Понимаю, — кивнул головой Абдул. — Тем не менее, преступление очень серьезное. Стражники Илдиза целую луну искала тебя по всему Турану. С тех пор утекло много воды, но о поступке наемника в городе не забыли. Шпионы Мишрака не дремлют. По твоей шее давно плачет топор палача.

Лицо торговца было серьезным, но глаза лукаво светились. Купец испытывал собеседника на прочность. Конан из-за пустяка рисковать не станет. Если он вернулся в Аграпур, значит у него серьезное, а может, и денежное дело. Абдул сгорал от любопытства. Сейчас туранца даже не пугала угроза наказания за укрывание беглого преступника.

На улице стемнело. Свет через окно в потолке в помещение почти не проникал, но два десятка горящих факелов позволяли вести беседу без помех. Налив себе вина, и сделав несколько больших глотков, киммериец сказал:

— Отличное вино.

Купец догадался, что воин переводит разговор в другое русло. Снисходительно усмехнувшись, Абдул ответил:

— Плохого не держим. Урожай пятилетней давности с хоарезмских виноградников. Несколько кисловато, но я люблю такой вкус. Шемитские напитки кажутся мне излишне сладкими и терпкими. Особенно этим отличаются Кирос и Гхаза.

Северянин поднял глаза и внимательно посмотрел на туранца. Тот перехватил взгляд киммерийца и довольно рассмеялся:

— Значит, я не ошибся. Хоть и не путешествовал давно, а опыт есть. Когда вы прибыли из Шема?

— Сегодня утром, — вымолвил Конан.

Взяв из блюда небольшой кусочек халвы, торговец положил его в рот и блаженно закрыл глаза. Воцарилась томительная пауза.

— Неужели все эти годы ты провел в городах Шема? — наконец спросил хозяин дома. — Не поверю. Платят там неплохо, но ведь скучно…

— Согласен, — улыбнулся киммериец. — Судьба побросала меня по всему свету. Немного повоевал в Зингаре, немного в Аргосе, поучаствовал в перевороте в Асгалуне… Но скажи, как ты узнал про Кирос?

Абдул сделал неопределенный жест в сторону Зендала и самодовольно проговорил:

— В молодости мне приходилось сопровождать караваны отца. Я обошел почти всю Хайборию, видел десятки дворцов. Не раз мой путь пролегал через этот маленький красивый город. Ваш охранник стоит в обычной позе «барсов» — кажется, именно так там именуют королевских стражей. Так что догадаться, откуда вы пришли, большого труда не составило. Если мне не изменяет память, Киросом сейчас правит Андуран. О нем ходят разные слухи. Некоторые говорят, он волшебник.

— Народная молва любит преувеличивать достоинства своего правителя, — возразил северянин. — Обычный умный и расчетливый владыка.

— Хитришь… — протяжно произнес туранец.

— Ты же знаешь меня, Конан. Абдула интересует только золото. Кирос процветает, и иметь с ним дело весьма выгодно. Вот я и думаю, стоит ли посылать туда караван? Какие товары загрузить?

— Только не это! — поспешно воскликнул киммериец. — Не хочу даже слышать о торговых сделках. Да и зачем тебе новые трудности и хлопоты. Ты же богатеешь на глазах. Обзавелся молодыми красивыми наложницами, соорудил роскошный пруд, весь дом в шелках, двери отделаны серебром, даже поднос из чистого золота. Я уверен, что с тобой считаются все приближенные Илдиза, а половина из них в долгу у пронырливого купца.

— Неужели северный гигант научился льстить? — удивился торговец!

— Льстить? — переспросил Конан. — Ни за что! Я увидел купающихся девушек в саду и сразу все понял. Когда мы двигались по ущельям Косальских rop, ты не раз говорил о дюжине очаровательных красавиц, которые должны окружать настоящего мужчину. Тогда у Абдула, купца из Арапура, уцелела лишь треть каравана, и он тяжело переживал утрату, хотя сам чуть было не отправился на Серые Равнины. Видимо, мечты иногда сбываются…

— Это верно, — довольно рассмеялся туранец. — Хотя до дюжины наложниц я так и не дотянул. Женщины, кроме удовольствия, доставляют так много хлопот… Поверишь ли, порой полдня приходится разбираться в их ссорах и обидах. Иногда я даже убегаю из дома…

Беседа затягивалась. За все это время Исхад не проронил ни слова. Знакомить его с хозяином дома киммериец не стал умышленно. Имя советника Андурана достаточно известно в торговых кругах и сразу привлечет внимание Абдула. Он и так пытается выведать у северянина как можно больше о цели их визита в Аграпур. Давать ему лишние козыри не стоит.

Купец налил себе и гостям вина. Согласно местным обычаям, хозяин не должен первым начинать разговор о делах. Туранец терпеливо ждал. Сделав несколько глотков, киммериец с задумчивым видом поинтересовался:

— А как идут твои дела в связи с блокадой порта? Я слышал, что многие торговцы разорились. Цены на базаре невероятно низкие.

На устах Абдула заиграла снисходительная ухмылка. Проведя рукой по бороде, словно расчесывая ее, он ехидно заметил:

— Для кого убытки, для кого прибыль. Цены упали на товары из Иранистана, Шема, Офира, Немедии, зато на кхитайские ткани они взлетели, а у меня как раз был приличный запас. Кое-что я скупаю, кое-что продаю. Главное в нашем деле — научиться рисковать.

— Особенно легко это делать, получая самые точные сведения из дворца короля, — вставил Конан.

— Все имеет свою цену, — философски произнес купец.

— Когда будет снят запрет на выход в море для торговых судов? — прямо спросил киммериец.

Абдул сразу замялся. Опустив глаза, туранец нервно вращал полупустой кубок. Принять правильное решение ему было довольно сложно. Северянин пришел на помощь товарищу.

— Не бойся, из здесь присутствующих людей никто не проболтается, а стоит им попытаться открыть рот, как голова тотчас слетит с плеч. Я обещаю, — заверил киммериец.

— Флот Илдиза выступает через восемь дней, — тяжело вздохнув, проговорил торговец. — Галеры ударят по пиратам с двух сторон. Ждут двадцать судов, вышедших из Султанапура, но учти, это государственная тайна. Оказаться на плахе у меня нет ни малейшего желания. Никому другому я не рассказал бы этого даже под пыткой.

Последнюю реплику Конан пропустил мимо ушей. Восемь дней! Это слишком много. И еще неизвестно, увенчается ли успехом поход туранцев. Пираты — опытные моряки и воевать умеют. Сказать по правде, именно они являются истинными хозяевами Вилайета. Корабли разбойников быстры, надежны и отлично вооружены. Флот Илдиза получит достойный отпор.

Посмотрев на купца, киммериец задумчиво проговорил:

— Нельзя ли покинуть порт раньше этого срока?

— Нет, — мгновенно отреагировал Абдул. — Я бы и сам с удовольствием рискнул парочкой судов. Только один поход в Рамдан окупит все расходы и принесет гигантскую прибыль, но, увы… Указ короля не делает никаких исключений. Нарушителей ждет суровое наказание. В лучшем случае отберут товар, а в худшем… Боюсь даже думать об этом. Палачи Аграпура хорошо знают свое ремесло.

— А если прорваться с боем? — уточнил северянин.

Туранец поднял глаза и удивленно уставился на киммерийца. Подобного вопроса он никак не ожидал. Растерянно пожав плечами, торговец сказал:

— Вряд ли. Боевые галеры перекрыли все выходы. Им на помощь тотчас придут другие суда. На подобную попытку может решиться только сумасшедший.

— Понятно, — Конан кивнул головой. — Ну, а подкуп? В свите правителя есть люди, готовые за золото продать собственную мать. Жена не имеет значения. Я уплачу столько, сколько нужно. Один корабль, не больше…