Воровское небо - Асприн Роберт Линн. Страница 33

Их кровь взывает к отмщению!

— Я должна была это сделать! — Бейса смутно припоминала, что такое с ней уже случалось. Надо выбросить эту дурь из головы, забыть, забыть… Но никогда прежде этот кошмар не был таким реальным! — А ты меня предал… Я позволяла тебе любить меня, Товек, ты же был из рода Бурек!

— Слишком много убийств…

Мертвец подступил к ней, вытянув вперед руки. Змея на предплечье Бейсы угрожающе зашипела.

— Я прекратила это! — выкрикнула она. — Клан Бурек ускользнул от Империи. Почему ты преследуешь меня? Мы живем теперь в другой земле…

— Бейса, ты несешь гибель всему, к чему прикасаешься, ты убиваешь всех, кто тебя любит. Тебе не убежать от прошлого!

Руки Товека сомкнулись на ее плечах, холодные, как лед, липкие и скользкие от крови. Она рванулась, попыталась высвободиться — напрасно. Голова змеи метнулась к нему, ужалила — он только рассмеялся. И вдруг его лицо стало меняться, черты сделались смазанными, расплывчатыми, под бледной кожей проступило совсем другое лицо. Бейса увидела светлые волосы и серые глаза, вначале удивленные, потом, когда он узнал ее, взгляд светлых глаз стал холодным и жестким. Змея ужалила снова…

— Ки-и-и-тус! Кадакитис! Не-е-ет! — Пронзительный душераздирающий вопль вырвался из груди Бейсы.

Шипение, змеиное шипение звучало в ее ушах. Пальцы женщины впились в упругие кольца змеиного тела. Бейса чувствовала, как напряглись мускулы под гладкой кожицей.

— Шупансея! Моя леди, успокойтесь, это всего лишь сон…

— Мой принц… — едва слышно прошептала она.

— Он здесь.

Глаза Бейсы широко распахнулись. Волосы принца были еще растрепаны после сна, в глазах застыла тревога — совсем как в том кошмаре. На какое-то мгновение ей показалось, что тот, второй человек, тоже здесь, но его фигура была призрачной и почти сразу растаяла без следа. Принц хотел подойти к постели Бейсы, но леди Куррекаи решительно встала у него на пути. На руке женщины-бейсибки пылали две алые точки — в том месте, куда ее укусила растревоженная змея. Ее собственная змея, обвившись вокруг шеи подобно ожерелью, настороженно подняла голову и то и дело высовывала раздвоенный язык, пробуя воздух на вкус.

Укус змеи не причинит вреда женщине из народа бейсиб, разве что у нее немного поболит голова. Но ведь у принца нет такой устойчивости к ядам!

— Куррекаи, не подпускай его ко мне!

Принц нахмурился. Бейса с трудом подавила рвущиеся из груди рыдания.

— Мой лорд, подождите еще немного! — спокойно сказала леди Куррекаи. — Когда моя госпожа совсем проснется, ее змея успокоится сама по себе. И тогда вы сможете к ней подойти.

Шупансея откинулась на подушки, глубоко дыша. Это был всего лишь сон. Ну, конечно же, это был только сон! Кости Товека давным-давно рассыпались в прах где-то на востоке, в землях Бейсиба, а она в безопасности, здесь, в Санктуарии.

— Это не первый кошмар? — спросил принц.

— Такое было один раз, вчера, — призналась Куррекаи. — Но за последнюю ночь это уже в третий раз, и до рассвета еще далеко. Госпожа не позволяет мне дать ей снотворное, но ей просто необходимо выспаться. Может, хоть вас она послушается!

Бейса со вздохом присела в кровати, откинув покрывала в сторону.

— Шу-си, любимая, что тебе снилось? — Принц осторожно присел на кровать у ног Бейсы и сжал ее протянутую руку.

— Человек, который предал меня еще до того, как мы с тобой впервые встретились.

— Этот изменник Товек… — с горечью сказала Куррекаи.

— Великая Матерь Бей! — прошептала Бейса. — Так ты тоже его видела?

Встревоженная волнением госпожи, змея вновь подняла голову, но потом успокоилась и устроилась в ложбинке между двумя полными грудями.

— А еще раньше это были те двое из пасынков, — неумолимо продолжала придворная дама. — Они нагло вышагивали прямо через весь зал! Стражник тоже их видел, но, наверное, подумал, что это был его собственный кошмар.

— Убери свою змею и позволь мне лечь с тобой! — настойчиво потребовал принц. Обе женщины уставились на него, не говоря ни слова. — Я знаю, что ты не любишь с ней расставаться, но ты должна отдохнуть, в конце концов!

— Кадакитис! Я могу погубить тебя… — медленно выговорила Шупансея. — Даже без змеи. Моя кровь — сама по себе смертельный яд, Китус! Ах! Если бы ты был из бейсибцев, ты бы понял, о чем я говорю…

Они некоторое время не сводили глаз друг с друга. Оба сознавали, что бездна, которая разделяет их расы и культуры, насмехается сейчас над их объятиями.

— Я понимаю только одно — я люблю тебя! — сказал наконец принц. — И я все еще принц Санктуария. Если ты не можешь отдохнуть, значит, ни один ученый муж в этом городе не заснет, пока ты не избавишься от кошмаров!

— Еще неделька — и я сам смогу снять комнату, — сказал Каппен Варра, протягивая Джилле вылизанную до блеска тарелку за вторым куском пирога. — Конечно, это не совсем та работа, о которой я мечтал — заполнять музыкальными паузами антракты в выступлениях труппы Фелтерина. Но, по крайней мере, заработок постоянный.

— Ты можешь остаться у нас, — радушно предложила хозяйка.

— Спасибо, но мне для работы нужно уединение… И, кроме того, не хочется вас стеснять, — Варра встретился взглядом с Лало, как бы предупреждая, и быстро отвел глаза.

— Но кому, скажи пожалуйста, может помешать твоя музыка? — воскликнула Джилла.

Лало спрятал улыбку. Он подозревал, что менестрель имел в виду не совсем то, что сказал. Не музыкой он собирался заниматься! Фелтерин для последних постановок пригласил новую актрису, и Варра уже начал ее обхаживать.

Насытившись, все отодвинули пустые тарелки. И тут вдруг раздался громкий, настойчивый стук в дверь.

— Открывайте! Именем лорда верховного жреца, открывайте!

Латилла, слишком юная, чтобы помнить те времена, когда такой вот стук в двери был для всех сигналом прятаться, подскочила с места и бросилась отворять. Лало открыл было рот, чтобы отозвать дочь, но так ничего и не сказал. Если это в самом деле люди Факельщика, бояться ему нечего. Или?.. Лало вспомнил те времена, когда Визирь Корицидиус посылал за ним церберов.

Нет, верховный жрец, который был сейчас для художника кем-то вроде покровителя, вряд ли задумал что-то недоброе.

— Чего хочет от меня Факельщик в такой час? — спросил Лало, когда стражники ввалились в комнату.

— Он нам не сказал. Ты пойдешь с нами. И прихвати свои рисовальные принадлежности.

— Ну, знаете ли! — воскликнула Джилла. — Неужели он пожелал, чтобы Лало нарисовал для него что-нибудь в такое-то время?!

Стражник только пожал плечами.

— Я получил приказ. Остальное жрец сам расскажет, если надо.

«Это нечто иное, не просто экстренный заказ на картину», — раздумывал Лало, собирая кисти и краски. И вдруг вспомнил, о чем они разговаривали со жрецом сегодня утром. Дариос внимательно следил за художником взглядом, слегка побледневшие губы беззвучно шевелились, как будто ученик хотел что-то сказать, но не решался…

— Мой ученик пойдет вместе со мной, — Лало повернулся, зажав под мышкой этюдник. Дариос немедленно встал и двинулся за ним.

— Этого не было в приказе… — начал было тот стражник, что был за главного.

— Да какая нам разница? — сказал другой стражник. — Нам ведено поскорее привести художника. Ну приведем мы двоих — кому от этого будет хуже?

Они быстро шагали по темным улицам ночного города. Даже обитатели Лабиринта предпочитали убраться с дороги отряда хорошо вооруженных стражников, которые, по всему видно, неплохо знали свое дело. У Лало никогда не получалось пройти через весь город так быстро. Но только когда стало ясно, что стражники ведут их наверх по широким ступеням лестницы, к королев(жим палатам, а не вниз, в Зал Правосудия, художник по-настоящему испугался. Очень сильно испугался.

Густой и тяжелый воздух в коридорах верхних этажей был пропитан ароматами курительниц и дорогих духов. Богато изукрашенные драпировки на стенах блестели золотым шитьем.